В 2003 году молдаванин Виорел Бологан совершил воистину Гераклов подвиг, показав, что сильный гроссмейстер, воспитанный в традициях советской шахматной школы, ни в чем по сути не уступает элите. В тот год он выиграл «Аэрофлот-опен» и как победитель крупнейшей швейцарки тех лет получил приглашение в Дортмунд – с Крамником, Леко, Анандом и Ко – и столь же уверенно выиграл один из крупнейших супертурниров.
Бологан – любимый и самый сильный из учеников замечательного тренера Вячеслава Чебаненко, который не только сумел воспитать рой сильных шахматистов, но еще и открыл массу революционных дебютных концепций – прежде всего за черных (взять, хотя бы, «славянскую» с 4...а6). Многие из его оригинальных идей Виорел с блеском воплотил в своей шахматной карьере.
Второй важнейший шахматный человек для Бологана – Марк Дворецкий, он смог по-настоящему огранить его талант, придать его игре изящество и точность. Не случайно, Виорел стал мастером в искусстве позиционного лавирования, грамотно «переключал передачи» и, разумеется, отлично играл эндшпиль.
Впрочем, его страстью, как в жизни так и за доской, всегда была инициатива, атака с жертвами, сметающая все на своём пути! В гневе он бывал страшен, – и часто выстреливал сериями побед (хотя и проигрывал, случалось, так же одну за одной). А его самым любимым дебютом была староиндийская защита, в которой он одержал массу ярких, запоминающихся побед, впоследствии написав о ней не одну книжку.
При всей его рациональности, лозунг «Всё или ничего!» – весьма близок духу Виорела. То вверх, то вниз...
Так, волнами, развивалась и его судьба игрока. Казалось, что он где-то близок к элите, но ухватиться за фалды удачи все никак не удавалось. Да и после своего героического прорыва в 2003-м он получил лишь одно приглашение – в Вейк-ан-Зее 2004, где занял более чем достойное 5-е место, но... продолжения не последовало. У него и раньше были заметные победы: в культовом «Нью-Йорк опене» 1997 года и в мемориале Найдорфа в Буэнос-Айресе в 2000-м с Карповым, Шортом и Юдит Полгар.
В какой-то момент Виорел задумался: вместо того, чтобы ждать приглашений в крупные соревнования, не проще ли проводить их самому! Так в 1998-м возник турнир в его родном Кишиневе, в организации которого принимали участие чуть ли не весь клан Бологанов, а у гроссмейстера четыре брата. Но если эта затея не получила развития, то другому в этом году исполнилось 20 лет. Это – «турнир имени Карпова» в Пойковском. Бологан запустил его вместе с другом и тогдашним тренером 12-го чемпиона мира Онищуком, и за прошедшие годы сделал его одним из важных в шахматном календаре. Кто знает, не будь Пойковского, маленького посёлка нефтяников, не случилось бы и «шахматного чуда» в соседнем Ханты-Мансийске, ставшего одним из главных центров шахматной жизни России и мира в последние десятилетия.
Обнаружив у себя организаторский талант, Бологан с головой окунулся в попытки улучшения шахматной жизни. Был президентом профсоюза, работал в различных комиссиях в ФИДЕ. А теперь, вместе с новой командой, стал исполнительным директором мировой шахматной федерации, по сути, вторым после президента Аркадия Дворковича человеком в ФИДЕ. И результаты его работы теперь может видеть каждый, ведь в отличие от большинства коллег-спортсменов у Виорела богатый опыт политической работы, он не первый год – депутат парламента в Молдавии.
Успел он отметиться и на тренерском поприще. Начинал с того, что помогал Алексею Широву, а потом за долгие годы поработал едва ли не со всеми ведущими шахматистами мира, в том числе и с Каспаровым. И тут хохма: он готовил Гарри к матчу-2004 против Касымжанова. А потом, так уж вышло, Касымжанова – к матчу с Каспаровым. Не удивительно, что эта встреча из цикла объединения шахматного мира так и не состоялась...
Столько, сколько успел Бологан к своим 49, мало кому дано. Тем более, что он не собирается останавливаться. Ведь при всех достижениях в шахматах он еще успешный бизнесмен, счастливый муж и отец троих детей. Ну а его жена, Маргарита, бывшая балерина – одно из главных украшений шахматного мира.
