Глядя на эти бесконечные зловонные топи, что тянутся здесь на сотни километров вокруг, думается поневоле – какая нужда могла заставить представителей рода человеческого поселиться в этих местах?
Напряжением всех сил своих и средств отвоевали у болот пришедшие сюда люди маленький участок земли и построили свои хижины прямо на топкой почве, что даже летом проваливается под ногами. Торфяники давали им тепло в дома, грибов и ягод здесь поля бескрайние – но на этом хорошие новости для первопроходцев заканчиваются.
Деревня появилась здесь в начале прошлого века, и в максимуме своем насчитывала чуть более пятидесяти человек. Полностью исчезла в начале 90-х, и сейчас – если верить людям, побывавшим здесь, - тут сохранилось только нескольких деревянных домов, да и те в ничтожном состоянии – природа безжалостно забирает свое, обманом отобранное у нее когда-то.
Поселок Черусти. После более чем трехлетнего отсутствия наконец-то я снова здесь. Кажется, пройдет еще и тридцать лет, а здесь все останется прежним, и только прибавится брошенных домов, а те, что сейчас пустуют, разложатся на плесень и липовый мед, истлеют до состояния праха.
По меньшей мере девять из десяти людей, - привези их сюда на короткое время – поднимут бунт и с брезгливой физиономией не захотят выходить из машины. Место и в самом деле депрессивное. Еще один отрезанный от болот клочок земли, узловая станция на пути в восточном направлении. Автомобильных дорог дальше нет – тупик.
Центральная, она же привокзальная площадь – наиболее людное место. Там я ставлю машину и пересаживаюсь на велосипед.
Далее мой путь лежит по грунтовой дороге на юг. Примерно семь километров отделяют меня от места, где последние советские карты еще хранили в памяти следы существования деревни с весьма выразительным названием – Красная Гора.
На дворе апрель в своей середине, и это пожалуй мой единственный шанс в этом году покопать на этом месте. Еще пара недель и тучи комаров возьмут власть в свои руки и работать можно будет только в средствах противохимической защиты.
Дорога – песочная насыпь шириной метров шесть, явно искусственного происхождения, - по обе стороны бесконечная болотная тундра. Небольшие участки открытой воды, поросшие сгнившей худосочной березой сменяются зарослями кустарника, тоже растущего на воде.
Лужи величиной со средних размеров озёра не дают разогнаться, и я трачу огромное количество времени, постоянно обходя их по кромке дороги. Компьютер показывает, что я уже у цели, но ничто вокруг не свидетельствует в пользу этого факта. Наконец вдали, у поворота я замечаю первый домишко с покосившейся, проваленной крышей.
Время готовить прибор к работе.
Но вначале я просто обхожу здесь по периметру, осматриваясь. С чего-бы начать?
Спустя четверть часа понимаю, что нашел не выбитое место. Нога копателя сюда если и ступала, то сразу проваливалась по щиколотку в серную торфяную жижу. Пытаюсь выбраться на сухое место, но только еще глубже проваливаюсь в болото.
Подхожу к дому и заглядываю через выбитое окно внутрь. Не сразу и разберешь, где пол, где потолок – кругом полнейший развал и сырость. Весь брошенный скарб медленно догнивает, стремясь как можно быстрее слиться с ландшафтом, мимикрировать, стать частью болот.
Работать с прибором решительно невозможно. Какие-то сигналы поступают периодически, но они спорные и копать зловонную черную муть под ногами мне не хочется.
Выхожу на дорогу. Чуть дальше, в глубине кустарниковой тундры замечаю провалившийся до пояса, увязший в трясине колодец. Хочу подобраться ближе, но не хватает длины сапог – поэтому просто наблюдаю из далека это удивительное чудо, неизвестно как появившееся на свет.
Хотя, возможно – и даже скорее всего летом здесь подсыхает и жить с божьей помощью становится как-то возможно. Однако, человек до пятидесяти – если верить источникам, - доходила здесь численность в хорошие годы.
Вдали замечаю еще один дом, с виду даже более ветхий, чем первый. Есть выбор – пытаться искать сухие, пригодные для поиска места где-то рядом, или пройтись по дороге в обратном направлении. Второй вариант кажется более перспективным, и около километра я работаю по змейке, стараясь не делать пропусков – в результате несколько монет ранних и с полдюжины поздних советов звенят в моем кармане.
В целом выход считаю удачным. Очевидно, что до осени здесь делать нечего. Земля подсохнет к июлю, может раньше чуть, но тучи комара и слепня сожрут заживо.
А как там оно будет к осени, неизвестно. У меня и близ дома земли хватает копать, сюда приезжаю только из разнообразия, да и люблю места эти – тянет, знаете-ли, тянет…
