1989 год. Я был руководителем пресс-службы МВД Татарстана. Мне поручили дать в прессу сообщение о задержании милицией в Набережных Челнах вооруженного до зубов преступника. Короткая заметка вышла, и я поехал в Челны за подробностями.
Вот какая из рассказов нарисовалась картина.
Чеченец у себя на родине убил свою тещу за то, что она ворожила и приколдовывала его к своей дочери. Он стал скрываться не только от правосудия, но и от кровной мести. В Челнах он стал местным криминальным авторитетом.
Чеченец был матерый и рослый, предельно осторожен, к тому же при себе всегда имел два пистолета. А в доме держал их в обуви возле двери.
Когда вычислили его место жительства (у сожительницы с ребенком), спецназ и уголовный розыск обложили квартиру, которая была на первом этаже. Один засел на козырьке подъезда с автоматом. Другие – в подъезде внизу, третьи – на лестничном марше между первым и вторым этажами. Ну и окна были под прицелом.
Вдруг дверь квартиры открылась и появился фигурант с пистолетом «ТТ» в одной руке и «лимонкой» с выдернутой чекой – в другой. Он быстро направился вверх и столкнулся лицом к лицу со спецназовцем. Они одновременно выстрелили друг другу в корпус. Но у обоих под одеждой оказались бронежилеты. У сержанта был титановый. Пуля, оставив легкую царапину на пластине срикошетила и пробила мышцу правой руки сержанта. Он выронил пистолет. У его «визави» броник был пластиковый, армейский. Пуля застряла в нем и сильно ушибла грудную клетку владельца. Он выстрелил еще раз и снова в бронежилет милиционера. И убежал в ту же квартиру.
Затем начались переговоры. Бандит поставил два условия: чтобы не били, и чтобы не выдавали в Чечню. Сказал, что там он до суда не доживет. И сдался.
Далее произошла уму непостижимая история. Следственный изолятор вдруг закрыли на ремонт, а всех арестантов перевели в плохо охраняемое здание, где содержали административно арестованных («суточников»).
Чеченцу стало известно, что его всё-таки выдают на родину, и он организовал побег. Заставил бежать всех восьмерых сокамерников, чтобы никто не сообщил охране. Они просто выломали решетку на окне, выбрались во двор и беспрепятственно перелезли через забор.
Что это было со стороны милиции, разгильдяйство или предательство?
В конце 1988 года был учрежден последний орден СССР – «За личное мужество». Одним из первых кавалеров этого редкого ордена (всего им по стране были удостоены около 600 человек, а через три года эта награда исчезла вместе с СССР) был награжден участник задержания чеченца – Николай Новиков. Раненый спецназовец Петр Курбатов был удостоен «Красной Звезды».
Указ вышел через несколько месяцев после подвига. Я хотел написать об этом в прессе, но мне начальство сказало – не надо: бандит-то сбежал. Много я написал очерков про доблестных сотрудников милиции, а тут такой случай и… Было очень обидно за ребят.
Жванецкий сказал: «Подвиги одних – это преступления других». А я бы добавил «…и предательство».
Но судьба не миновала бандита. Во время чеченской войны он был одним из полевых командиров, и однажды в него попала подствольная граната.
