Все мы отлично знаем, что русская литература находится в величайшем упадке, но многим не понятны его причины. Современные авторы и издательства пытаются убедить нас в том, что никакого упадка нет, а утверждающие обратное ничего не понимают в современной литературе. Впрочем, нужно быть идиотом, чтобы поставить Толкиена в один ряд с Перумовым, Стивена Кинга с Донцовой, Роулинг с Емцем, а Паланика с террористом Прилепиным. Русские проигрывают этот авторский бой и в популярной, и в элитарной литературе. Но дело не в том, что в нашей стране нет хороших писателей, поэтов и сценаристов. Они есть. Я многих знаю лично. Но всех их объединяет одно: никто из них не смог прославиться в современной системе литературы.
Я полагаю, что проблемы в нашей стране связанны не столько с недостатком талантов, сколько с устройством литературной системы, что мы и попробуем разобрать в этой статье.
Портрет автора
Для начала нам нужно составить портрет доминирующего в современной русской литературе автора. Дело в том, что известные авторы принимают участие в оценивании всех важных конкурсов и фестивалей, нередко работают редакторами, подготавливают новые «писательские кадры» и играют значительную роль в литературной системе. Если известный автор «испорченный», то и вся система с необходимостью будет испорчена, ведь литература — это иерархическое сообщество. В хорошей литературной системе должно быть довольно много портретов известных авторов и, как следствие, большое количество одинаково мощных подсистем. Современная русская литература может похвастаться четырьмя доминирующими портретами: подражатели классики, подростковые авторы, советские агитаторы иплагиаторы запада.
Подражатели классики — это не творцы, а абсолютные плагиаторы. Они требуют от себя и от остальных писать по канонам мастеров прошлого, на темы мастеров прошлого, используя приемы мастеров прошлого. Их можно назвать чистейшими консерваторами. Но какой от них толк в искусстве? Если я захочу прочитать хорошую классику, то нырну в бездну произведений прошлого. Зачем мне знакомиться с нетворческими попытками умножения одних и тех же сущностей? Насколько уместен консерватизм, когда речь идет о творчестве? Как по мне, совсем не уместен. Закостеневшие подражатели — крайне вредны для литературы, особенно если они добиваются успеха. Перечислять их всех нет смысла, потому что каждый второй член Союза Писателей является обладателем данного портрета.
Подростковые авторы — это бизнесмены в сфере творчества. Они обрабатывают по преимуществу молодую аудиторию, затрагивая простейшие темы, интересующие прежде всего подростков: любовь, отношения, страсть, секс, бытовые страдания, предательство, мемы, феминизм и прочие модные у молодежи концепты. Полярный, Полозкова, Ес Соя, Астахова, Данилова, Арчет, Ананасова, Птицами— список подростковых поэтов и писателей крайне велик. Они работают по схеме популярной культуры. И совершенно не растут как авторы. Их цель — сохранить подростковость своих творений, чтобы промывать мозги новым и новым молодым людям, которые в итоге на всю жизнь останутся их читателями и слушателями (собственно, так и работает популярная культура).
Советские агитаторы — это остатки искусственно созданных государством группировок, которые по какой-то неведомой причине считают себя творцами. Занимаются они преимущественно пропагандой, но иногда доходит и до терроризма. Эти авторы спекулируют на национальности. Русский — это звучит гордо, русские — избранный народ, русские — великая нация (сразу же вспоминается национал-социализм, победой над которым так гордятся эти писаки). Также все эти авторы поголовно преследуют великую цель возрождения Советского Союза. Здесь у нас появляются и советские десантники на Марсе, и герои войны на Донбассе и прочие чудесные создания, которые разве что только убийствами и жестокостью могут похвастаться. Именно эти писатели в большей степени, чем остальные, занимаются нравоучениями. В их творчестве мы обязательно встретимся с сакрализацией войны (особенно Великой Отечественной), культом космоса (в частности Юрия Гагарина), мифом о лучшем в мире образовании и науке в СССР и т.д.. Советские агитаторы — худшая разновидность авторов из представленных здесь. Перечислим нескольких известных писак, занимающихся пропагандой: любитель бомжей-негров Э. Лимонов; террорист, зазывающих людей на войну с Украиной, З. Прилепин; его верные бездарные шестерки А.Долгарева и А. Пелевин (не путать с Виктором), которые также агитируют людей заниматься террористической деятельностью за пределами своей родины.
