Наверное все заметили, что порассуждать о «русском рабстве» больше всего любят люди, ни ухом ни рылом ничего не смыслящие в истории. Посему давайте обратимся к фактам и оценим сие рабство с научной точки зрения.
Так какие существовали разновидности рабов в русской истории?
Начнем с рабов безусловных и однозначных. С холопов.
Холопы
Чтобы попасть в холопы, свободный человек должен был подписать договор с кем-то из представителей боярского сословия о том, что он продает свою жизнь и свободу в обмен на некую сумму денег, либо иную награду. Договор регистрировался в Разрядном приказе, и вуаля: человек становился рабом!
Согласно российскому законодательству, холопу запрещалось жениться, хозяин имел право убить своего холопа, наказать физически, направить на какие-то работы, а кроме того, так случалось — мог его продать, подарить и оставить по наследству. Однако по этому поводу законодательство постоянно менялось. Иногда холоп мог принадлежать только тому боярину, с которым подписан договор, иногда — им могли распоряжаться, как любой иной вещью.
Ну, а обязанностью холопа являлась военная служба в отряде своего хозяина. Каковой, само собой, должен был кормить своих рабов, одевать, снабжать оружием, броней и лошадьми. Причем за качеством снаряжения внимательно следил Разрядный приказ — регулярно проводивший смотры и парады. Ведь за каждого выставленного на службу холопа хозяину полагалась доплата от казны.
С точки зрения современных реалий это как если бы лейтенант стрелкового взвода был хозяином людей и снаряжения, а все его солдаты — его рабами.
Как полагаете, этот лейтенант рискнул бы обращаться со своим пулеметчиком или снайпером так, как это любят описывать в порнографических фильмах, посвященных страданиям рабов в «Римской империи»?
Понятно, что никогда. И потому рабский статус русских холопов выглядит несколько.... Неоднозначно...
Несложно заметить, что данное формирование армейской службы имеет один серьезный и в корне неустранимый недостаток. Если в данный взвод прибежит какой-нибудь посторонний майор и попытается отдать приказ — то будет послан далеко и надолго. Ибо холопы никого, кроме своего «лейтенанта» слушать не станут. Плевать им на всех прочих капитанов, полковников и даже генералиссимусов. Прикажет хозяин — и холопы, не моргнув глазом, замочат собственного «генерала».
Понятно, что подобное положение с дисциплиной государству очень не нравилось, и потому Иван IV Грозный сперва сформировал стрелецкие полки, подчиненные только государю, затем планомерно перевел боярских детей из подчинения князьям в подчинение Разрядному приказу — за что заслужил лютую всеолигархическую ненависть.
По мере дробления дарованных родителям вотчин между сыновьями боярские дети беднели, могли покупать все меньше рабов — и уже при Алексей Михайловиче роль холопов для государственной службы свелась к нулю. В 1723 году холопство было окончательно вычеркнуто из российского законодательства.
Пленники
Традиционно считается, что именно они являются самыми жалкими существами и бесправными рабами. Однако примерно к концу XV века пленники полностью выпадают из списка бесправного населения. В реалиях того времени военнопленные либо выкупались из плена, или обменивались при заключении мира. Что до захваченного в набегах «черного люда» — то они «черным людом» и оставались, продолжая на новом месте жизнь все тех же пахарей или слуг. Причем, в силу традиции, на них распространялись общие права всего прочего «черного люда», а их дети рождались лично свободными.
Отдельный юридический статус для захваченных в походах пленных в российском законодательстве не предусматривался.
Ярыги
Ярыги — это люди, попавшие в рабство за долги. Сиречь — выданные по суду «головой» своему кредитору.
В силу того, что эти бедолаги должны были просто вернуть долг — то всеми личными правами они обладали в полной мере. Хозяин не мог убить ярыгу, продать, покалечить и т. д. Защищая интересы ярыг, законодательство предусматривало порядок отработки ими долга: мужчине прощалось 5 рублей долга в год, женщине — 2,5 рубля в год, ребенку — 2 рубля в год.
По выплате долга — ярыги получали свободу.
Так что на голливудское рабство эти бедолаги тоже никак не тянули.
