В прошлый раз мы поговорили о загадочной и противоречивой фигуре Гомера и различных гипотезах, связанных с его поэмами. Сегодня мы обсудим, что нужно знать для того, чтобы чтение гомеровского эпоса не превратилось в скучное и тягомотное занятие.
Какова мифологическая основа?
Всем известно, что мифология играла существенную роль в жизни античного человека. Едва ли найдётся произведение древнего искусства, никак не связанное с мифологическими образами, и поэмы Гомера не исключение: здесь мифы составляют основу сюжета. «Илиада» и «Одиссея» связаны с так называемым «троянским циклом» мифологии Древней Греции, однако передают только отдельные его моменты. Первая поэма охватывает только один эпизод из десятого года Троянской войны, вторая повествует о нелегком (длившемся целых десять лет) возвращении Одиссея, царя острова Итака, домой после войны. Поэтому постараемся восстановить всю цепочку событий, составляющих троянский цикл:
Началось всё с яблока.
Кто бы мог представить, что на свадьбе греческого царя Пелея и дочери морского бога Нерея, Фетиды, произойдёт событие, повлёкшее за собой одну из известнейших войн в истории человечества? А всё потому, что легкомысленные молодожёны не пригласили на торжество богиню раздора Эриду. Как она за это отомстила, вы наверняка знаете: яблоко раздора, брошенное ею с целью поссорить самых могущественных богинь Олимпа, вошло в пословицу. Почему же какое-то яблоко вызвало разожгло столь сильную вражду? Потому что было оно, как говорится, не простое, а золотое, и была на нём весьма лестная надпись – «прекраснейшей» (ΚΑΛΛΙΣΤΗΙ по-древнегречески). Три богини хотели стать обладательницами этой изысканной вещицы: жена Зевса Гера, богиня войны Афина и богиня любви Афродита. Их спор Зевс приказал разрешить сыну Приама, царя города Трои, - Парису. Богини наперебой подкупали царевича заманчивыми обещаниями, но путь к его сердцу нашла Афродита, пообещавшая Парису любовь самой прекрасной женщины; в пользу Афродиты и разрешился спор.
Спор разрешён, но проблемы на этом не кончаются.
Самая прекрасная женщина оказалась замужем за царём Спарты, поэтому пришлось её похитить. С рук Парису это, разумеется, не сошло: муж Елены Менелай и прочие цари Греции отправились на Трою войной, которая длилась десять лет и закончилась падением Трои. Однако падение это в поэме не изображено, последнее событие, изображённое в ней, - это похороны троянского героя Гектора, брата Париса. Убил Гектора знаменитый греческий герой Ахилл. Вот как об этом повествуется в «Илиаде»:
Но у героя [Гектора] всё тело доспех покрывал медноковный…
Там лишь, где выю ключи с раменами связуют, гортани
Часть обнажалася, место, где гибель душе неизбежна:
Там, налетевши, копьем Ахиллес поразил Приамида;
В приведённом выше отрывке нам встретилась одна особенность - называть героев по «отчеству» (имени отца с добавлением суффикса –ид; так, отец Ахилла – Пелей, поэтому героя часто называют Пелидом).
1. Что это вообще такое?
Если вы заметили, процитированный отрывок написан не самым обычным для русской поэзии размером. Впрочем, несправедливо было бы утверждать, что размер этот ей абсолютно чужд: мы встречаем его, например, у Пушкина:
«Внемли, о Гелиос, серебряным луком звенящий,
Внемли, боже кларосский, молению старца, погибнет
Ныне, ежели ты не предыдешь слепому вожатым».
Рек и сел на камне слепец утомленный.— Но следом
Шли за ним три пастыря, дети страны той пустынной,
Скоро сбежались на лай собак, их стада стерегущих…
Обращение к богу солнца Гелиосу подсказывает нам, что стихотворение явно вдохновлено античной поэзией. А размер, которым оно написано, называется гекзаметром. Однако между древнегреческим гекзаметром и русским существуют серьёзные различия. В обоих случаях он представляет собой шестистопный стих, в обоих случаях эти стопы имеют два варианта заполнения, но сами варианты разные, и различие это обусловлено системой языка: в случае древнегреческого мы имеем дело с чередованием долгот и краткостей, в случае русского – с чередованием ударного и безударного слогов, поскольку долгот и краткостей в нашем языке нет. Схема гекзаметра выглядит следующим образом:
—́UU | —́UU | —́ UU | —́UU | —́UU | —́X
Горизонтальной чертой обозначается долгий слог, дужкой – краткий. Крестиком обозначается конечный слог стиха, который мог быть и долгим, и кратким. То, что две дужки расположены над горизонтальной чертой, как раз обозначает, что существуют два варианта заполнения стопы: —́ — (два долгих слога) или —́UU (один долгий слог и два кратких). «Ударение», стоящее над каждой стопой – это икт, ритмическое ударение, которое маркирует «сильное» место стопы. Дело в том, что древнегреческое стихосложение является метрическим, или квантитативным, поэтому для него важной оказывается долгота слога: в «сильной» позиции может быть только долгий слог. Как же переводить античную поэзию, если метрическое стихосложение так сильно отличается от «нашего» силлабо-тонического, где «сильное» место занимает ударный слог, а не долгий? Выхода два: либо переводить, сохраняя только смысл подлинника, но не размер, либо попытаться сконструировать в языке, на который мы собираемся переводить, нечто похожее на античный гекзаметр. Но, если в этом языке нет такого понятия, как долгие и краткие слоги, нужно положить в основу нашего будущего гекзаметра некий похожий принцип, а именно чередование ударных и безударных слогов. Проще говоря, икты остаются «на месте» (то есть, на тех же по счёту слогах), только вместо долгих слогов они совпадают с ударными слогами.
Подобные попытки сохранить античные размеры при переводе придают строкам особое, древнее звучание. Недаром А.С. Пушкин, прочитав перевод «Илиды», выполненный Н.И. Гнедичем, написал следующие строки:
Слышу умолкнувший звук божественной эллинской речи;
Старца великого тень чую смущенной душой.
