Промышленная революция принесла человечеству не только невиданные блага и возможности, но и новые риски. Оказалось, что шахты могут стать братской могилой для десятков и сотен людей, промышленные отходы отравляют рабочих и обычных горожан, взрывы оборудования по силе сравнимы с работой артиллерии, а разлившаяся нефть крайне опасна для флоры и фауны. Осознав все это, пришлось создать отдельный вид деятельности — обеспечение промышленной безопасности.
Первой отраслью, где вопрос промышленной безопасности встал ребром, оказалось горнорудное дело. Шахты и металлургические заводы были главным генератором и одновременно потребителем новых технологий. Но одновременно здоровье и жизнь рабочих подвергались все возрастающим опасностям, а владельцы компаний из-за аварий могли в любой момент потерять и людей, и дорогостоящее оборудование. Именно поэтому во многих странах промышленники объединялись, как сегодня сказали бы, в «саморегулируемые организации» для распространения «лучших практик», а государства вынуждены были взять на себя функции надзора за горнорудной отраслью.
От коллегии до полиции
В России основателем государственного регулирования в горнорудной отрасли принято считать Петра I, учредившего 10 декабря 1719 года Берг-коллегию (от немецкого Berg — гора). В ее функции входило обеспечение развития горного дела в России, а также руководство и надзор за горнозаводской промышленностью. До этого «рудосыскные», как и все другие «дела по горной части», находились в ведении местных властей. Теперь же началось формирование отечественной горной администрации с ее собственными местными органами, которые управляли казенными заводами и осуществляли надзор за частновладельческими. Первоначально предметом этого надзора на протяжении почти двух веков была не безопасность горных работ и условия труда горнорабочих, а соблюдение права собственности на недра и связанные с этим правом узаконение уплаты горной подати, обязательная поставка золота и серебра в казну, позднее — порядок разработки и т.п.
В 1734 году Василий Татищев подготовил первые основополагающие документы — Горный устав и Наказ шахтмейстеру (руководство по надзору за частновладельческими предприятиями). Несмотря на то что узаконены эти документы были лишь в 1818 году, на Урале (ключевом для отечественной горнорудной отрасли регионе) они активно применялись с момента создания. В том же году был принят закон о надзоре за работами в частных рудниках и на заводах в плане их безопасности. В 60-х годах XIX века в Российской империи появилась специальная горная полиция (Bergpolizei). Словарь Брокгауза и Эфрона определял «главную задачу современной горной полиции» как «безопасность горных работ и промыслов». Позднее ее место заняла горная инспекция. Параллельно развивалась и нормативная база. В 1880 году появился закон, устанавливающий основные правила и порядок производства горнопромышленных работ, а в 1888 году вышли инструкции по производству маркшейдерских работ и по производству горных работ.
В этих документах устанавливалось, что работы должны производиться так, чтобы они не представляли опасности для жизни и здоровья рабочих и соседних жителей, равно для строений и другого имущества их, для путей сообщения, для источников минеральных, равно как и тех, которые необходимы для снабжения водой населенных мест.
Опасный котел
Одним из ключевых моментов в деле развития промышленной безопасности стало изобретение парового котла и его массовое распространение в промышленности и на транспорте. Паровой котел стал настоящим прорывом и двигателем промышленной революции в XIX веке, но со временем выяснилось, что это весьма опасная вещь. Статистику происшествий на паровых котлах начали вести лишь во второй половине девятнадцатого столетия. В Германии учет был наиболее полным. По данным того же «Брокгауза и Эфрона», всего с 1877 по 1895 год в Германии было зафиксировано 311 взрывов, в результате которых пострадали 760 человек, в том числе «убитых наповал и умерших в течение 48 часов — 246 человек». В 1895 году случилось 22 взрыва с 74 пострадавшими (20 человек погибли). Континентальные европейские державы, такие как Франция, Германия, Австрия, ввели государственный надзор за паровыми котлами. Англия пошла иным путем. Там надзором занимались ассоциации владельцев паровых котлов. Ассоциации образовывались по территориальному принципу. Членство в них было добровольным, но им редко кто пренебрегал. Владельцы паровиков платили взносы в зависимости от размера своих котлов, на эти средства содержались специальные лаборатории и техники, которые проводили регулярное обследование опасных объектов. Английский опыт потом был частично использован и Германией, так как оказался весьма эффективным. В Англии до учреждения ассоциаций происходил один взрыв на 2 тыс. котлов в год, а после их появления в отдельных случаях удалось снизить число взрывов до одного на 6,5 тыс.
