Месяц назад на русском языке вышел дебютный роман американской писательницы Ханьи Янагихары под названием «Люди среди деревьев». Сюжет основан на жизни Даниела Карлтона Гайдузека, нобелевского лауреата в области физиологии и медицины, обвиненного в растлении малолетних. До нашей страны книга дошла через 5 лет после ее публикации в западных странах. За это время Ханья успела написать второй роман «Маленькая жизнь», который принес ей мировую известность и стал причиной ожесточенных споров по поводу его смысла. Рустам Булат-Алиев объясняет, чем первая работа Янагихары отличается от нашумевшей A Little Life и почему роман «Люди среди деревьев» актуален сегодня как никогда.
С первых страниц романа Ханьи Янагихары “Люди среди деревьев” становится ясно почему в России его выход затянулся на целых пять лет. Действительно, если книга с подобным содержанием была бы выпущена в 2013 году, когда непродолжительный период резкого обострения русского национализма только начинал разгораться и чуть ли не каждый родитель считал необходимостью оградить своего ребёнка от любых проявлений западной культуры, то её, как минимум, встретили бы весьма холодно. Как максимум, она была бы использована в качестве очередного доказательства извращённости иностранной литературы и культуры в целом.
Впрочем, не было бы дыма без огня. Даже сейчас этот роман выглядит на российском литературном рынке эдакой белой вороной, и, хотя любители “Маленькой жизни” с удовольствием раскошеливаются на твёрдый переплёт, а любители злободневности проводят параллели между главным героем и Кевином Спейси, “Люди среди деревьев” едва ли могут вызвать широкий отклик у массового потребителя, которого, тем не менее, вполне может привлечь красивая обложка и отсутствие на ней каких-либо признаков слова “педофилия”. Тут необходимо отдать должное маркетологам – незыблемое правило о невозможности возврата книги обратно на прилавок они усвоили весьма неплохо.
Тем же, кто всё-таки решил прочесть хотя бы краткие рецензии перед покупкой данного романа предстоит столкнуть с ещё большим количеством неожиданностей, ведь их первичные ожидания по поводу основного сюжета оправдаются лишь отчасти. Дело в том, что сама тема педофилии в данном романе затронута весьма поверхностно и её присутствие здесь напоминает неуместные чернильные пятна на довольно неплохой картине. Ответ на пресловутый вопрос “Насиловал он своих детей, или нет?” читатель получит лишь в самом конце, когда он уже почти полностью перестанет его интересовать. Это будет похоже на своеобразное пробуждение, когда вы неожиданно вспомните зачем вообще брали в руки эту книгу.
Но больше всего этот роман удивит тех, кто знаком с творчеством Янагихары не понаслышке. “Люди среди деревьев” похожи на “Маленькую жизнь” лишь невероятно качественным литературным стилем и необычностью содержания. Во всём остальном это совершенно иная книга и ждать от неё тех же эмоций, что вы ждали от предыдущего романа Янагихары не стоит. От неё вообще не следует ничего ожидать и подходить к прочтению необходимо с трезвыми мыслями и, что ещё более важно, готовностью воспринять альтернативную, пусть и весьма спорную, точку зрения.
Данный текст, представленный вниманию читателя в виде мемуаров обвинённого в сексуальных домогательствах к собственным детям Нобелевского лауреата Нортона Перины, действительно способен поставить перед читателем целый ряд этических и культурных вопросов и, пожалуй, это именно то, с чем нужно смириться – на протяжении всего повествования вам придётся читать мысли человека, чьи представления о жизни почти наверняка существенно отличаются от ваших. О том, что взгляды Нортона весьма далеки от традиционных можно понять уже в самом начале романа, где его рассуждения о собственной семье переходят моральные границы, установленные его предшественником Базаровым.
