Это были времена, когда об инклюзии, как и о сотовых телефонах, ещё не слыхали.
В детском спортивном центре, где работает наш сосед, бушует скандал.
В секции восточных единоборств, каких именно, не вникала, не суть, главное, что там занимаются босиком, родители двоих мальчиков пишут жалобы во все инстанции.
Суть происшествия:
мальчики отрабатывали в парах какой-то приём, удар ногой и блок от него. Нога "нападавшего" проехалась краем стопы по бедру "защищавшегося". "Нападавший" взвыл, опустился на пол, схватился за ногу. На большом пальце была кровь.
Сразу подошёл тренер, на руках отнёс ребёнка на скамейку и вызвал медика, который, по счастью, как раз был на месте.
Медик (врач ли, медсестра - не знаю, кто-то там у них есть на четверть ставки) осмотрела ногу. Оказалось, у мальчика (8 лет) грязные нестриженые, врастающие в кожу ногти, а на большом пальце правой ноги сильное нагноение. Видимо, когда отброшенная "блоком" вниз нога с силой чиркнула по бедру противника, нарыв лопнул. Конечно, это очень острая и сильная боль. На белом кимоно второго мальчика осталась небольшая полоска гноя с сукровицей.
Медик увела мальчика в кабинет, обработала рану, забинтовала палец. Умыла, дала воды, положила на кушетку.
Позвонили родителям. Примчалась мама, увидела в медкабинете на кушетке сына с забинтованным пальцем и со скандалом пронеслась по всему зданию: наорала на медика, поволокла наступающего на пятку сына
в зал, орала при детях на тренера, ворвалась в кабинет администратора, кричала там.
Вернулась с сыном в зал, стала требовать ключ от раздевалки. Здесь же были медик и администратор. Тренировка подходила к концу, стали подтягиваться родители, чтобы забрать своих детей. Эта мама своими воплями взвинтила всех.
Она очень темпераментно обвинила тренера в том, что:
тот не заметил, что у её ребёнка больной палец
заставил его наносить удары больной ногой
вызвал медика ДО того, как примчалась она, мать, потому что она, мать, не знает, что там у них за медик такой, может, такой же, как тренер, и она, мать, не доверила бы палец своего ребёнка неизвестно кому, а сама отвезла бы его к врачу, которому доверяет, и чем там намазали палец ребёнку, вдруг у него на это аллергия
допускает буллинг по отношению к её ребёнку
и вообще, что это за мода - заниматься босиком? Так и занозу можно подцепить, и грибок, а она сюда водит сына, чтобы укрепить его здоровье, а не угробить.
Тренер, невозмутимый мужчина средних лет, в скандал не ввязывался, сказал коротко, что:
состояние ногтей на ногах "бойцов" - не его зона ответственности
и если родители, чьей зоной ответственности эти самые ногти как раз являются, привели ребёнка на тренировку, условия которой им известны, значит, они считают, что ребёнок заниматься может
как только ребёнку стало больно, ему незамедлительно была оказана медицинская помощь и поставлены в известность родители
вы, мама, отняли у двадцати трёх детей двадцать минут тренировки, за которые их родители заплатили деньги.
Все родители с интересом вникли в суть конфликта и разделились на несколько групп.
Самая немногочисленная поддержала маму пострадавшего:
обещали помочь вывести на чистую воду и поставить на уши весь этот центр, в котором калечатся дети, а им лишь бы денег с родителей содрать
Большинство поддержали тренера:
отреагировал на травму быстро и чётко
тренер отличный, дети его любят, родители к нему со всем уважением и благодарностью
а со стороны мамы скандалить в зале и отнимать время у детей - это свинство и эгоизм, дело выеденного яйца не стоит.
А две мамы сказали, что:
мамаша сама виновата, за ребёнком не следит, его гигиеной не занимается, это сколько времени надо не стричь ногти, чтобы они начали заворачиваться и обратно в кожу врастать!