Россия, конечно же, пошла не английским добровольным путем, а немецким директивным. Котлонадзор, который многие считают первым специализированным надзором в сфере промышленной безопасности, был введен в 1843 году. Общее наблюдение за паровыми котлами было закреплено за губернаторами и градоначальниками, а ближайший и непосредственный надзор вверен губернским инженер- механикам. Надзирать за котлами частных горных заводов должно было Министерство земледелия и госимущества. В 1894 году котлонадзор был передан Фабричной инспекции Министерства торговли и промышленности.
Впрочем, до России в итоге все же докатилась волна английской моды на саморегулирование. В 1901 году был образован Отдел котлов и двигателей при собрании техников в Варшаве, а в 1902 году появился Московский союз владельцев паровых котлов, машин и электрических аппаратов, которые и стали заниматься надзором за котлами. В 1910 году функции надзора были окончательно переданы обществам котловладельцев с предоставлением прав проведения освидетельствования и осмотра паровых котлов наравне с фабрично-заводской инспекцией. Кроме основных функций общества создавали специальные школы по обучению кочегаров (операторов), принимали участие в разработке надежных конструкций котлов и контрольных приборов к ним.
Разливы и взрывы
Нефтяная отрасль с момента своего рождения долгое время была источником опасности для окружающего мира, которую мало кто осознавал. Фонтаны черного золота били, что называется, в никуда, до тех пор пока не иссякали по естественным причинам. Первые трубопроводы были крайне ненадежны и протекали постоянно. Так продолжалось на протяжении десятилетий. Например, в калифорнийском округе Керн в сентябре 1910 года на месторождении Мидуэй-Сансет начался разлив нефти, взять под контроль который не удавалось в течение 18 месяцев. В результате в окружающую среду попало 9 млн баррелей (1,2 млн тонн) нефти.
В большинстве случаев разливы нефти были вызваны либо стечением обстоятельств, либо халатностью, либо технологическими недостатками, либо природными условиями. И как правило, каждая новая глобальная катастрофа порождала виток совершенствования законодательства в области регулирования промбезопасности в нефтяной отрасли.
Например, после аварии на буровой установке Sea Gem в 1965 году в Великобритании появился закон о шельфовых установках, а после катастрофы на платформе Piper Alpha в 1988 году парламентская комиссия сформулировала 106 рекомендаций по обеспечению безопасности работ на шельфе. 6 июля 1988 года из-за утечки газа на платформе произошел взрыв и начался пожар, который долго не удавалось остановить, поскольку сырье продолжало поступать с других объектов, подключенных к общей сети трубопроводов. В результате погибли 167 из 226 находившихся в тот момент на платформе человек.
Регулирование вопросов безопасности в нефтяной отрасли в западных странах не шло путем ужесточения «репрессивного» аппарата. Новые законы, как правило, не устанавливали конкретные нормативы, а были направлены на минимизацию рисков в будущем. Государственные надзорные органы выступали скорее как партнеры бизнеса, а не как обладатели истины в последней инстанции. Безусловно, система инспекций, предписаний и штрафов существует, но компаниям не диктуют, какие именно технологические или организационные действия им стоит предпринимать, чтобы устранить риск возникновения происшествия.
Кроме того, практически во всех западных странах все, что касается конкретных стандартов, отдается на откуп отраслевым ассоциациям, которые собирают передовой опыт и распространяют его среди своих членов. Например, в США стандарты для отрасли разрабатывает учрежденный в 1919 году Американский институт нефти (API). Среди технического персонала большим авторитетом пользуется Общество инженеров-нефтяников (SPE), которое восходит своими корнями к Американскому институту горных инженеров, основанному в 1871 году в Пенсильвании. В Канаде, в ключевой нефтегазовой провинции Альберта, с 1920 года действует саморегулируемая организация — Ассоциация нефтяных инженеров, геологов и геофизиков (APEGGA). В Норвегии — Норвежская ассоциация производителей нефти и газа.
В СССР таких ассоциаций не было, нет их пока и в России, что объясняется особенностями развития страны в XX веке.