Можно даже сказать, что Нортон бьёт рекорд – его воспоминания о собственных родителях не просто полны презрения к их образу жизни, они напрочь лишены какого-либо созидания, милосердия и любви. Перина воспринимает их как наглядный пример того, как жить не нужно и не более. Уже это делает его весьма странным и противоречивым персонажем, ведь некоторые черты своего характера он явно позаимствовал именно у своих родителей. Об эксцентричности матери Нортона можно даже не говорить, ведь он сам является пиком той самой странности, которую в ней презирал, не способный на адекватное восприятие действительности и элементарное взаимодействие с окружающими. А ненавидя праздность отца, он, тем не менее, с радостью придаётся её соблазнительной хватке во время своей учёбы в университете, что делает его предметом насмешек в научных кругах. Если бы не удачное стечение обстоятельств в виде предложения отправиться в экспедицию на остров, где ему и посчастливилось сделать своё великое открытие, то он почти наверняка утонул бы в этом болоте собственной апатии.
Именно здесь, на неизведанных островах Иву’иву, Нортон Перина полностью раскрывается как персонаж. Подобно Джонатану Свифту, воплотившему свои откровенно тоталитарные взгляды на устройство идеального общества в повести о гуингнамах, Янагихара создаёт площадку, идеально подходящую для различных литературных экспериментов и выражения ряда своих идей. Продираясь сквозь неизведанное великолепие тропических джунглей в самом начале своего путешествия и беспросветную нищету заброшенной колонии уже после снискания славы за своё открытие, Перина рассуждает об одиночестве, месте эксцентричного человека в различных культурных средах, колониальном разуме и множестве важных социальных проблем, среди которых, как это не странно, есть и рассуждения о положении женщины в обществе. Последнее нуждается в особом упоминании.
Многие критики уже не раз высказывали предположения о том, что Янагихара не любит писать о женщинах, а то и вовсе испытывает к ним отвращение. Это не совсем так. Писательница, безусловно, весьма сдержана, когда дело начинает касаться женского пола, однако неприязнь она явно испытывает не к нему, а к традиционной роли, которую женщине пытается навязать общество. Это проявляется и в детских воспоминаниях Нортона, где единственным человеком, к которому он испытывает уважение является его тётя Сибил – женщина, которая взвалила на себя типично мужскую роль и на самом острове, где устройство примитивного быта островитян напрямую сообщает о возможности процветания общества вне традиционной модели развития. Женщины здесь не выполняют никакой типично женской работы. Совсем. Стремление показать женщину в несвойственной для неё роли иногда доходит до абсурда. Так, никто из островитянок даже не дёргается, когда на их глазах задыхается маленький ребёнок. Создаётся впечатление, что Янагихара увлеклась этой идеей и в её понимании женщина недостойна уважения и подробного описания до тех пор, пока прогибается под волю мужчины.
И всё-таки, несмотря на обилие идей и смыслов, это история об одиночестве. Незаурядный талант автора рассказывает нам о человеке, неспособном проявлять свои чувства стандартными для людей способами, о его бессилии поделиться своей любовью с окружающим миром. И о том, на что это бессилие может его толкнуть.
“Люди среди деревьев” не задерживался на пять лет, но терпеливо выжидал для того, чтобы предстать перед нашими глазами в наиболее подходящее время. Ведь сейчас, на фоне участившихся харассмент-скандалов и сексуальных домогательств в Голливуде, его основной смысл заиграл новыми красками, раз за разом заставляя нас сравнивать главного героя с реально обвинёнными в сексуальных домогательствах людьми, которые ещё некогда были нашими любимцами. Возможно, именно здесь они найдут своё прощение. Но решать, конечно же, вам.
Ведь эта книга не история о человеке, который решил отправиться в научную экспедицию. Эта книга и есть экспедиция, в которую Ханья Янагихара предлагает отправиться всем своим читателям. В начале вам придётся смириться с тем, что вы оказались в непривычном для вас месте. Затем найти в себе силы и терпение для того, чтобы продраться сквозь густую чащу собственных предрассудков. Ну а в конце, по возвращению, вам непременно захочется принять холодный душ.