Плагиаторы запада — еще одна важная разновидность русского писателя всех времен, начиная с самых первых попыток русских утвердиться в литературе и заканчивая современной вторичной фантастикой Перумова и Емца. Эти авторы занимаются переписыванием бестселлеров.
Таковы архетипы русских известных авторов. В. Пелевин и В. Сорокин не подходят ни под один из них, да и оба не играют какой-то значительной роли в организационной деятельности в рамках русской литературы. Эти двое и им подобные — редкие исключения, на которых издатели могут заработать денег.
Издательства
Главная цель любого издательства — заработок. Это, конечно, не удивительно. Все издательства в мире планируют зарабатывать на своей деятельности. Только в России речь идет не о долгосрочных проектах, не о работе с потенциально одаренными авторами, не о поиске интересной и свежей литературы — нет. Русский издатель хочет быстрых и легких денег, полученных с помощью минимальных затрат. Потому план такой:
- Издательства с удовольствием печатают известных авторов;
- Издательства с меньшим удовольствием печатают тех авторов, которые напоминают известных (в России или заграницей);
- Издательства вовсе не печатают то, в чем сомневаются;
- Издательства не особо любят читать письма авторов, и еще меньше они любят отвечать на них;
- Издательства ориентированы на массового потребителя;
- Издательства грабят авторов;
- Издательства проводят выгодные для них тренинги, заманивая авторов-неудачников эфемерными надеждами.
На последних двух пунктах мы и остановимся. Существует несколько схем, благодаря которым издательства могут грабить авторов. Самые лучшие из них подразумевают 100% (и намного выше) окупаемость еще до непосредственных продаж книги потребителю. Например, издательства собирают стихи в сборник, а за каждую страницу требуют у поэтов по 1000 р. или заставляют выкупить определенную часть тиража, а после собирают прибыль, чаще всего, заставляя самих авторов реализовывать продукцию. Это сетевой маркетинг в худших традициях мошеннических схем.
Также поговорим о тренингах. Я вообще считаю, что найти хороший тренинг по любому предмету — дело колоссально трудное, так как за тренинги чаще всего берутся две группы людей: идиоты и мошенники. Издательства, скорее, промышляют мошенничеством, чем страдают идиотизмом. Дело в том, что в рекламе тренингов от издательств часто появляются фразы, дающие надежду: мы рассмотрим вашу рукопись и если она будет соответствовать нашим критериям, мы примем её. И это с условием, что издательства не очень-то любят читать письма от неизвестных авторов. Получается, они как бы вынуждают авторов прийти к ним и заплатить, чтобы те имели хотя бы малейший шанс на издание. И, конечно, у каждого издательства, занимающегося подобной деятельностью, если свои ручные авторы, которые послушно посещали все занятия, исправно платили деньги и добились успеха. А сколько не добилось? А это уже совсем другая история. Все в духе мошеннических бизнес-тренингов. Общих черт очень много.
Русские издательства крайне испорчены. Они не ищут хорошую литературу. Они ищут денег. Порой на грани с откровенным мошенничеством. И ключевой фигурой в любом издательстве является редактор.
Портрет редактора
В лучшем случае, редактор — это начитанный нетворческий человек, хорошо знающий язык. В случае похуже — это откровенный фанатик языка и стилистики, который сразу обзовет автора дегенератом, если тот совершит несколько ошибок или опечаток. Такие редакторы переоценивают значимость русского языка, как следствие, в их оценке языковые критерии становятся первыми, хотя, любой адекватный читатель знает, что хорошего писателя делает не столько язык, сколько его мыслительные способности, фантазия, жизненный опыт. Работа корректоров и редакторов — привести текст в идеальное состояние по техническим языковым параметрам, работа писателя — создать уникальную историю. Писатель по сути своей рассказчик. Так вот, такие редакторы нередко бракуют отличные произведения, если они не соответствуют их эфемерным представлениям о стилистике или грамматике.
Здесь, к слову, нужно учитывать сложность русского языка. Русский — язык предельно неудобный, сложный, наполненный многочисленными правилами, исключениями и прочими вещами, о которых большинство людей даже не знает. Здесь вам и сложная пунктуация, и грамматика, и невероятные ударения, падежи, склонения и т.д.. Писать на русском по всем правилам гораздо сложнее, чем на многих других языках.
