Хочу рассказать про один из самых интересных мемуаров о сталинских репрессиях - книге специалиста по рыбоводсту Владимира Чернавина "Записки "вредителя": побег из ГУЛАГа".
Речь там идет не о Большом терроре 1937 г., а о репрессиях против специалистов из различных отраслей народного хозяйства в конце 20-х гг.
Чернавин о себе:
Зарабатывать я начал рано, без работы не сидел, правда, приходилось браться за многое: изготовлять препараты, учебные пособия, анатомические таблицы. Необходимость заработка толкнула меня на изучение ихтиологии-рыбоведения - отрасли, имевшей огромное практическое применение. Это заставило меня освоить море. Я научился владеть веслами и парусом
Когда мне все же пришлось поступить в университет, война выкинула меня оттуда, и обратно в жизнь я попал сильно покалеченным. Казалось, что больше мне не выправиться, но через год я бросил костыли, и все еще хромой, с палкой, уехал в научную экспедицию в лиман Амура, где осенью, несмотря на свою хромоту, убил трех медведей. Жизненность во мне была нелегкая. Университетский диплом и обеспечивающую меня службу я получил перед самой революцией, которая еще раз выбросила меня из колеи, потому что научное учреждение, в котором я работал, было закрыто большевиками. Но это была общая судьба. Я ничего не потерял в революцию, потому что у меня ничего не было.
Чернавин был помощником выдающегося специалиста по рыболовству Михаила Александровича Казакова, создавшего систему охраны рыбных богатств страны. Казаков был расстрелян в 1930 г. в "числе 48-ми".
Положение в народном хозяйстве в 1930 г.:
Неудачный эксперимент пятилетки резко сказывался. Продуктов становилось все меньше, даже в Москве, снабжавшейся вне всякой очереди. Из продажи исчезали все необходимые для жизни предметы: сегодня галоши, завтра мыло, папиросы; совершенно исчезла бумага. В булочных не было хлеба, но разукрашенные торты, по очень высокой цене, красовались во всех витринах кондитерских. Купить белье и обувь было немыслимо, но можно было приобрести шелковый галстук и шляпу. В гастрономических магазинах были только икра, шампанское и дорогие вина. Голодный обыватель все злей смеялся над результатами "плана"; рабочие же обнаруживали недовольство иногда резко и открыто.
Арестованы были все сколько-нибудь значительные электрики, химики, историки, специалисты по резине, агрономии, почвоведению и проч. В августе был арестован почти весь Госплан во главе с первым заместителем председателя проф. Осадчим, который в шахтинском процессе выступал в качестве общественного обвинителя.
Крестьянство было разгромлено. Специалисты убиты или сосланы на каторгу. Страна под победные клики "выполнения" и "перевыполнения" доведена до полной нищеты и катастрофического голода.
Мурманск
С 1926 по 1930 год Чернавин работал в Мурманске, в "Севгосрыбтресте", создав научно-исследовательскую биологическую и технологическую лабораторию. Как пишет Чернавин, специалисты, позднее обвиненные во вредительстве, внедрили в стране траловый лов и создали сверхуспешное предприятие, благодаря которому и вырос современный Мурманск.
Колонизация Мурмана, над которой столько лет бесплодно бились и которая стоила огромных средств, получила, наконец, реальное осуществление. Насколько помню, город развивался за последние годы следующим образом: в 1926 году - 4 000 жителей, в 1927 году - 7 000; в 1928 году -12 000; в 1929 году - 15 000.
Чернавин подробно описывает сфабрикованное дело о вредительстве в пищевой промышленности, ход следствия и суд, перечисляет имена казненных и посаженных специалистов.
Арест, заключение, побег
После приговора Чернавин был отправлен на Соловки, потом в Кемь, откуда он сумел бежать вместе с женой и сыном в Финляндию.
Очень интересно подробное описание следствия, заключения, советского концлагеря и подготовки побега.
Сам побег описан в книге жены, Татьяны Чернавиной "Побег из Гулага".
Из Финляндии впоследствии Чернавины перебрались в Великобританию, где дружили со знаменитым русским писателем Владимиром Набоковым.
Набоков писал о Татьяне Чернавиной:
Какая она прелесть! Рассказала между прочим, что особенно восприняла некоторые страницы "Дара", потому что её отец был (известный) ботаник-путешественник [В.В. Сапожников] и она раза два (в 20-х годах) сопровождала его на Алтай и т.д., а затем он пропал, как мой [герой "Дара" энтомолог К. К. Годунов-Чердынцев], ей в Томске сказали, что он погиб, но потом выяснилось, что он взят в плен какими-то местными мятежниками.