Предшественником Горячего Ключа был черкесский аул Псыфабе, за который несколько веков боролись племена темиргоев, бжедугов и абадзехов. И уже в те времена место, где река Псекупс прорезает первую "ступень" Кавказской лестницы, разделяя невысокие хребты Пшаф и Котх, служило "всечеркесской здравницей": Псыфабе - по-адыгейски и есть Горячий Ключ, где раненные да хворые горцы испокон веков поправляли здоровье. Поселившись в Псыфабе, адыги неизменно обнаруживали, СКОЛЬКО у них ближней и дальней родни по горам и долинам, ибо вся эта родня тут же начинала тянуться к целебной воде.
В 1829 году эти земли оказались в составе России, и в ходе первых же казачьих экспедиций сероводородные источники изучил и описал поручик (нигде не нашёл его инициалов) Новицкий. Тогда, впрочем, его открытие было российским генералам и чиновникам не более интересно, чем красоты озера Кизеной-Ам в 1994-м году: черкесы явно не собирались выпускать из рук шашку, а значит по горам Кавказа расползалась долгая жестокая война. Вновь о водах Псыфабе вспомнили лишь в 1848 году, когда армянин Каспар Миесеров представил их пробы кубанским атаманам, здраво рассудившим, что для лечения раненных солдат целебные ключи будут весьма полезны.
Особенно - после тяжелейших боёв 1862 года, по итогам которых навсегда исчезли целые племена черкесов, и в том числе абадзехи были изгнаны из родных гор. В последующие несколько лет на Западном Кавказе выросли десятки станиц, среди которых в 1864 году появилась станица Ключевая. Рядом с ней почти сразу заработал Псекупский военный госпиталь с купальнями и прогулочным парком, занимавшийся, как сказали бы в наше время, послевоенной реабилитацией солдат и офицеров.
По мере того, как жизнь Екатеринодарского уезда Кубанской области входила в мирное русло, на воды потянулись и гражданские. К 1906 году курорт разрося настолько, что превратился в самостоятельное поселнее Алексеевский Горячий Ключ, в 1926 году ставшее ПГТ (уже без Алексеевского), а в 1965, поглотив Ключевую станицу - и городом.
Центр Горячего Ключа служит пешеходный бульвар с поэтичным полуофициальным названием Аллея Тысячи Сосен. Не знаю, считал ли их кто-то когда-нибудь, но "на глаз" их тут как бы не больше, чем тысяча! Их мягкие лапы с длинной хвоей уютно смыкаются над асфальтом, по которым люди явно на работу не спешат:
Из зданий на Аллее Тысячи Сосен примечателен дом Ивана Косинова (1878) - врача Псекупской военной больницы, который и перевёл местный курорт на гражданские рельсы. Не знаю, сколь аутентичен над ним чешуйчатый купол - в последние годы жизни врач успел возглавить местный ревком, ну а позже в стране победившей революции его особняк занял Дом детского творчества.
Почти напротив, где Аллея Тысячи Сосен расширяется просторной пешеходной площадью - сквер Каменный цветок с колоритным фонтаном:
Парой древесных скульптор:
И очаровательной кубаноэкибаной:
Ещё через пару кварталов одинокий Ильич (1938) открывает курорт:
Ныне Вождь совершенно затерян среди многоэтажных гостиниц, одна из которых весьма красноречиво называется "Ямал". Аллея Тысячи Сосен упирается в ворота, за которыми начинается обратный отсчёт. 140 лет курорту исполнилось в 2004-м:
Дальше - центральная площадь огромного советского санатория "Предгорье Кавказа": это название служит по совместительству и слоганом Горячего Ключа.
Напротив жилого корпуса - отмеченная парой мозаик столовая:
С другой стороны - стела 100-летия курорта. Корпуса за ней, впрочем, явно моложе 1964 года - но иные отмечены мемориальными досками своих предшественников, напоминающими, например о том, что в 1927 году здесь поправлял здоровье Николай Островский.
Санатории заканчиваются у львиных ворот, поставленных к 50-летию курорта (1914):
За которыми Курортный парк почти непрерывно обустраивается в тёмном кавказском лесу с 1870 года.
Ближняя к воротам его часть - вполне себе городской парк со множеством скульптур непонятного возраста:
Кафешками да ларьками, иногда - в симпатичных резных павильонах:
От ворот рукой подать до пары зданий 1960-х годов - с одной стороны водолечебница:
С другой - питьевая галерея:
С симпатичными барельефами на торцах:
Крылья П-образного здания ныне заняты лавками, но продегустировать минералку по-прежнему можно в перемычке. С гигантскими галереями Ессентуков или Джермука это место не сравнить, а за посетителями присматривают женщины в белых халатах, консультирующие, какой эффект какая вызовет водица. Их здесь три вида - из скважин №21, 58 и 104-Р, на вкус минералочки в меру противные, а лечат ими в основном пищеварение.