Работа редактора — редактировать, работа корректора — корректировать, но т.к. русский редактор — человек ленивый, он пытается всеми возможными способами уменьшить объем работы. Искать хорошие истории? Зачем? Лучше найти средние истории, которые уже написаны так, что их не нужно править! И, повторю, это с учетом трудностей русского языка, на изучение которого эти самые редакторы тратят десятки лет.
Но, допустим, автор прошел через порог грамотности редактора. Он изучил все правила до единого или заплатил корректору и стилисту, чтобы те привели его текст в порядок. Допустим, даже история у него хорошая, вывод — уникальный, персонажи — необычные. Следующая проблема заключается в том, что редакторы имеют либо специфические литературные вкусы, которые описываются четырьмя авторскими портретами, либо, что еще хуже, являются авторами с этими самыми портретами. Теперь нашему герою с хорошим текстом нужно пройти порог авторского портрета. И по-настоящему хорошие тексты автоматически его не проходят, потому что самые распространенные авторские портреты в России — это портреты плохих авторов.
Вероятность того, что хороший неизвестный автор напечатается в издательстве крайне мала. Но есть другие пути! Можно сначала прославиться, а уже потом претендовать на издание! Для этого и существуют конкурсы и фестивали.
Конкурсы и фестивали
Конкурсы и фестивали проходят на соревновательной основе, только вот, простите, в сфере соревнований современная проза и поэзия проиграют даже рэпу. Это касается организации, реализации, призов, судей и практически всех аспектов, в которых прозаические и поэтические конкурсы проигрывают даже субкультурным, а ведь есть и примеры куда более высокого достоинства — это профессиональный спорт.
Судьи конкурсов и фестивалей
Самая главная проблема любого конкурса заключается в плохом судействе. Судьями в сфере поэзии и прозы являются уже упомянутые нами авторы (4 портрета) и редакторы. Из этого следует, что хорошая история или уникальный стих могут застопориться в конкурсе на тех же основаниях, на которых их не приняли в издательстве. Из этого следует, что фестивали и конкурсы — не выход. Дело в том, что если у нас в стране, по признанию многих людей, слабая литература, то и, как следствие, в судьях всех конкурсов и фестивалей сидят слабые писатели и поэты. Система опять не позволяет пройти хорошему тексту.
И, давайте будем честны, наблюдается статистическая зависимость: бездарный-популярный автор проходит и побеждает в таких конкурсах чаще, чем авторы неизвестные. Нередко наблюдается и такое, что в конкурсах на наивысших местах попадаются друзья организатора. Все это статистически невероятно, потому остается только подозревать значительную часть конкурсов в подсуживании «своим» людям.
Организационные проблемы конкурсов и фестивалей
Стандартная схема конкурсов в текстовом искусстве такая: отбор, лонг-лист и шорт-лист. И это полная деградация. В отборе неизвестные люди (таинственные ридеры) отсеивают около 90-99% сдавших. Притом, замечу, отбор — это самая важная стадия. На ней и слетает самое большое количество хороших текстов. Никаких комментариев, никаких оценок — ничего. В итоге появляется лонг-лист, состоящий из 20-100 авторов из тысячи или нескольких тысяч сдавших. Потом уже к оцениванию подключаются известные персонажи, которые судят то, что им досталось после таинственных ридеров. НО не ждите никаких комментариев и оценок, потому что конкурс защищает своих судей. Если оценки будут — то уже чуть лучше. Но и это случается не всегда, так как организаторы боятся за то, что на судей «нападут в подворотне».
И, поверьте, это далеко не худшая схема. Когда организаторы текстовых конкурсов пытаются сами что-то придумывать, то получаются невероятные казусы. В одном из конкурсов по фантастическим рассказам я столкнулся с необычной системой оценивания отбора: эти идиоты заставили самих участников оценивать работы друг друга. Это не просто ошибка. Это край интеллектуальной недоразвистости.
Есть и другая крайность. На одном известном современном фестивале поэзии, на который сейчас сдано уже более трех тысяч текстов, судит тридцать шесть человек!!! Повторю: в сжатые сроки 36 человек должны прочитать и оценить 3000 текстов. И, самое главное, в этом фестивале есть только один отбор без других стадий. Адекватно оценить работы участников в таких условиях — невозможно. Поверьте по опыту. Сам нередко принимал участие в создании поэтических конкурсов, на которые сдавало более 1000 человек. Если хотите узнать, что это такое: откройте Стихи.ру и читайте по 100 текстов в день, параллельно оценивая их в тетрадочке. И так в течение нескольких дней. Вероятность ошибки в таких условиях крайне велика, и у судей не будет другого шанса, чтобы адекватно оценить работы.