В русле индустриализации
Революция 1917 года надолго прервала промышленное развитие России и, соответственно, промышленной безопасности. В системе органов советской власти горный надзор был возрожден в 1922 году, а в 1927 году была организована Государственная горнотехническая инспекция в составе Наркомата труда. Но по большому счету перезапуск произошел лишь в конце 20-х годов, когда был свернут НЭП и принято решение о начале индустриализации. Первая пятилетка, стартовавшая в 1928 году, стала началом советского промышленного прорыва. Собственно говоря, именно тогда вновь и возникла потребность в техническом надзоре, а так как частной собственности в стране уже не было, то такой надзор мог быть только государственным, вобравшим все достоинства и недостатки (прежде всего забюрократизированность и предписывающий характер) имперской системы надзора.
На формирование системы промышленной безопасности в СССР ключевое влияние оказали особенности индустриализации. К началу первой пятилетки промышленный потенциал России был во многом растерян, а страны Европы и США ушли за это время далеко вперед. Чтобы сократить катастрофическое отставание, промышленные предприятия в СССР строились за счет приобретения зарубежных технологий и оборудования. Так, американская компания Albert Kahn Inc. в 1930 году подписала с советским «Амторгом» (эта фирма, зарегистрированная в Нью-Йорке, вела экспортно-импортные операции с США) контракт, по которому фирма Альберта Кана становилась главным консультантом советского правительства по промышленному строительству. Albert Kahn Inc. получила колоссальный подряд на возведение промпредприятий стоимостью $2 млрд (примерно $250 млрд в современных ценах). В итоге американская компания приложила руку к постройке более 500 промышленных объектов в СССР.
Именно у иностранцев набирались опыта советские инженеры. Московский филиал Albert Kahn Inc. назывался «Госпроектстрой», и через него прошли свыше 4 тыс. специалистов. В СССР также работали все крупнейшие промышленные фирмы Старого Света, которые не могли упустить гигантские заказы советского правительства. Правила эксплуатации оборудования, производственных линий, принципы проектирования промышленных объектов, которые попадали в СССР, постепенно становились базой, стандартами для будущих отечественных разработок и проектов. Например, доменная печь, спроектированная чикагской компанией Freyn Engineering Co для Магнитки, была впоследствии клонирована и для других советских металлургических заводов.
Советский Союз еще неоднократно прибегал к покупке западных технологий. Так, все прекрасно знают, что АвтоВАЗ строил итальянский «Фиат», а прорыв в отечественной газовой отрасли был во многом обеспечен заключенной в 1970 году между СССР и ФРГ «сделкой века» — «газ в обмен на трубы». В ее рамках были построены магистральные экспортные газопроводы, трубы и другое техническое оборудование для которых поставляли немецкие компании. Кроме того, началось строительство газоперерабатывающих заводов также с использованием западных технологий. Все это позволило полностью раскрыть потенциал западносибирских месторождений.
В итоге промышленного развития в СССР сложилась специфическая система надзора в сфере промышленной безопасности. В ее основе лежали многочисленные нормативы и правила, предписывающие, как строить, каким критериям должны отвечать промышленный объект и оборудование. Было накоплено около 3 тыс. нормативных документов, за соблюдением которых следили инспекторы Госгортехнадзора СССР. Главная проблема такого подхода — невозможность оперативного реагирования на технологические новации, поскольку все основано на правилах эксплуатации промышленных объектов, строившихся в предыдущие десятилетия. Сейчас ситуация меняется, однако пока систему промышленной безопасности современной России вряд ли можно считать оформившейся. Государству, бизнесу и экспертам еще предстоит найти некую среднюю, которая учитывает потребности общества в безопасности и задачи бизнеса по снижению издержек при строительстве новых предприятий.
Подписывайтесь, если вам интересна тема безопасности, и оставляйте комментарии - нам важно знать ваше мнение!
Ранее мы рассказывали:
Как на самом деле нефтяники защищают месторождения от COVID-19
Главные риски при обращении с топливом
Экологические издержки: самые трагические ошибки российских нефтедобытчиков
Оригинал статьи и другие материалы читайте на сайте журнала: www.gazprom-neft.ru/press-center/sibneft-online/
Иллюстрации: Глеб Солнцев