Женщины
Самое большое количество ахинеи относительно русской истории намешано как раз в отношении «слабого пола». Зачастую у одних и тех же авторов (например — у Казимира Валишевского) можно прочитать как утверждения о том, что русские бояре держали жен взаперти, словно бы рабынь, не выпуская в белый свет, запрещая встречаться хоть с кем-то, кроме своих служанок (дальше следуют слезы по поводу их несчастной бабьей судьбы); а уже через пару страниц можно прочитать красочные истории о том, как русские боярыни выходили с пиров напившись до такого состояния, что самостоятельно не могли даже в собственные сани забраться.
Так где правда, а где ложь? Как жилось на Руси среднестатистической женщине?
Давайте разберемся.
Итак, в силу своего рождения каждая девочка — что вполне естественно — принадлежала родителям. Юную девицу действительно берегли, держали взаперти, старались не выпускать в свет и не допустить «позора».
Однако стоило девице выйти замуж — и «куколка» мгновенно превращалась в «стрекозу»!
Замужняя женщина больше не сидела в тереме, как сказочная царевна-Несмеяна. Она становилась хозяйкой. С этого момента она не просто могла самостоятельно «выходить в свет». Замужняя женщина имела право владеть имуществом, заключать сделки, наследовать сама и составлять завещания, и так далее — практически в полном объеме полноправного гражданина. В случае смерти супруга вдова либо наследовала его имущество целиком, либо (при наличии завещания с долями) получала опричнину — долю для самостоятельного и независимого проживания. И сверх того — у женщины имелась судебная власть над своими взрослыми детьми. Сиречь, при возникновении разногласий в семье именно женщина решала, кто прав, кто виноват, и как надлежит поступить для восстановления справедливости.
Вы можете себе представить, чтобы сегодня к судебным исполнителям пришел человек с запиской от мамы и требованием на основании сей писульки наложить арест на имущество брата?
А для допетровской Руси — ситуация вполне обыденная. Ибо воля матушки — это непререкаемый закон для ее детей.
Вдовы выходили замуж, занимались «бизнесом», ездили на курорты и становились Марфами-посадницами.
Кстати — знаменитая Марфа была как раз дважды женатой и лично богатейшей боярыней и купчихой.
В общем, западноевропейские обычаи, согласно которым женщина вплоть до ХХ века считалась безмозглой и бесправной скотиной, передаваемой по наследству и не имеющей никаких личных человеческих прав — это не про Россию. У нас бабья доля плачевной никогда не являлась.
И вот тут, само собой, возникает вопрос: а что происходит с девицей, которая замуж не вышла?
Правильный ответ — ничего. Она не становится «куколкой», она не превращается в «бабочку», она не приобретает никаких прав. Она остается «старой девой». Существом с правами девочки, и в собственности семьи. По мере взросления «старая дева» переезжает в семью кого-то из родственников, становясь там бесправной приживалкой, помогает нянчиться с чужими детьми, помогает с чужим хозяйством. В общем — статус чуть выше обычной челяди, но сильно ниже обычного человека.
Теперь понятно, почему угроза «остаться в старых девах» являлась самым страшным, непреходящим кошмаром для любой русской девушки? И почему даже для первой красавицы лучше «за кривого, больного, горбатого, убогого», лишь бы только замуж?
Стать полноправным членом русского общества девица могла только одним способом: выходя замуж!
И поскольку память бесчисленных веков, въевшуюся в менталитет народа, вбитую в самую подкорку невозможно смахнуть как обычную пыль — стремление уже советских женщин как можно быстрее выскочить замуж вполне объяснимо. Выйти замуж и тут же развестись — идеальный вариант женской биографии с точки зрения дореволюционной России. Права — есть, обязанностей — нет.
Понадобилось почти сто лет, прежде чем этот «архетип успеха» наконец-то начал рассеиваться уже у современных совершенно вольных девушек.
В старой России у женщин имелось только одно ограничение. Муж (при жизни) считался все-таки главнее своей супруги.
Крепостные
Крепостные крестьяне -- люди весьма высокого статуса. Достаточно сказать, что в отличие от челяди любого уровня — даже княжеской или царской — они имели не просто свою личную постель, но и даже свои собственные дома!!!
О том, насколько высоким являлся статус русского крепостного в средневековье и новом времени наглядно демонстрирует история знаменитого «Басаргина правежа».
