Продолжение истории "Оленька"
Начало
Предыдущая часть
От всех этих новостей Оленьке вдруг захотелось проснуться и оказаться в бабушкином доме в деревне. Где тишина, покой, оладушки с вареньем на завтрак...Она по сути обычная деревенская девчонка, которая сейчас просто смотрит сериал о трудностях богатой жизни. Которая где-то там далеко и всё неправда.
Но она по-прежнему в этой чужой стране, рядом с чужими людьми. И переживания настоящие. Оленька оказалась в сложной ситуации, в которой у неё только одна возможность выйти невредимой. Её считают простушкой, вот пусть и дальше так думают. Оля понимала, что не может сейчас никому доверять, ни Виолетте, ни этому странному охраннику, возможно, даже Сергею и его отцу. Но сделать-то вид, что по-прежнему верит всему, что ей говорят, она может. Это необходимо, чтобы усыпить бдительность своих возможных недругов. И тут, главное, не переиграть.
Оля смирилась с наличием личного водителя в лице Ивана Ивановича, тем более, что сейчас необходимо было ненадолго съездить в отель, переодеться, взять какие-нибудь вещи, чтобы можно было остаться в госпитале на целый день, и возможно, на ночь. Пока они ехали, девушка попыталась рассмотреть своего телохранителя. Но он случайно перехватил её взгляд и она, чтобы не вызывать подозрений, отказалась от этой затеи. А взгляд у него был цепкий и холодный, девушка как будто провалилась в какую-то темную бездну. Почему-то ей подумалось, что такие глаза могут быть у хладнокровных убийц. Но она отогнала от себя эту мысль. Мужчина был немногословен, ни о чем не распрашивал и сам ничего не расссказывал. Да, это не Павел, у которого всегда были наготове шутки и какие-нибудь веселые истории...
Поездка была недолгой и Оля с облегчением выпорхнула из машины. Она расчитывала, что телохранитель останется ждать её в своем авто, но он молча двинулся за ней следом. Когда они оказались перед дверями номера Ольги, охранник молча протянул руку, чтобы взять у девушки ключ, открыл дверь и жестом остановив Олю, вошел в комнату первым, осмотрел помещение и только после этого пригласил её войти, а сам остался в коридоре. Эти меры предосторожности в очередной раз навеяли страх. Оленьке стало неуютно и неприятно находиться в этой комнате, она быстро собрала вещи, чтобы поскорей вернуться обратно в госпиталь. Там она чувствовала себя более защищенной.
* * *
Андрей Геннадьевич по-прежнему лежал в окружении различных медицинских приборов, но сейчас к его телу был подключен только один датчик, который регистрировал состояние сердца и легких.
Оленька присела рядом и некоторое время рассматривала черты лица своего отца, пытаясь уловить хоть-какое-то движение и признак сознания. Но лицо Конова было расслаблено так, что даже кажется, разгладились те немногие морщинки, которые появились у него с возрастом. Девушка почувствовала, как её глаза опять наполнились слезами. Но она считала, что не имеет права сейчас плакать и собравшись с силами, начала свой разговор с отцом.
- Папа...Это я, Оля, твоя дочь. Ты меня слышишь? Ну скажи что-нибудь, или подай хоть какой-нибудь знак, что ты меня слышишь...Я здесь, рядом с тобой...Я так скучаю по тебе, мне так тебя не хватает...
Оля разрыдалась, не в силах больше сдерживаться. Только выплакав свою невыносимую боль, она смогла, наконец, успокоиться. Утерев слезы, девушка подумала, что она должна взять себя в руки и разговаривать с отцом так, как будто просто пришла к нему в гости и рассказывает о своих делах. Она начала с того, что рассказала о своей поездке в родной город, о встрече с мамой, с ребятишками, о своих планах привезти детей в Москву. Словно размышляя сама с собой вслух, посетовала, что не может быть все время рядом со своими младшими сестрами и братьями, а так хотелось бы жить одной большой семьей. Потом углубилась в воспоминания о своем детстве, о том, как она жила сначала с бабушкой, потом с мамой, как разрушилась их жизнь после смерти отчима.
Время от времени Оля умолкала, погружаясь в тяжелые воспоминания. Но потом снова начинала говорить, она чувствовала потребность выговориться, высказать все свои детские переживания и страхи, всё, что накопилось за ее недолгую жизнь. Никому еще она не рассказывала об этом, многое держала в себе. Да и кому это было поведать, - не матери же, которая находилась вечно то в пьяном угаре, то в депрессии.
Этот монолог пришлось прервать, когда зашел Сергей. Он пригласил Олю перекусить в кафе, которое было в клинике. Девушка не хотела покидать отца, да и совсем не чувствовала голода.
Но уговоры Сергея все же подействовали и она попросила у отца разрешения ненадолго удалиться:
- Папа, у тебя все хорошо? Я скоро вернусь, подожди меня.
У больничной палаты по-прежнему была охрана. Но Оля все равно переживала и торопилась поскорей возвратиться к Андрею Геннадьевичу.
Сергей же говорил о том, что Оленьке надо набраться терпения и не форсировать события. Новые результаты обследования показали некоторую динамику в состоянии мозга Конова, но насколько она будет способствовать восстановлению всех функций, пока не ясно. Оля же восприняла его слова как некоторое утешение, которое слышат родственники безнадежных пациентов. Ей казалось, что Сергей по какой-то причине что-то недоговаривает.
- Сережа, я прошу тебя, скажи мне все, как есть. У нас есть шанс, что отец поднимется? Только не надо меня жалеть. Я должна знать всю правду.
- Оля, ты сомневаешься в чем-то? Я тебе сказал, все, что знаю сам. Не знаю, как тебе это донести. Сейчас никто не может сказать ничего определенного. Но шансы есть, сдаваться еще рано. Ты очень нужна своему отцу.
- А Юрий Семенович придет сегодня?
- Он уже вылетел в Москву, не смог дольше оставаться. Просил извиниться, что не попрощался. Вы с ним разминулись, он был здесь утром.
- Вот как...
На душе опять стало тревожно. Сергей, словно почувствовав Олино состояние, взял её руку и прижал к своей груди:
- Не бойся, я с тобой. Поверь, ты можешь мне доверять. Я буду рядом.
Оле так хотелось ему верить. Не даром говорят, что истинные чувства не многословны.
