Продолжаю разбираться с событиями декабрьского восстания 1905 года на Московско-казанской железной дороге и карательной экспедиции семеновских солдат под командованием полковника Римана. Удалось найти материалы 1917 года о деле полицейского пристава Вадбольского, обвинявшегося в соучастии расстрелам дружинников семеновцами.
25 апреля 1917 года начальник милиции Дмитровского уезда Московской губернии Петр Евграфович Грузинов отправил письмо прокурору окружного суда. В нем, со ссылкой на знаменитую книгу журналиста Владимирова, он указал на бывшего полицейского пристава князя Вадбольского, помогавшего полковнику Риману в арестах дружинников и обысках зданий. Вадбольский был назван соучастником Римана «в его преступных действиях при расстреле железнодорожных рабочих». Грузинов сообщил прокурору, что по его сведениям Вадбольский находится в распоряжении московского уездного воинского начальника, то есть на территории губернии. Прокурор переслал письмо милиционера в Комиссию по обеспечению нового строя при Исполкоме Московских общественных организаций.
Николай Владимирович Вадбольский, родился в 1876 году в семье армейского полковника. После службы в армии был уволен в запас в 1897 году в звании зауряд-прапорщика. После этого начинает службу в московской полиции. Перед самым началом восстания был переведен приставом в Коломну. Любопытно, что в дни Московского восстания он был не единственным Вадбольским-полицейским. Владимир Михайлович Вадбольский в дни боев был приставом 2 пресненской части, находившейся в эпицентре восстания. Именно в ней содержался несчастный студент Григорьев, уведенный оттуда на Прохоровскую мануфактуру и расстрелянный там. Владимир и его брат Николай были в разные годы помощниками Московской исправительной тюрьмы. Их сестра Елизавета Михайловна была начальницей женского отделения тюрьмы. Дело в том, что их отец Михаил Александрович Вадбольский был начальником этой тюрьмы до 1894 года. Не знаю, в каком родстве был Н.В. с М.А. и его детьми, но у князей Вадбольских была очень нестандартная профессиональная стезя, учитывая то презрение, с которым к полицейским относились военные, аристократы и представители интеллигенции.
30 мая 1917 года Николаю Вадбольскому была направлена повестка с предложением явиться в Комиссию по обеспечению нового строя для дачи показаний.
Одновременно Комиссия запросила петроградскую Чрезвычайную следственную комиссию, расследовавшую противозаконные действия царской администрации, о возможных мерах привлечения к ответственности участников карательных экспедиций 1905-06 годов. По показаниям Вадбольского список подлежащих к аресту полковнику Риману передал жандармский подполковник Смирницкий, сам с экспедицией не поехавший. Вадбольский присоединился к семеновцам. В показаниях он описывает события, в целом, совпадающие с рапортом Римана. Но есть и любопытные детали. Например, такой эпизод: «Тут же, на станции я услышал выстрел, а затем узнал, что сам Риман застрелил какого-то оскорбившего его унтер-офицера из возвращавшегося с войны эшелона». Цифру убитых Вадбольский называет приблизительно по памяти – «более 50».
6 июня был отправлен ответ петроградской ЧСК: «Чрезвычайная следственная комиссия уведомляет, что в комиссии не имеется предположений о привлечении к уголовной ответственности лиц, принимавших участие в карательных экспедициях 1905-1906 гг., в виду истечения, в отношении указанных преступных деяний, уголовной давности». Юристы исходили из статьи 158 Уложения о наказаниях.
В виду того, что Вадбольского назначали сопровождающим Римана достаточно случайно , дружинников на линии он не знал, так как был назначен в этот район за считанные дни до восстания, и никакой его активной роли в расстрелах не было выявлено, дело его было прекращено. Московская комиссия согласилась с позицией ЧСК по вопросу срока давности за действия карателей в 1905 году.
Князь Николай Владимирович Вадбольский был арестован чекистами 28 марта 1918 года. В тот же день был освобожден под подписку о невыезде. 14 октября 1918 года был повторно арестован с супругой. 27 ноября они были расстреляны.