Эта история началась с того, что в 1563 году несколько жителей Варгузы, разозлившись на произвол откупщиков, грохнули группу налоговых сборщиков и разграбили их корабли — за что были арестованы и приговорены. Однако местные крепостные направили царю жалобу, в котором поручились за осужденных и потребовали личного разбирательства Ивана IV «по справедливости».
Иван Грозный принял "рабское" поручительство и созвал боярскую Думу, на которой вместе со знатнейшими людьми Русского царства тщательно разобрал детали преступления, после чего направил крестьянам (!) подробный письменный отчет о свершенном суде.
Из этого отчета мы знаем, что убийцы оказались оправданы — ибо их поступок признали актом естественного народного протеста против самовольства откупщиков. Однако же казенное добро (разворованные подати) бунтовщикам по сему приговору надлежало вернуть в казну. Чем собственно, опричник Басарга и занимался.
Как несложно заметить, статус крепостных оказался достаточно высок, чтобы даже Государь Всея Руси отнесся к ним самим и их интересам с достаточным уважением.
Крепостные средневековой Руси имели право избирать и быть избранными, имели право на независимый суд, а так же право избираться в судебные присяжные по делам, связанным с их сословием, и само собой -- на свободу передвижения.
Многие шарлатаны пытаются толковать встречающиеся в исторической литературе выражения вроде «награжден землей с 400-ми душами» или «продал деревню с 20-ю крестьянами» как продажу людей. Однако с равным успехом можно утверждать, что современные сделки по продаже магазина с 20-ю продавцами или приватизации завода с 400-ми рабочими означают продажу людей. Хотя любому понятно, что продажа завода не дает новому собственнику никаких прав на личную свободу токарей и слесарей, равно как и не означает передачу ему в сексуальное рабство работниц бухгалтерии.
Суть заблуждения кроется в том, что в традициях средневековья достойных слуг чаще всего награждали не премиями, как в наше время — а доходом. Сиречь, передача боярину 200 десятин земли с 50 крепостными означала передачу дохода, который приносила эта земля и эти крестьяне — передача этого дохода от казны награжденному боярину. Крестьяне же при этом продолжали жить своей жизнью и зачастую даже не знали о случившихся переменах — ибо старейшины, приказчики и мытари оставались прежними, равно как и наложенное тягло.
Разумеется, новый собственник мог распоряжаться полученной землей по своему разумению. Продать, докупить, подарить. Но точно так же, как сегодня — продажа осуществлялась с сохранением всех прав работающих на земле субарендаторов. Сиречь — крепостных крестьян, пашущих свои наделы на данных участках.
Однако, никогда в истории России, никто и нигде не имел права продать человека!
Даже в диком XIX веке, и даже имеющего статус крепостного.
Продать доход, приносимый крепостным — можно. Его самого — ни при каких обстоятельствах! Равно как и убить, покалечить, подарить. За подобные выходки помещик быстро и с фанфарами отправлялся на виселицу вслед за знаменитой Салтычихой независимо от своего богатства и знатности.
Повторю еще раз. Помещик мог продать землю — вместе с приписанным к ней пахарем. Мог продать усадьбу — вместе с приписанными к ней слугами и служанками. Мог продать выезд — вместе с приписанным к нему кучером. Но продать человека — никогда и ни за что!
Это уже мошенничество и уголовщина, не имеющие отношения к крепостному праву.
Именно разница между правом на человека и правом на приносимый им доход породили в России столь удивительное явление, как крепостных-миллионеров. Миллионами ворочали Петр Губонин, Петр Елисеев, Савва Морозов, Алексей Абрикосов, Егор Солдатенков, Арсений Смирнов и еще многие, многие другие: Третьяковы, и Мамонтовы, Бахрушины и Прохоровы — в каждой губернии счет таким «рабам» шел на десятки. А все потому, что помещик-владелец никаких юридических прав на собственных крепостных не имел. Если крепостной-миллионер вовремя отстегивал голодранцу-помещику свою копеечную подушевую подать — вся прочая деятельность «раба» его «хозяина» совершенно не касалось. Барин мог только сосать лапу и скулить от зависти.
