Особое внимание Франции к Центральной Азии существовало ещё со времён эпохи Ренессанса; и именно с этого времени идёт процесс формирования определённых знаний об этом регионе. Учитывая тот факт, что между двумя регионами было мало прямых контактов, многие учёные, опираясь на непосредственные источники, создали труды, которые отныне составляют обязательную совокупность текстов по истории Центральной Азии и его народов; несомненно, среди таких трудов особое место принадлежит книге известного эрудита Бартелеми д'Эрбело де Моленвиля «Bibliothèque Orientale», вышедшей в 1697 году в Париже и свидетельствовавшей о возрастающей роли Центральной Азии как во французских, так и в западных исследованиях[1].
На сегодняшний день во Франции центрально-азиатской темой занимаются такие учреждения, как Institut français d'études sur l'Asie Centrale (IFEAC), в рамках которого периодически выпускается научно-исследовательский журнал Cahier d’Asie Centrale; Centre de recherche Europes-Eurasie (CREE), который осуществляет свою деятельность при INALCO(Institut national des langues et civilisations orientales), и является одним из немногих центров в Европе изучающий проблемы и текущие события как европейского региона, так России и Центральной Азии. В дополнение к этому, в Университете Джорджа Вашингтона (США) находится Central Asia Program, директором которой является Марлен Ларюэль. Данная программа, действуя при Институте европейских, российских и евразийских исследований, проводит дискуссии и семинары по широкому кругу тем и является своего рода платформой, где обсуждаются современные проблемы центрально-азиатского региона.
На сегодняшний день французские исследования по Центральной Азии охватывают широкий спектр тем:
- внешняя и внутренняя политика пяти стран региона;
- построение государственности;
- их международное положение, геополитическая среда, отношения с Россией и Китаем;
- политика ведущих держав в регионе;
- влияние ислама, проблемы безопасности и т.д.
Другими словами, французских экспертов интересуют практически все аспекты политической и социально-экономической жизни постсоветского пространства. Среди видных французских политологов ориенталистов необходимо отметить Себастьяна Пейруза, Марлен Ларюэль, Рёне Канья, Ольвье Руа и Катрин Пужоль, благодаря научным трудам которых ясно определился современный дискурс французских исследований по Центральной Азии.
Так, в трудах Себастьяна Пейруза основной изучаемой областью являются политические системы в Центральной Азии, ислам и религиозные меньшинства, а также геополитическое положение Центральной Азии в отношении Китая, Индии и Южной Азии. В своей статье С. Пейруз отмечает, что Центральная Азия является относительно периферийной зоной[2]. На самом деле для французской внешней политики, все же, приоритетным направлением остается регион южного Средиземноморья (страны Магриба, Ливан, Египет, Сирия и Ирак) и Африка к югу от Сахары. Кроме того, Россия и Китай, ввиду географической близости с регионом, являются наиболее активными и влиятельными субъектами в Центральной Азии, чем Франция, и извлекают из этого выгоду. Первое - благодаря советскому прошлому и сотрудничеству в военно-технической сфере, второе – за счёт инвестирования в инфраструктуру и реализации китайской продукции. Несмотря на это, присутствие Франции в Центральной Азии состоит, в основном, из сети культурных центров, способствующих развитию французского языка и культуры, в сочетании с ведущими в регионе предприятиями, такими как Total, Euromedex, Alstom, JCDecaux и Thales.
Другой французский эксперт Марлен Ларюэль в своих исследованиях по Центральной Азии и афганскому вопросу дает такую оценку политике Евросоюза: «Европа не может прагматично взаимодействовать с правительствами и обществами Центральной Азии по вопросу Афганистана. Учитывая важность афганского вопроса, было бы полезно, если бы Европа могла сделать более смелые и конкретные предложения»[3]. Скажем так, у ЕС есть свой интерес в урегулировании афганской проблемы: остановить поток беженцев, путем укрепления безопасности в ЦА. Поэтому в европейских программах конкретизация отношений между Центральной Азией и Афганистаном проявляется прежде всего в безопасности границ. Так, например, все пять стран ЦА участвуют в программах БОМКА (Border Management in Central Asia) и КАДАП (Central Asia Drug Action Program).
Позднее, французский специалист высказала мнение о том, что сегодня активность Запада в регионе уменьшилась[4]. Действительно, если раньше США рассматривали страны Центральной Азии исключительно из-за близости с Афганистаном, то сегодня же не Афганистан, а Северная Корея, Сирия и Иран находятся в центре внимания американской внешней политики, и, следовательно, интерес оной к Центральной Азии ослаб. ЕС же частично утратил свою привлекательность в качестве модели региональной интеграции и, как таковой, занимает менее заметное место в представлениях государств Центральной Азии. Между тем, другие страны, особенно Россия и Китай, а также страны Персидского залива, усилили свое влияние в Центральной Азии.
Говоря о возросшем влиянии Китая в этом регионе, можно привести в пример слова ещё одного видного французского ученого, профессора, специализирующегося на Центральной Азии в Écoles des Hautes Études en Sciences Sociales, Винсента Фурнио. «То общее, - пишет он, - что объединяет республик этого региона, их лидеров, а также их жителей, это страх перед Китаем в демографическом, экономическом и культурном плане»[5]. Наряду с Катрин Пужоль и Оливье Руа, одним из лучших франкоязычных специалистов по Центральной Азии можно считать Рёне Канья. Отвечая на вопрос журналиста является ли сегодня Центральная Азия центром «Большой игры», он высказывает очень интересную мысль. «Я больше не вижу Центральную Азию в центре Большой игры. Это регион, - говорит он, - который, с одной стороны, окружён четырьмя ядерными державами (Китай, Россия, Индия, Пакистан), с другой стороны, Иран, который хотел бы присоединиться к этому клубу, недалеко и Израиль»[6]. Исходя из этого, можно высказать мнение о том, что в настоящее время глобальный спектр всех политически важных событий охватывает не только Центральную Азию с Афганистаном, но и Ближний Восток с его энергетическими проблемами Персидского залива.
Таким образом, необходимо отметить, что французские исследования по Центральной Азии, несмотря на разнообразие мнений и позиций, дают четкое представление о регионе в целом. Сегодня, несмотря на то, что французские ученые больше не видят регион в центре «Большой игры», он до сих пор сталкивается как с внутриполитическими вызовами, так и с игрой региональных и международных держав в контексте роста радикального исламизма.
[1] Французский Институт Исследований Центральной Азии. Центральная Азия глазами одного французского эрудита XVII-го века (отрывки). Ташкент, 2003. P. 8.
[2] Peyrouse, Sébastien. European National Policies Series - France and Central Asia. EUCAM National Policies Brief. 1 November 2012. № 9. P. 1-5.
[3] Laruelle, Marlene. Involving Central Asia in Afghanistan's future - what can Europe do? EUCAM Policy Brief. 1 August 2011. № 20. P. 1-6.
[4] Laruelle, Marlene иEric McGlinchey. Renewing EU and US Soft Power in Central Asia. EUCAM Commentary. 27 October 2017. № 28. P. 1-3.
[5] Fourniau, Vincent. Si proches, si lointaines: l'Asie centrale et la Chine. Relations Internationales.2011. № 145. P. 13-26.
[6] Fortat, Vivien. Où va l'Asie centrale?, entretien avec René Cagnat. Géopolitique et Géoéconomie. 15 Juin 2017. P. 11-20.