по сути, она не исполняет своих прямых материнских обязанностей, не обеспечивает ребёнку должный санитарно-гигиенический уход, не прививает ему необходимых навыков самообслуживания
и то, что она называет буллингом, на самом деле есть естественная реакция чистых ухоженных детей на запах давно не мытого тела её сына, на вонючие носки и сальные волосы, которыми сильно пахнет в маленькой тесной раздевалке. Дети иногда морщатся, отворачиваются, не хотят сидеть с ним рядом на скамейке. А деваться-то им некуда. Так что ещё неизвестно, с чьей стороны тут буллинг.
В результате эта мама настрочила жалобы куда только додумалась на:
недосмотр тренера
отсутствие техники безопасности
травматизм
недостаточное внимание тренера
предвзятое отношение к ребёнку
И потребовала:
тренера призвать к ответу, а лучше уволить, чтобы не продолжал калечить детей
проверить квалификацию медика и медицинское обеспечение этого центра в целом
а заодно его техническую, санитарную и пожарную безопасность, а то знаем мы эти центры.
Несколько родителей из числа сочувствующих подписали заявления и жалобы.
И понеслась душа в рай! Центр начали трясти и проверять со всех сторон различные службы.
А две мамы вместе с тренером безо всяких скандалов сообщили в опеку о ненадлежащем исполнении родительских обязанностей, повлекшем весьма болезненную травму и неприятие ребёнка ровесниками, тем более что в придачу к общей неопрятности медик обнаружила у мальчика вшей.
Кстати, сосед говорит, что семья вроде обычная, родители работают, есть ещё младший ребёнок, и одеты вроде нормально, но какие-то все неопрятные, помятые, несвежие.
А мама второго мальчика, о бедро которого травмировался первый, трясла испачканным кимоно и кричала, что водит сюда ребёнка не для того, чтобы об него вытирали чьи-то гнойные раны! А вдруг это заразно? И требовала, чтобы мать первого мальчика предоставила ей справку, что у её сына нет никаких заразных заболеваний, и написала куда-то заявление с требованием, чтобы всех детей допускали к занятиям только со справкой об отсутствии заразных болезней и чтобы их осматривали непосредственно перед каждым занятием.
И вот теперь куча людей вовлечены в конфликт, и неизвестно, чем для кого это всё закончится.
А мне вспомнилось в связи с этим, как в конце восьмидесятых-в начале девяностых мой сын занимался в секции карате. Ходил он туда лет восемь, и случай травматизма был всего один.
Точно в такой же ситуации, на спарринге, высоко задрав ногу и целясь не иначе как в челюсть, мальчишка лет девяти-десяти потерял равновесие, упал, тут же вскочил и, охнув, схватился за предплечье. Он был крепкий, хорошо тренированный, немножко смурной. Тут же подбежал тренер.
- Что случилось?
- Руку больно!..
- Где? Дай я посмотрю! Пойдём на скамейку!
Мальчишка перевёл дух.
- Да не, ничего. - Пошевелил рукой и растерянно посмотрел на тренера. - Больно...
Тренер усадил его на скамью и осторожно осмотрел руку.
- Да-а-а, не повезло тебе, брат. Похоже на трещину или перелом. В травмпункт надо. У тебя дома кто-нибудь есть?
- Не знаю.
Дети, кроме совсем уж шестилеток, ходили и в школу, и на занятия сами. Тут главное было - не посеять ключ.
Тренер отвёл мальчишку в тренерскую, положил на диванчик и быстро и ловко примотал к руке импровизированную шину из твёрдого картона.
Всё это происходило на моих глазах и на глазах ещё нескольких родителей, потому что наш Юр Юрыч двери никогда не запирал и разрешал родителям присутствовать на тренировках. Чем мы с удовольствием и пользовались. Так что в зале всегда сидели на низеньких гимнастических скамейках родители. Нам нравилось смотреть, как тренируются наши дети, как занимаются старшие ребята. Группа была разновозрастной, со своей чёткой иерархией, приходили даже студенты, тоже ученики Юр Юрыча, и их тренировки были для нас всех, как показательные выступления. И общая атмосфера была такая, что не хотелось уходить.
О сотовых телефонах тогда ещё и не слышали. Занятия были вечером, в школе, кабинет директора и учительская, где стояли стационарные аппараты, были уже заперты.
