Помните, как в «Дубровском» у Пушкина говорится о зазнавшемся помещике, что содержал гарем из шестнадцати красавиц, которых менял периодически, выдавая их замуж, а во дворе у него бегали крестьянские дети, как две капли воды похожие на своего господина? Как вы думаете, насколько часто случались такие ситуации, когда русские дворяне заводили шашни со своими крепостными ну или просто сгоряча тащили на сеновал симпатичных крестьянок? Бывало ли такое, что эти девушки рожали детей?
Ну, я полагаю, все мы люди, и такое несомненно бывало. Но не очень часто, и на это есть немало причин.
Во-первых, это был большой позор для семьи, если о таком случае становилось известно. Главным образом потому, что это было решительно не по-христиански, разрушало семьи, осуждалось церковью, и показывало всем, что поступивший таким образом дворянин является беспринципным рaзврaтникoм. Внебрачная связь с дворянкой была делом романтическим и вызывала сочувствие, но обрюхатить крепостную – это, знаете ли, совсем не комильфо. Можно сказать, бестактность. В приличном обществе так не делают.
Во-вторых, в таком случае возникала проблема, что делать с бастардом. Поскольку крепостничество существовало в России более двух сотен лет, законодательство на этот счет сильно отличалось в разные исторические периоды. Первые законы о незаконнорожденных детях содержатся в еще в Русской правде 11-о века, согласно которой женщина, родившая ребенка от своего господина, автоматически получала личную свободу, равно как и ее чадо. Т.е. дворянин, если у него были нулевые моральные принципы и он заведомо не собирался участвовать в судьбе своего ребенка и содержать его хотя бы до совершеннолетия, как минимум, терял свое имущество.
Соборное уложение Алексея Михайловича 1649-о года, большая часть которого действовала и в имперскую эпоху, распорядилось на этот счет еще круче. Незаконнорожденные дети не могли наследовать землю своего отца, но получали все имущество своей матери (которое не мог забрать помещик) и имели право на определенного размера долю в имуществе отца, кроме земли. Таким образом, если бы у дворянина был незаконнорожденный ребенок, его законные дети получили бы меньшее наследство.
По установлениям Петра I, действовавшим до самой революции, человек из любого социального слоя должен был заботиться о своем незаконнорожденном ребенке и обеспечивать его мать. Ему грозил серьезный срок, если он не женился на этой женщине, независимо от того, была ли она свободным человеком или крепостной.
Получается, что со времен Петра Алексеевича залететь от своего помещика было в интересах крестьянки, так как она автоматом получала свободу и гарантию безбедного существования практически на всю оставшуюся жизнь. А вот для дворянина это было не очень – жениться на крепостной считалось позором и автоматически исключало его из высшего общества. А не жениться – означало всегда жить под угрозой заключения, т.к. сожительство вне брака считалось нарушением вплоть до самого 20-о века.
Тем не менее, такие случаи иногда встречались. Для действительно влиятельных семей из ближнего царского окружения или тех дворян, что пользовались уважением в конкретной губернии, вроде пушкинского Кирилы Петровича Троекурова, ребенок от крестьянки вряд ли бы имел какие-то последствия и скрыть его не составляло бы особых проблем.
Но что позволено Юпитеру, не позволено быку. Один из представителей разветвленного рода Толстых, Федор Иванович (тот, что по носил прозвище Американец), имел буйный нрав и в зрелые годы сошелся с простой цыганкой. Но этот человек за свою жизнь накосячил настолько, что для него такой поступок уже считался милой шалостью.
