Из воспоминаний Марка Твена о собственном детстве родилась книга "Приключения Тома Сойера" - абсолютный шедевр детской литературы. Но... что же в этом детстве было такого особенного? То-то и интересно, что - ничего! Просто детство - это такое особенное время в жизни, когда всё - впервые.
Крошечный городишко с названием пышным и торжественным: Санкт-Петербург. Несколько десятков обывательских семейств и несколько "ненужностей" - судья, мэр...
А зачем они, если в этом сонном мирке ничего не случается?
Но если нет приключений - их надо найти, если нет опасностей - их надо придумать! Во всяком случае так считает Том Сойер.
В краю вечного лета можно пожить на необитаемом острове или в лесу, воображая себя хоть Робинзоном хоть Робином Гудом. А потом явиться в церковь на... собственное отпевание. Оказывается, тебя уже считали погибшим!
Небезобидные игры? Даже жестокие? Пожалуй... Но пока все "взрослые" для Тома - это существа какой-то другой породы, которым трудно сочувствовать. Которых даже просто понять невозможно!
Вот хотя бы тётя Полли. Многие ли способны усыновить троих осиротевших племянников? Однако её доброту и чувство ответственности видят читатели - а Том не замечает.
Для него тётушка, заменившая ему мать - просто занудное создание всё время от него чего-то требующее и угрожающее розгой. Придёт время - Том сам удивится, как он, оказывается, её любит.
А учитель Добкинс? Спивающийся неудачник, неспособный заронить в своих учеников ни одной свежей мысли? Труженик просвещения...
Ни один ученик не поверит, что таким может быть и его будущее! Издеваются они над учителем-мучителем весьма изобретательно!
Воскресная школа - отдельная песнь. Если ребёнку хочется в воскресенье учить наизусть непонятные (для Тома - совершенно непонятные!) стихи из Библии в надежде получить за это в награду... всё ту же Библию - такой ребёнок точно ненормальный! На всю школу таких только трое - а учить обязаны все! И Том делает вывод: "Церковь - просто дрянь в сравнении с цирком!"
Но каким неожиданным оказывается результат этого "нелепого" воспитания!
Для Тома физически невозможно струсить. Он может взять на себя чужую вину, защищая подружку Бекки, может защитить невиновного, выследив настоящего убийцу, может не потерять мужества, когда, казалось, их с Бекки не отпустит бесконечный подземный лабиринт...
У этого озорника можно и поучиться оценивать свои поступки самому. И безо всяких скидок, совершенно честно. Сам автор, кажется, недопонимал, как много ему дало пуританское воспитание. Даже разуверившись во всякой религии, он сохранил привычку анализировать и оценивать всё, что сделал, и даже всё, о чём подумал! А ведь именно для этого Тому и его ровесникам и "забивали голову церковной премудростью": круглосуточный контроль за ними всё равно невозможен, так надо их научить самоконтролю. И как можно раньше.
Марк Твен не скрывал, что Том - его детский автопортрет, и другие персонажи повести - тоже реальны. Это его друзья и соседи. Но автор далёк от мысли любоваться собой маленьким. Случайно или нет автор нигде не упоминает о возрасте своего героя?
СКОЛЬКО лет этому "креативному" Томасу Сойеру?!
Или дело в том, что подростковый возраст уж такой и есть - то совершенно взрослые прозрения, то рецидивы детства? Или Твен мог предвидеть акселерацию, предугадать, что в следующем столетии возрастные нормы несколько сместятся?
***
Гекльберри Финн, ближайший друг Тома, "вольный, как птица" беспризорник. Это его автор считал лучшим, любимым своим созданием.
Все бедные сиротки из всей мировой литературы просто счастливы, когда их берут на воспитание люди небедные! Почему же Геку так неуютно в доме вдовы Дуглас?
И вдова добрая, и еда вкусная, и даже в школе, против ожиданий, совсем не так уж скучно. Но прежде было так интересно подворовывать, а тут - всё на блюдечке...
И Гек почти обрадовался, когда папаша, пропойца и бродяга, его выкрал! Увёз!
Но недолгой оказалась радость - жизнь с папашей, допившимся до белой горячки, опасна для жизни!
Гек вернулся бы к вдове, но сбежав от родителя, он встречает ещё одного беглеца - негра Джима, своего старшего друга. Джим скрывается потому, что сестра вдовы продала его! Даже для лучших обитателей Санкт-Петербурга, что на Миссисипи, негры - не люди.
И два изгоя общества уплывают на плоту... навстречу свободе. Они не сильны в географии и не понимают, что плывут в ад. В самые страшные рабовладельческие южные штаты.
Панорама великой реки, панорама страны, в которой каждый сам за себя, потрясает размахом и мастерством. Десятки колоритных персонажей, из которых каждый по отдельности может быть и умным, и интересным, но всеми руководит только и исключительно животный эгоизм.
Как обрадовался Гек, когда познакомился с дружной семьёй, совсем не похожей на других!
Но увы... недавние переселенцы из Ирландии, ещё не заражённые пороками Нового света, привезли с собой пороки Старого! Кровная месть - кошмар, какой Геку и не снился...
Гек Финн - вершина психологического мастерства Твена. При всём отсутствии "приличного" воспитания он тоньше, душевнее, добрее благополучного Тома. Да и просто умнее. Его мысли, его афоризмы можно цитировать: "Совесть - самая бесполезная внутренность", не позволяет ему сдать беглого негра властям, а ведь мораль и долг белого американца обязывают его поступить именно так!
Но вот Джима поймали и держат в "тюрьме" - сарае... родственники Тома. И окончательно разругавшись с моралью и долгом, Гек берётся его спасать. На помощь приходит и Том. Вдвоём, конечно, проще и интереснее, но не покидает Гека тревожная мысль - зачем это нужно Тому?!
И ведь прав был Гек, чувствуя что-то не то: оказывается, Том взялся спасать Джима, отлично зная, что прежняя хозяйка его освободила. Джим уже два месяца, как свободен!
Но два месяца Том молчал... и играл в побег. Подкоп, лестница в пироге, пила из ножа, рубашка с надписями кровью - всё, как в романах! Пока вся округа не уверовала, что в окрестностях орудует целая банда сумасшедших и не схватилась за оружие!
При попытке побега Том ранен - и для него это тоже приключение. А Джим не смог бросить своего раненого спасителя - и сдался.
Том "извинился" - заплатил Джиму, как за два месяца работы. Совсем уж противный штрих!
Как? Разве милый озорник Том может оказаться противным? Разве он не такой же находчивый, добрый и смелый, как в первой книжке?
В том - то и дело, что такой же!
Гек все эти месяцы был для Джима и добытчиком, и защитником. Он сам не заметил, как стал взрослым!
А Том всё ещё "играет по книжкам"...
