Акт первый.
Согласно вахтенным журналам в ночь на 29-ое декабря радиационная обстановка на борту атомной подводной лодки К-314 характеризовалась как нормальная. Впрочем, такая же радиационная обстановка была и все предыдущие неполные десять месяцев боевой службы АПЛ в море. И ничего не предвещало беды.
29-го декабря лодка всплыла в надводное положение в заданном районе. Слева по курсу виднелся остров Путятина, справа - бухта Анна.
Почти дома.
Перекурив, лодка приготовилась преодолеть последние мили до своего пирса в бухте Павловского.
Из-за казавшихся на тот момент небольших проблем в «блоке очистки и расхолаживания» реактора левого борта, о которых еще при выходе из Камрани во Вьетнаме было проинформировано командование 4-ой Флотилии ПЛ КТОФ, подводная лодка К-314 «добро» для входа в базу долго не ждала.
На финишной прямой командир БЧ-5 решил уточнить в чем именно заключается некорректная работа отключенного "Блока Очистки и Расхолаживания" реактора левого борта. Для этого главный механик лодки убедил Командира К-314 капитана первого ранга Качанова в необходимости повторного включения неисправного БОИР.
На дворе - 1985-ый год. 31-ое декабря приходится на вторник и считается рабочим днем, только 1-ое января 1986-го объявлено в СССР выходным. Рабоче-крестьянский Советский ВМФ собирается отдохнуть вместе со всем советским народом на Новый Год аж целые сутки!.. И все это время офицерам и мичманам экипажа К-314 совсем не хочется провести, тем более после продолжительной автономки, за поисками багов в барахлящей матчасти.
Впрочем, помимо предстоящих праздников, проведенных внутри прочного корпуса вдали от жен и детей, подводникам светила передача атомохода в руки сменщиков в лице так назывемого "89-ого" экипажа, сформированного еще при строительстве К-314. "89-ый" уже ждал на берегу того момента, когда ему разрешат ступить на борт родной лодки.
Небольшой, как принято последнее время говорить, спинофф или отскок в сторону.
Возник тут off-лайн вопрос:" А как празднуют Новый Год на подводной лодке?" И ничего примечательно не вспомнил. Лишь какие-то посиделки в казарме.
А затем глянул в "дембельский альбом". Так сказать, чтобы немножко помедитировать на прошедшие дни, когда деревья были выше, небо синЕе, а зубы не ночевали в стакане. И неожиданно на тыльной стороне фотографии центрального поста АПЛ К-469 увидел время сьемки - 1-ое января.
Новый 1989-ый год, оказывается, отмечал на вахте. Самое забавное, что "89-ый" экипаж был в командировке в славном городе Обнинске с конца октября до конца декабря 1988-го года. То есть, принятие АПЛ К-469 "89-ым" экипажем произошло как раз за несколько дней до 1-го января. И прошло без каких-либо приключений. Вчера еще у нас были заснеженный Обнинск и перестроечная Москва, а сегодня - уютный стальной корпус возле пирса в бухте Павловского. В общем, когда вся матчасть исправна, нет особой нужды, разве что из вредности, затягивать с подписанием приемопередаточных актов.
Кстати, "89-ый" экипаж принимал АПЛ К-469 в канун нового 1989-го года как раз у того экипажа, который запорол К-314 тремя годами ранее.
Итак, вернемся в 29-ое декабря 1985-го года. Мотивация командира АПЛ К-314 Качанова и его подчиненных попробовать "запаять" прохудившийся самовар прозрачна. Ему хочется быстрее распрощаться с прочным корпусом и свалить по программе-минимум на праздники в Тихас или Дунай, а по программе-максимум - в отпуск на Большую землю. Тем более у пирса предполагается глушить оба реактора. Поэтому будет не очень понятно, где происходила утечка воды из первого контура реактора. В результате в час ночи 29-го декабря сброшена АЗ реактора левого борта и начато его расхолаживание.
В 2.20 температура воды первого контура поднялась выше 100 градусов. Была дистанционно с пульта ГЭУ включена система очистки и расхолаживания. После падения давления в первом контуре соответствующие клапана в системе были дистанционно закрыты.
В 2.35 "парогенераторы левого борта поставлены на хранение".
В 7.30 командиром дивизиона движения с целью обнаружения течи закрыта "ручная арматура 3-го контура на систему очистки и расхолаживания в аппаратной выгородке левого борта". На этот момент давление в первом контуре левого борта было около 140 кгс/см2, температура всего 62 градуса.
В 7.38 в доступных отчетах о происшествии впервые упоминается "34-ый" клапан, дистанционно открытый с пульта управления ГЭУ. После манипуляций с "34-ым" клапаном происходит почти моментальное падение давления в первом контуре левого борта. В четыре раза подскакивает "газовая активность в аппаратной выгородке левого борта". Дистанционно закрыть "34-ый" клапан не получается. Попытка перекрыть его вручную также заканчивается безрезультатно. "34-ый" клапан удалось провернуть на полтора оборота вместо положенных пяти.
В 7.39 включены подпиточные насосы первого контура левого борта. Спустя час при давлении в первом контуре 66 кгс/см2 и температуре 80 градусов они остановлены.
В 8.45 АПЛ К-314 проекта 671В швартуется у своего пирса.
Десять месяцев боевой службы позади. Можно расслабиться. Однако в 9.30 отмечен рост температуры в первом контуре и после 10.00 начата проливка активных зон реактора левого борта с помощью подпиточного насоса.
Дальнейшее расхолаживание ППУ до 12.08 велось путем периодического пуска подпиточного насоса для проливки активной зоны реактора левого борта.
В 10.40 давление первого контура упало до нуля, а его температура составила 64 градуса. Спустя час из-за неконтролируемого осушения ректора его температура поднялась выше температуры плавления силуминовых оболочек тепловыделяюших элементов. И ядерное топливо начало растворятся в расплаве силумина. Реактор левого борта АПЛ К-314 вышел из-под контроля экипажа и, можно сказать, уже находился на пороге взрыва. Никто из экипажа это не заметил, полагая, что ситуация пусть и нештатная, но нормальная работа реактора будет обязательно восстановлена.
На борту АПЛ К-314 в этот момент находились еще один работающий реактор, как минимум две торпеды со "спецбоеприпасом" и, возможно, одна ракета с боеголовкой на пять килотонн.
Разрушающийся реактор от Владивостока отделяло всего 50 километров…