За питьевой галереей - сами скважины:
И заброшенные бювет сталинских времён:
Там, где могла бы стоять арочка, скажем, 5 лет курорта, встречает фонтан с добрейшими лицами на барельефах:
Дальше стоит бюст академика Павлова, видимо когда-то разок отдыхавшего здесь. Затылком он повёрнут к зоопарку:
А лицом - к старой водолечебнице (1890), ныне занятой аквариумом. За её корпусом видна Абадзехская гора, куда, описав по горной части парка петлю, мы дойдём позже:
А левее кадра выше встречает, пожалуй, самый нетривиальный памятник Горячего Ключа: Адыгский столб - редкое на Западном Кавказе дорусское наследие. В основе это кусок колонны, оставшейся от давным-давно разрушенной византийской церкви или особняка, скорее всего - из развалин Тамани. Выцарапанная на камне надпись арабской вязью на старо-турецком гласит: "Этот памятник сделал бжедугский князь Атех Хаджи в честь своего дворянина и спутника Халача Лакшука, ездившего с ним в Мекку и скончавшегося на возвратном пути в городе Дамаск Сирийский" - и дата по хиджре, которой в нашем календаре соответствует 1717 год. Примерно в те же времена бжедугов из долины Псекупса вытеснили абадзехи, оставившие на Адыгском столбе ещё одну надпись - о пленном казаке Золотарёве, который учил грамоте черкесских детей. Наверху же виден циферблат солнечных часов с римскими цифрами, и этот столб - всё, что осталось от дворца горского князя:
За Адыгским столбом Курортный парк продолжается Горным парком, дорожки которого (слагая терренкур) делают петлю вокруг Минеральной поляны со множеством скважин - как я понимаю, их вода идёт не в питьевые галереи, а в купальни.
Широколиственный лес Западного Кавказа неимоверно красив:
А на выглядывающих из него скалах кто-то выбил да покрасил фигуры белых птиц:
За источниками - Минеральная поляна в узком смысле названия, и пока что запомните вон ту беседку выше по склону:
Посреди поляны - обелиск "Живой воде" (1914), посвящённый всем причастным к становлению курорта в первые полвека его истории:
Сбоку - обособленный источник Святого Пантелеймона (1995), железистая вода которого не идёт ни в какие здания курорта:
Может быть потому, что очень сильно от них отличается и не вписывается в единый курс лечения?
Соседний Иверский источник давно пересох, а вот одноимённая часовня (нигде не нашёл дат постройки точнее, чем "2-я половина 19 века") вполне себе действует, и больше всего впечатляет своей "утопленностью" в замшелый склон:
А левее дорожка уходит в самое впечатляющее место Горячего Ключа - Дантово ущелье:
В узкой и густо замшелой щели прохладно и сыро даже знойным летом, не говоря уж про последние дни октября. Дантовым ущелье прозвали в 1880-х, наверное, романтичные офицеры с незамужними дамами, но представить здесь путеводного Вергилия и правда не так уж тяжело. В 1970-х годах вместо стоптанного до скользкости склона в ущелье вырубили Дантову лестницу, колорита которой добавляет бегущий вдоль ступеней ручеёк:
Но самое, пожалуй, впечатляющее здесь - петроглифы, сто с небольшим лет выбиваемые курортниками на замшелых скалах:
Ущелье совсем невелико - метров 100 длиной, метров 15 в глубину, и как-то даже обидно, насколько быстро оно заканчивается:
Дорожка делает причудливый зигзаг, и над ступенями - следующий ярус:
Наскальное творчество продолжается и наверху:
Та самая беседка над Минеральной поляной - мы идём в обратном направлении, но теперь поверху:
Чуть поодаль встречает романтичного вида руина, которую местные гиды обычно представляют как древнюю крепость Псыфабе. Таковая правда стояла на Абадзехской горе, и служила одним из оплотов фатеев - древнего народа из числа меотских (прото-черкесских) племён, вассальных Боспорскому царству. Известно, что жили фатеи в свайных деревнях на плёсах некой реки Фата (вероятно, это и был Псекупс?), их столицей считался укреплённый город Гарагаза, а их вождь Арифарн участвовал в боспорских междоусобицах. Крепость, вероятно замок местного князька, пережила нашествия гуннов, аваров и монголов, а опустела в 15-17 веках, когда адыгские племена исправно рушили её в междоусобицах, а восстанавливать не могли. Но от крепости выше культурного слоя с тех пор не осталось следа, а это - водонапорный бак времён становления курорта:
Склоны горы опутаны тропками, а упавшее дерево корнями кверху похоже на гигантский гриб:
Местами кавказский лес безмерно фэнтезиен:
Лестницы выводят на Скалу Спасения, куда лет 400 назад верный конь Пчегатль вынес Черчена - раненого князя бжедугов, пытавшихся отвоевать у темиргоев Псыфабе. Бжедугские воины последовали за князем и крепко окопались на скале, и темиргойский князь не рискнул идти на штурм. По преданию, он выставил условие, что уступит Псекупс бжедугам, если Черчен пройдётся по аулам и убедит хотя бы одного их жителя стать ему оруженосцем. Не учёл князь, однако, того, что жили здесь не сами темиргои, а их вассалы хатакаи, не отказавшиеся принять новый, бжедугский сюзеренитет. О том, как бджедугов отсюда прогнали абадзехи, столь красивых легенд не сложено, ну а изгнание черкесов российской армией - и вовсе та страница, которой гордиться не стоит.
На скале есть пара пещер (Звонкая и Спасения) да искусственная Лестница Жизни на Псекупс. Другое название Скалы Спасения - Петушок, и сверху, на фоне Пшафского хребта, она правда напоминает куриный гребень:
При взгляде снизу, впрочем, Петушок своё название тоже оправдывает:
Кадр выше снят с пешеходного горбатого моста через Псекупс, выводящего прямиком к сувенирным лавкам у трассы "Дон".
За экскурсию по Горячему Ключу в ходе тура на Апшеронскую узкоколейку спасибо "Неизвестной России".
