До сих пор неизвестно, какое преступление стало «прототипом» сюжета романа Достоевского и было ли оно вообще. Но дело Г. Чистова вполне могло оказаться таковым.
А был ли студент?
В книге Леонида Гроссмана «Достоевский», вышедшей в серии ЖЗЛ, «Преступление и наказание» назван философским романом на уголовной основе, и это очень точное определение. Вот только эту самую «уголовную основу» даже самым дотошным исследователям точно определить не удается.
Специалисты по творчеству Достоевского, в том числе сам Гроссман, а также Георгий Фридлендер указывают, что, готовясь к работе над «Преступлением и наказанием», писатель очень интересовался делом француза Пьера Ласнера (Ласенера, Лассенера). Неудачливый литератор и несостоявшийся коммерсант, в середине 1830-х он совершил несколько преступлений, в числе которых были и предумышленные убийства.
Однако сами преступления Ласнера были совершены исключительно с целью грабежа, а их «исполнение» ничем не напоминало преступление Раскольникова.
Картина преступления
В январе 1865 года в одном из московских домов были обнаружены тела двух женщин — солдатки Анны Фоминой и крестьянки Марии Михайловой. Обеим было около 65 лет. Из сундука, который стоял в комнате, пропали ценности в общей сложности на 12 тысяч рублей (Фомина работала прислугой у состоятельной хозяйки, которой в вечер убийства не было дома).
На второй или третий день полиция задержала подозреваемого Герасима Чистова. Украденное тоже нашли довольно быстро: через месяц все вещи обнаружили в… сугробе. Чистов (или тот, кто совершил преступление), скорее всего, просто не успел спрятать награбленное как следует.
Чистов утверждал, что у него было алиби: уверенно перечислял людей, с которыми виделся в промежутке с 19 до 21 часа, говорил, что успел даже побывать в театре. Однако обвинитель опроверг его простым подсчетом времени: Чистов якобы успел побывать в местах, находящихся так далеко друг от друга, что хронометраж его путешествия по Москве выглядел сомнительно.
Вполне вероятно, что из этого дела, подробно освещавшегося в газете «Голос», Достоевский взял внешнюю канву. Могли заинтересовать писателя и некоторые детали судебного процесса.
Чистов на суде
В конце 1865 года дело Герасима Чистова рассматривал военный суд. В преддверии начала работы судов присяжных старались максимально «закрыть» имевшиеся на то время дела, поэтому полномочия военных судов расширили.
Примечательно, что в этом процессе и обвинитель (офицер военной юридической службы), и поверенный, представлявший в суде интересы обвиняемого, много внимания уделяли психологическому состоянию Чистова. Это потом использует и Достоевский в своем романе. Обвинитель упирал на то, что Чистов, по свидетельству очевидцев, «был в ужасном состоянии, изобличавшем происходившую у него внутреннюю борьбу и пытку».
В итоге суд счел, что собранных доказательств вины Чистова недостаточно. Приговор звучал как «оставить в подозрении», то есть фактически отправить на доследование. Однако след Герасима Чистова потерялся, никаких сведений о том, был ли он осужден, нет.