Но вернемся во времена средневековья. Понятно, что очень многие бояре стремились свои доходы если не увеличить, то хотя бы сохранить. То есть — не дать уехать своим работникам и приманить на свою землю чужих. Рецепты для закабаления на сегодня известны всем и каждому: ипотека, кредиты, рассрочка. Сиречь, крепостным крестьянам помещики давали «подъемные»: посевное зерно, инструментарий, скот, а то и просто деньги — и вуаля, он больше не вольный человек, а безнадежный должник, которого при попытке бегства можно преследовать судебным порядком.
В общем — все точно так же, как и сейчас. Юридически статус современного американского рабочего ничем не отличается от статуса средневекового русского крестьянина. Вечное и неразрешимое кредитное рабство, вынуждающее трудиться от зари до зари только ради того, чтобы долги хотя бы не росли.
Само собой, безнадежные должники имели склонность к бегству — дабы осесть на новом месте с «чистой кредитной историей». Срок розыска оных беглецов колебался в разные царствия от 3 до 5 лет — после чего крестьянин мог снова бодро совать голову в долговую петлю.
Данная ситуация приводила к тому, что самыми ярыми противниками введения в России крепостного права европейского образца была высшая знать и Церковь. Разумеется, не в силу некого абстрактного гуманизма — а просто потому, что богатые землевладельцы могли предоставить крепостным больше подъемных, более длинные рассрочки, могли иногда прощать недоимки и помогать с посевным зерном. А потому крестьяне охотно перебегали от не особо зажиточных боярских детей к богатым хозяевам. Государство же целыми столетиями колебалось между нуждами армии (закабаление крестьян гарантировало доходы боярских детей и их боеспособность) и интересами олигархов (свобода крестьян повышала их прибыли)
Защищая бедное служивое сословие, государство регулярно пыталось ввести «заповедные лета», особенно в условиях тяжелых войн — но олигархи достаточно быстро заставляли откатывать подобные преобразования обратно к «рыночным отношениям».
Как результат — даже куцее и урезанное крепостное право в России удалось ввести только упертому западопоклоннику Петру 1 в ходе «Подушной реформы» 1718-1724 годов.
Коснулось оное "право" примерно 30% крестьян и продержалось всего полтора века -- до 1861 года.
Бояре
Сословие, каковое при всей своей внешней элитарности находилось в самом тяжелом рабском положении. Бояре намертво прикреплялись к земле, к своему наделу, получая с него доход — в обмен на что должны были нести военную и государственную службу. Причем, в отличие от крепостных — сбежать со своей земли бояре не имели никакой возможности. Именно боярина его князь мог по своей воле казнить или наградить, судить, возвысить или лишить имущества. В общем — обращаться, как с самым настоящим рабом.
Средневековая русская литература полна слезливых историй о том, как боярский сын после долгой и тяжкой службы возвращался домой, и заставал свою усадьбу совершенно разоренной: приказчик украл подати и скрылся, крестьяне разбежались, челядь растащила все ценное, и токмо вороны кружатся над разоренным подворьем...
Такова она — несчастная боярская жизнь...
Вся хроника России с начала письменной истории и до екатерининского манифеста «о вольностях дворянства» — это непрерывное противоречие между рабским положением «служивого сословия» и вольготной свободой их «рабов». Причем вся история «закрепощения крестьянства» — это стремление государства хоть как-то разрешить возникший парадокс.
Но рассосалась сия проблема только в XIX веке, когда служивое сословие полностью перешло на содержание казны — безо всяких промежуточных элементов.
Однако, как известно, история двигается по кругу — и закрепление сотрудников на рабочих местах путем выдачи им кредитов от имени фирм, на которые они работают стало на сегодня вполне обыденным явлением. Хочешь уволиться — верни конторе деньги. Не можешь расплатиться -- сиди на своем месте и не пинтюкай.
К той же «крепостнической традиции» относится и торговля спортсменами от клуба к клубу, или передача специалистов «в аренду» от фирмы к фирме.
Опыт средневековья подсказывает, что следующими этапами станут законы о возврате на работу специалистов, сбежавших без возвращения кредита, о «Юрьевом дне» для увольнения, передаче «корпоративного долга» по наследству и наконец — о наследственном закреплении рабочих за одной и той же конторой.
«Трудовые династии» новой эры, елы-палы! До боли знакомая мелодия...
Хотите хорошо знать русскую историю? Скачивайте лучшие документально-приключенческие романы и аудиокниги о нашем прошлом!
