Кумайри-Александрополь-Ленинакан. В наши дни - Гюмри.
Второй по величине город Армении. В девятнадцатом веке - третий по размерам во всём Закавказье после Баку и Тифлиса. Центр армянского юмора. Родина Фрунзика Мкртчяна, Светланы Светличной и Ольги Чеховой. Этот город принял второй по разрушительной силе удар стихии после Спитака.
...Едва произошла катастрофа 7 декабря 1988 года, в институте, где я учился, бросили клич: добровольцы мужского пола из отслужившие в армии приглашались ехать в Армению.
Отклик был огромный. Группа была быстро сформирована, в неё вошли даже отдельные девушки. Мы сидели в главном здании среди моря тюков со скарбом и ждали автобуса.
Ожидание затянулось на пару дней. Оперативный штаб периодически докладывал новости: аэродром в Жуковском не принимает, возможно, полетим с Чкаловского и т.п.
В конце концов люди и поклажа набили собой до отказа «ЛАЗ-Турист» и поехали во Внуково.
Ваш покорный слуга возлежал на горе из тюков не более чем в полуметре от потолка, у верхней прощелины окна.
Вещи в аэропорту выгружали цепочкой. И так же грузили их на лётном поле в ИЛ-86, но только ещё спустя два дня.
Говорилось, что организатор нашей поездки - неформальная политическая организация, комитет "Карабах", которую не очень жаловали официальные власти за попытки перекроить границы союзных республик...
Летели на перекладных через армянскую столицу, о чём рассказано в завершении вот этой моей статьи на канале.
Так или иначе, приземлились мы в аэропорту Ленинакана только под утро 13 декабря.
Бессонный остаток ночи в холодной армейской палатке у лётного поля среди куч гуманитарного барахла. Увиденное утром из окна автобуса потрясло. Панельные жилые дома были сложены почти в лепёшки. Старые дома из розового туфа лишь повредились в разной степени, но по большей части устояли. Растерянные жители и много военных на улицах.
Возле развалин одной из таких панелек мы расположились лагерем. Внутри большой армейской палатки с печью-"буржуйкой" в центре сколотили двухъярусные нары. На костре готовилась еда. В качестве воды использовалась местная минералка из пол-литровых стеклянных бутылок. Ящики с ними грудились повсеместно. Как и штабеля пустых гробов, для которых чуть ли не ежечасно находилось постепенное применение. Под рыдания безутешных родственников найденной жертвы бедствия.
Смены длились по четыре часа с промежутками отдыха по восемь . Охраняли нас солдаты внутренних войск, а один раз даже милиционеры из Туркмении — с автоматами. Ночами действовал комендантский час.
Был день, когда по заснеженным горам нашу банду возили в Ереван в баню.
Да, помимо молодого раздолбайства, любопытства и «лишь бы не учиться» присутствовал совершенно реальный советский энтузиазм a la Павел Корчагин. «Чтоб землю в Гренаде крестьянам отдать». «Своим дыханьем землю обогрею».
У всех из нас, там находившихся, было блльшое и искреннее желание помочь в беде братскому народу. О котором при этом на посиделках у костра зачастую травились довольно обидные похабные анекдоты.
Цинизм тот, впрочем, был защитной реакцией на увиденное.
Неделя под развалинами в морозные ночи на полуторакилометровой высоте почти не оставила заваленным людям шанса спастись. Из-под плит доставались трупы, нередко вспухшие из-за многодневного пережима кровотока на конечностях.
С современной позиции наше присутствие здесь кажется малополезным и не очень эффективным мероприятием.
Приезжали и хорошо экипированные зарубежные спасатели-профессионалы с собаками. Насколько у них получалось, я не сравнивал, как-то не до того было.
Профессионализм всегда лучше любительства. Но тьма добровольцев со всего СССР и мира, отнюдь не только спецов-спасателей, была оправдана запредельным масштабом катастрофы. Людей не хватало...
Очень советую посмотреть вышедший недавно фильм Александра Котта «Спитак». При отдельных неоднозначно воспринимаемых художественных приёмах фильм отлично передаёт атмосферу тех дней. Вплоть до деталей, таких, как, например оправа очков у солдата.
Был порыв. Было чувство братства. Было проявление интернационализма, самоотверженности, коллективизма - всего лучшего, что усердно насаждалось советской пропагандой.
Армения - страна маленькая. В ней все немного члены семьи. Поэтому веришь сцене фильма, где армянин начальник колонии выпускает на время заключённых армян на расчистку завалов. И абсурдному с позиции обывателя поступку главного героя фильма, Гора, что не раздумывая бросает с концами «покорённую» Москву и летит на родину, которая в беде.
Щенок, найденный в руинах, улетит в Москву. Жизнь продолжается.
Другие публикации автора об Армении:
В горах армянского Тавуша, Персиковая косточка, или Дехцнут, И снова Армения! Ластивер, Армения никому не интересна на Дзене (монастырь Макараванк), По Еревану, От чего можно свернуть шею в Ереване, Гош - это не только строительный рынок, Скала на границе Азербайджана с Арменией
И о России, но связанные с Арменией и армянами:
Армянский крым (Ялта), Усадьба национального героя Армении (Хмелита, Вяземский район Смоленской области).