Юр Юрыч отправил одного подростка к себе домой, он жил рядом, и многие ребята, особенно старшие, бывали у него дома. Велел передать жене, которая тоже работала в этой школе, часто приходила на тренировки и все ребята её знали, чтобы она позвонила родителям. Парень умчался прямо в кимоно.
Тренировка не прерывалась ни на минуту. Многие просто ничего не заметили в пылу занятий, а старшие моментально взяли ответственность за тренировку на себя. Они были у Юр Юрыча как помощники тренера, и младшие их беспрекословно слушались.
Родители, конечно, заволновались, стали предлагать свою помощь, но Юр Юрыч сделал успокаивающий жест рукой - мол, сидите, всё под контролем, не надо паники.
Вернулся посланный звонить парень, с ним пришла жена Юр Юрыча. Она проводила пострадавшего мальчишку в раздевалку, помогла одеться и собрала его вещи.
Тут пришёл его отец. Он поздоровался с тренером за руку, они коротко переговорили, после чего отец потрепал подошедшего сына по макушке, взял его рюкзак, и они ушли.
Тренировка продолжалась.
Через одно занятие мальчишка пришёл и как ни в чём не бывало, встал в строй. Рука его была загипсована до локтя и висела, подвязанная белым платком в горошек.
- Как дела? - спросил Юр Юрыч.
- Нормально.
- Отец-то разрешил на тренировку идти?
- Ага. Сказал только, руками сильно не размахивать.
И тренировка пошла своим чередом. Мальчишка делал наравне со всеми всё, в чём не задействована правая рука. Вместо спаррингов помогал тренеру, занимался отдельно с младшими, которые смотрели на него, как на героя.
Никаких последствий этот случай не повлёк. Только тренер в начале следующей тренировки коротко сказал, что случилось, и в очередной раз подробно и наглядно разъяснил правила безопасности на тренировке и конкретно при выполнении того приёма, во время которого упал их товарищ. Заодно в очередной раз проработали падения. Больше ни о каких травмах я не слышала.
Кстати, это были времена, когда об инклюзии, как и о сотовых телефонах, ещё не слыхали. Надо сказать, Юр Юрыч брал в секцию всех, кто приходил. Никому не мог отказать. Брал с шести лет. Кто-то, попробовав, понимал, что это "не его", и переставал ходить, а многие задерживались на годы.
Среди мелких был мальчик Дамир, которому сейчас присвоили бы статус "особенного" ребёнка. Ему было лет семь-восемь, правая рука у него была с маленькой, как у годовалого ребёнка, ладошкой. А левая обычная. И ещё он ходил в памперсах под кимоно. Памперсы тогда только стали появляться, но мы успели своих детей вырастить без них, так что многие ребята и не знали, что это такое.
Дамирчик занимался наравне со всеми, даже делал во время разминки "колесо". Только другие ребята начинали с правой руки, а он с левой и потом уже перекатывался на маленькую правую. И нормально - делал "колесо" без остановки несколько раз подряд.
Он учился в этой же школе, кстати, в классе у жены Юр Юрыча. Писал обеими руками, чем приводил в восторг одноклассников.
Его мама всегда сидела на занятиях и, когда он пробегал мимо, иногда тихонечко ловила его, притягивала к себе и незаметно поправляла что-то у него в штанах. Никто не обращал внимания. Все мальчишки привыкли с детства к тому, что их вечно ловят мамы и бабушки, заправляют майку в трусы, а рубашку в брюки, подтягивают сползающие штаны. Всё нормально. Мамы, они такие.
Один раз, перед началом тренировки, стоя возле кучки галдящих мальчишек, я услышала, как один между делом и не очень заинтересованно спросил:
- А чего у тебя рука маленькая?
На что Дамир, которого неожиданно отвлекли от весёлой болтовни дурацким вопросом, пожал плечами и как-то несколько даже удивлённо ответил:
- Не выросла.
Спросивший счёл ответ исчерпывающим, и они оба снова включились в весёлый мальчишеский гомон.
И вот я думаю - как же всё изменилось!..
Как просто всё было раньше, и как всё сложно сейчас.
И когда же было лучше, даже не лучше, а нормальней - сейчас или тогда?