Цель организации — снизить процент рандома. Если решение организатора увеличивает это процент, то такая система — плоха. Все системы проведения фестивалей и конкурсов в поэзии и прозе — плохи.
Тут можно посоветовать организаторам взять более развитую соревновательную систему, минимум у рэперов, включающую в себя полноценный турнир с хорошо проведенным отбором, открытым голосованием судей и комментариями, на которые могут посмотреть не только все участники, но и зрители. Максимум — перенастроить сложные спортивные организационные сетки. И сейчас примеров хорошей организации в мире очень много. Только вот поэты и писатели в этой сфере показывают себя предельно плохо.
Способы обойти систему литературы
Есть несколько способов обойти систему литературы. Рассмотрим два из них:
- Самиздат;
- Пиар в интернете.
Самиздат. Его проблема заключается в том, что он требует приличных финансовых затрат, а окупаемости достигнуть собственными усилиями, скорее всего, не получится. Ну не любят люди покупать книги неизвестных авторов с рук. Еще меньше любят заказывать книги по почте и платить вдвойне. Тот, кто берется за самиздат, возлагает на себя обязанности корректора, редактора, пиарщика, дизайнера, верстальщика, продавца и т.д. Сможете справиться со всеми этими функциями лучше целого издательства? Тогда самиздат — это ваш путь. Только будьте готовы к тому, что вашу книгу никто не возьмет в магазины без соответствующих кодов, которые надо оплатить, но даже с кодами — мало кто захочет связываться с неизвестным автором. Если вы не готовы выполнять функции всех вышеперечисленных мастеров, то вам придется платить за корректуру, редактуру, пиар, дизайн и верстку. Учитывая экономическую ситуацию в стране и цены на вышеперечисленные услуги — это могут сделать далеко не многие. Если у хорошего автора нет денег на самиздат и его реализацию, то можно попробовать собрать свою аудиторию в интернете.
Интернет. Сразу следует отметить, что в интернете доминируют подростковые авторы. Их аудитория нередко превышает 30 000 человек, некоторые из которых ходят на их концерты, покупают книги и просто кидают им деньги (например, за расклад таро от модной поэтессы, на реабилитацию нереабилитируемой поэтессы-колясочницы или на лечение родителей бедного поэта, зарабатывающего 70-100 тыс. в месяц своим творчеством, от диабета). Поверьте, монетизировать свою бездарность они умеют очень хорошо. Это особо наглые, распиаренные и беспринципные люди. Многие ли смогут с ними конкурировать? И многие ли вообще ищут хорошую новую поэзию или прозу в сети? Когда правильно ответите на эти вопросы, то поймете, что даже в интернете вас ждет много проблем, тонны неоправданного труда и, скорее всего, отсутствие результатов.
Вывод
Только что мы вместе прошли путь большинства хороших авторов, имея на руках условный «хороший текст», который определенно лучше текстов многих современных писателей. Мы отнесли его в издательство. Там нам отказали. Мы попытались поучаствовать в конкурсах и фестивалях, но там не заняли никаких внушительных мест. После попробовали издаться самостоятельно и распиарить себя в интернете — тоже ничего не получилось.
Конечно, я не говорю, что хороший автор не должен ничего из этого пробовать. Иногда получается. Иногда в ужасном конкурсе проходит интересный текст. Иногда издательство печатает отличного автора. Иногда через самиздат прорывается нечто многообещающее. Чудеса случаются, но они не прописаны в системе. Современная литературная система устроена так, что она мешает качественным авторам пробиться. И это колоссальная комплексная проблема, результаты которой мы видим на книжных полках. Вы думаете, что те отвратительные авторы, которых сейчас продают, оказались в магазине просто так? Я вас уверяю, что система на нескольких инстанциях признала эти работы лучшими, вручила авторам премии и сказала:
— Так и надо! Молодец! Хорошо поработал! Еще г*внеца напиши! Полки резиновые! Все выдержат!
Только хорошие авторы выдержат далеко не все. Я считаю, что систему необходимо радикально менять на всех вышеперечисленных уровнях, иначе в литературе все будет так же плохо, как и сейчас.
