Кистень одно из древнейших орудий человека. Обвязанный крест-накрест любой веревкой или кожаным ремнем камень с длинным поводком – уже кистень. Использовался не только что б ударить по голове ближнего своего. Применялся и что б добить попавшегося в ловушку или капкан зверя. Мне возразят, проще это сделать копьем или стрелой. Все так. Но кистень более компактный и удобен для переноски чем длинное копье и лук. Многие историки и реконструкторы тоже считают кистень не очень эффективным. «Оружие одного удара». Тут срабатывают стереотипы. Гиря на веревке – голова. Раз махнул и все, для нанесения второго удара длинный замах. Слишком медленно для реального боя. Все так, для удара сверху. А если посмотреть работу кистенем, как например ногайкой. Удары с боку и снизу под разными углами. И не свободно отпущенным грузом, а вовремя придержанной рукояткой. Тогда шар по инерции разгоняется как снаряд и на пике скорости врезается в цель. Достаточно его чуть отдернуть кистью и снова готов для удара. Работа кистенем это в большинстве случаев – работа кистью.
Конечно, для этого нужен настроенный индивидуально инструмент. Тут и вес, и форма груза, длина ратовища, длина цепочки или бечевки.
В чем преимущество перед булавой или просто дубиной? В гибком звене. В той самой цепочке. Вспомним пастуший кнут. Почему так громко хлопает? Как выстрел? Большой разгон по дуге и резкая остановка. В конечной точке скорость звука. Именно срыв воздуха с кончика кнута и дает этот «выстрел». Это сравнимо с огнестрельным оружием, скорость более 330 м/с. У кистеня при такой технике конечно меньше, но компенсируется весом груза.
Про орудие смерда понятно, почему орудие князя? Есть отдельная ветвь развития кистеня, кистень – волкобой. Это небольшая литая гирька, от 10 до 40 грамм весом, редко бывают и больше. На кончике кнута или плетки. Назначение понятно из названия. Кроме простых «нардных» кистеней есть и нарядно, ювелирно украшенные. Более похожие на парадное оружие.
На снимках «народные» кистени. Большой видимо изготовлен из гирьки противовеса от безмена. Малый видимо выкован в деревенской кузне, это вариант скорее разбойничий. Прятался в рукаве, для неожиданного нападения. И немного лирики.
«Уже сереет скорыми сумерками серое февральское небо. По заснеженному льду широкой реки тянется купеческий обоз. Дорога еле угадывается по воткнутым в снег вешкам. Местами попадаются расчищенные от заносов участки. Там обоз двигается как в канаве, среди брустверов снега. Уже пахнуло дымком от недалекой прибрежной деревеньки. Слышен лай деревенских собак, бледно мелькают огоньки. Лошади прибавили ход предчувствуя близкий отдых, возницы зашевелились на возах. Скоро, в тепле протопленных изб их ждут горячие щи, пахучие ломти свежего хлеба, бурчащий ведерным пузом самовар и сон на теплом полу. На широких ямщицких тулупах.
И тут перекрывая топот копыт и визг полозьев, речную долину перерезал лихой разбойничий свист. Из сугроба, перед головными санями выскочил здоровый детина. Пошла в быстром замахе рука и голову коренника врезался тяжелый кистень. Ломая оглобли тот валится на дорогу перегородив остальным путь. Уж слишком высоки бруствера заметов по бокам, не объехать. Сверху, с брустверов на сани с товаром, налетели как коршуны разбойники. И пошло веселье. Резко грохнул выстрел… Возница успевший выстрелить выронил из рук ружье. Схватился руками за живот, из которого торчит толстая стрела. Медленно валится на спину.
Быстро и сноровисто перегружают разбойнички дорогой товар на маленькие саночки. Берут самое ценное, цыбики с чаем, жестяные банчки ср спиртом, отрезы китайских тканей. Всего ничего времени минуло и стихло все. В поднимающейся метели видны смутные фигуры налетчиков. Бегут на лыжах к заросшему вековыми елями берегу. Тянут за собой саночки с награбленным добром.
Возницы, очухавшись обрезают постромки от упряжи мертвого коренника и оттягивают тушу в сторонку, укладывают на воз стонущего раненого товарища. Не жилец однако. И нахлестывая лошадей спешат к огоньками деревушки…
