Улица как дистанция прожитой жизни отступает в прошлое.
Отрезок пространства, по которому человек ходил в школу, бегал на свидания, куда он возвращался из армии или с зоны, по которому навсегда вынесут его останки из этого мира, стал основным образом ряда самых памятных песен ушедшей эпохи.
Заречная, Мясоедовская – теперь их названия говорят примерно столько же, сколько та «одинокая», где стоит Отель Разбитых сердец у Элвиса Пресли. А когда-то эти вымышленные места казались родными множеству людей, которые пели о них с таким азартом, будто те существуют на самом деле, и поющие готовы отправиться туда сию минуту.
У плоскости, по которой кто-то скользит из колыбели в могилу, всегда имеются координаты и имя, как должно оно быть и у скользящего по ней существа, но кому сейчас интересны подобные мелочи.
Прогуляемся по старым адресам.
THE DOORS – LOVE STREET
Самая «советская» по духу композиция из числа рожденных слишком далеко на Западе, чтобы слушатель принимал всерьез подозрения подобного рода. «Так можно черт знает до чего додуматься!» - говорил себе еретик, пресекая крамольные мысли. Тем не менее, иностранцы пели «как у нас», гораздо чаще, чем принято думать.
Джим Моррисон внушает доверие в роли экскурсовода-романтика, подводя группу товарищей к закоулкам, где обитают более мрачные персонажи созданной им вселенной отчаяния и страха. Сумерки сгущаются, и за спиной у рассказчика никого.
А тем временем, параллельно миру Дверей, гениальный одессит занимался сотворением своего специфического мира.
*
АЛИК ОШМЯНСКИЙ – УЛИЦА ШИРОКАЯ
Трудно поверить, но было время, когда Алик и его одесские коллеги были, говоря словами Леннона, «популярней, чем Христос», только в роли «христа» в данном случае выступали популярнейшие группы. «Популярней, чем фирма» - так будет, пожалуй, точнее.
Абстрактных «одесситов» слушали больше и дольше, чем Битлз или Дорс, но постепенно то и другое заглушила музыка повышенной красивости, на фоне которой продукция шестидесятых казалась примитивной, как телевизор «Рекорд».
*
NINO FERRER – RUE DE MADOREJRA
Трагедия как импульс к созданию эстрадного шедевра. Нино Феррер обладал феноменальной способностью перескакивать со злой сатиры на сентиментальную лирику, и это особенно заметно в немногословном, почти молчаливом отчете о гибели знакомой девушки в авиационной катастрофе. По сюжету это песня-некролог, по мелодии – нечто интимно-перспективное, сродни есенинской "тальянке", если только объект домогательств не в курсе, о чем поет этот симпатичный высокий блондин по-французски.
*
NAT KING COLE – ON THE STREET WHERE YOU LIVE
Великий певец прожил всего сорок пять лет физической жизни, но его голос постоянно слышится там, где звучат только такие голоса, там, куда зовет нас острая жажда чудес, не связанных с религиозно-экономическим шантажом и вымогательством. Наркотическая зависимость от живого прошлого – привилегия каждой свободной личности, достойной этого названия.
*
PAT BOONE – HEARTBREAK HOTEL
Минуло почти десять лет, прежде чем «Отель разбитых сердец» воплотился в оригинальном виде, в той форме, в какой был задуман Мэй Борен Экстон, индейской матерью прекрасного актера, певца и композитора Хойта Экстона.
Реконструктором выступил Пэт Бун, чей строгий талант и чувство меры помогли воскресить множество классических и малоизвестных вещей.
Пластинка, полностью посвященная песням Элвиса, не стала сенсацией, хотя это один из наиболее удачных проектов такого рода, как правило, уязвимых в силу заведомой вторичности.
Мистер Бун справился с задачей блистательно, подойдя к сюжету с противоположной стороны.
Говорят, что ключевой фразой «Отеля» стали слова записки «схожу-ка я на улицу одиноких», найденной у самоубийцы.
Сразу вспоминается пророчество нашего гения о временах, когда черт знает кто «в карманах трупов будет шарить».
Там, где Элвис так убедительно «психовал», Пэт Бун сохраняет хладнокровие, как подобает одному из благороднейших голосов гибнущей цивилизации.
*
P.S.
👉 Бесполезные Ископаемые Графа Хортицы
Далее:
* Пять хитов с клавесином
* Пять похищенных дверей
* Пять хитов о слухах