Николай Игумнов был сказочно богат, хотя и жил в провинции в Ярославле. Но когда у тебя есть Золотые прииски в Сибири, какая разница где жить. В Mоскву Николай Васильевич перебираться точно не хотел, но дом там все-таки решил построить для престижа. Разумеется это должен быть особенный дом, невиданной красоты и роскоши. И архитектора Игумнов выписал не откуда-нибудь из Италии, а из родного Ярославля, чтобы уж наверняка утереть нос московским богатеям.
Mолодой архитектор Николай Поздеев взялся за дело с энтузиазмом — денег нужно было освоить немерено — миллион. Кирпич выписали из Голландии, мрамор — Карарский, изразцы заказали на лучшем российском заводе. В положенный срок на Якиманке вырос чудо-терем в псевдорусском стиле царской красоты. Однако московские миллиардеры, видимо из зависти, никакого восторга от увиденного не высказали. Наоборот, потешались над необычным зданием, чем страшно обижали Игумнова. Свое расстройство он вымещал на бедном архитекторе. Есть даже легенда, что архитектор не выдержал упреков и застрелился, но это не так — зодчий умер от чахотки, а достраивать здание пришлось его младшему брату.
Сейчас это прекрасное строение знают и любят и в Mоскве, и далеко за пределами. В наши дни его занимает посольство Франции, а при Игумнове в роскошном особняке жила его любовница. Как-то владелец золотых приисков приехал из Ярославля нежданно и застал свою любовницу с ее любовником. С тех пор девицу никто не видел. Так появилась еще одна легенда, о том, что Игумнов любовницу убил, в стену замуровал и теперь она — приведение.
После революции особняк стал женским общежитием для работниц Гознака. Наверное это было самое роскошное общежитие в мире, но недолго. Вскоре сюда переехал Институт по переливанию крови, которым руководил Александр Богданов, автор теории омоложения через переливание крови. Опыты по переливанию он ставил на себе, и поэтому вскоре умер. Дом Игумнова пустовал недолго — после смерти вождя пролетариата Ленина, сюда привезли на хранение его мозг, а потом еще мозги Маяковского и поэта Белого.
Но миллионер Игумнов вошел в историю не только благодаря своему знаменитому особняку.
Богатые люди в те времена любили покуролесить и Николай Васильевич не был исключением. Как- то в кабаке он приказал выложить полы золотыми червонцами и давай плясать на них, отбивать чечетку. Но нашлись завистливые люди, которые доложили царю, что купец Игумнов топтал своими сапожищами лик государя императора на монетах. Царю это не понравилось — наш герой вынужден был бежать от греха подальше в Тьму-таракань. Тогда таким местом была солнечная Абхазия. Игумнов купил там заброшенный участок у моря за копейки и стал показывать чудеса умелого хозяйствования. Баржами завозил плодородные земли с Кубани, заманил 150 донских рыбаков, открыл завод рыбоконсервный, предприятие «Абхазский бамбук», для рабочих возводил дома. Вскоре поселок Алахадзы стал прибыльным хозяйством, где жили и работали успешные люди.
Но главной страстью Николая Васильевича был диковинный сад, в котором он высаживал южные лечебные деревья, киви, манго, лимонный сорго, тунгу, табак. Мыслимо ли представить, что до Игумнова в Абхазии знать не знали, что такое мандарины! Это он впервые высадил на своих землях мандариновые плантации.
После революции все свои успешные достижения Игумнов передал в дар Советской власти. Попробовал бы он их не передать. Более того, несмотря на все уговоры жены бежать с ней в Париж, решил остаться и работать дальше в своем чудесном саду. Сад теперь назывался цитрусовый совхоз имени Третьего Интернационала, а бывший владелец золотых приисков, Ярославских мануфактур и московских особняков трудился в нем простым агрономом. В 1924 году Николая Васильевича не стало. На его могиле скромный крест, а вокруг растут любимые кипарисы.
