Пока у нас оставалось время, я попросил Питера рассказать мне о том, как у них обстоит дело по борьбе с преступностью.
Ты имеешь в виду того господина в аэропорту?
И это, но меня больше интересует эта тема в более широком плане. Сол сказал мне, что вы полностью решили проблему преступности. Но я не понял, что это значит!
Все просто – у нас в САГРА нет нераскрытых преступлений. Практически нет!
Ты хочешь сказать, что ваша полиция так хороша, что способна раскрыть любое преступление?
И да, и нет!
Как это может быть? Сразу и да, и нет?
Ответ «нет» – полиция у нас, конечно, не всесильна, и не всемогуща. Но и ответ «да» - поскольку все преступления у нас в конце концов раскрываются.
И даже так называемые «идеальные преступления»?
Какие, к примеру?
К примеру – когда в темной подворотне встречаются два незнакомых до того человека, один из них убивает другого и затем скрывается с места происшествия, не взяв себе ничего из вещей своей жертвы. И не было никаких свидетелей преступления и преступника не засняла ни одна из видеокамер. Какой шанс на раскрытие такого преступления?
Полицией – никакого. Но у нас есть такая вещь, как право на прощение любого преступления после истечения пяти лет после его совершения.
Неплохо! Значит, можно совершить любое преступление – даже самое страшное, далее - посидеть тихо пять лет и затем смело идти в полицию и требовать, чтобы тебе это преступление официально простили.
В принципе – всё так и есть. Но не забывай, что до этого надо пять лет скрывать свое преступное деяние. А это – нелегкое испытание. Поговори со Стигом – он у нас любитель Достоевского, и он уверен, что для большинства преступников жить с ненаказанным преступлением – страшнее, чем понести наказание за это преступление.
И при этом ни один преступник не может быть всегда уверен, что он не оставил никаких улик. А если есть хоть одна улика, то такое преступление рано или поздно может быть все же раскрыто. Тем более, что у нас нет срока давности для любых совершенных преступлений.
А как же возможность помилования при явке с повинной, о которой ты говорил? И, кстати, если я правильно понял, такой порядок прощения действует только через пять лет после совершения преступления? А если преступник признается сразу после совершения преступления? В этом случае он не может рассчитывать на помилование? Правильно я понял?
Да, это так. За пять лет у нас в принципе раскрываются любые преступления, для этого нам явка с повинной не нужна. Конечно, в случае добровольного признания в совершенном преступлении преступник вправе рассчитывать на снисхождение при определении тяжести его наказания. Но это – очень индивидуально, зависит и от характера преступления, и от личности преступника, и даже от конкретного судьи.
Но мы говорим о помиловании через пять лет после совершения преступления. Здесь мы исходим из следующих вещей. Во-первых, если наша полиция не раскрыла это преступление, то это – уже особый случай. Такое у нас бывает крайне редко. Возможно, такие случаи как раз и можно назвать предложенным тобой термином – «идеальное преступление».
Во-вторых, признание со стороны преступника должно быть действительно полным. И это – в интересах всех сторон. И для преступника – в первую очередь. Почему? Потому, что если, к примеру, за ним есть несколько нераскрытых преступлений, то помилование он получает только в отношении того преступления, о котором он сам рассказал. Со всеми остальными его преступлениями остается прежняя ситуация, на них нет срока давности и они продолжают оставаться в стадии расследования. И это – самое важное!
Почему?
Потому, что - как я уже сказал – если наша полиция за пять лет это преступление не раскрыла, то это – неординарное преступление, оно либо с осложнениями, либо имеет повторный характер.
Ну, вот, предложим для простоты, что некий злодей убил трех человек. Прошло пять лет, он пошел в полицию и признался в одном убийстве. И получил полное прощение.
Но! Ведь он при этом должен ответить полиции на все вопросы, связанные с совершением этого преступления. На все! Без всякой утайки – это главное условие дарования ему полного прощения.
И полиция теперь будет знать всё об этом совершенном им преступлении. И ничто не мешает этой же полиции сопоставить полученные ею данные с обстоятельствами совершения других, пока не раскрытых ею преступлений. И если эти сведения помогут полиции вменить нашему преступнику другие совершенные им преступления, о которых он предпочел умолчать, то для них у него прощения нет.
И его могут осудить и приговорить, к примеру, к смертной казни за эти другие преступления, не смотря на то, что за одно такое преступление он уже получил полное прощение.
И, имей также в виду, что право на признание с помилованием действует только полгода. Через пять лет, но только в течение последующих полгода. Прошли эти шесть месяцев, «окно прощения» закрывается – и дальше возврата нет, полиция опять получает право расследовать незаявленные «на прощение» преступления сколь угодно долго, без всякого срока давности.
И, наконец, третье. Прощение дается государством и только в отношении уголовного преследования по данному преступлению. Но дарованное государством прощение не распространяется на возможные материальные иски, которые могут быть предъявлены прощенному преступнику со стороны его жертвы, или родственников жертвы, или иных лиц, понесших ущерб в результате совершенного им преступления.
И здесь важно то, что человек уже признался в совершении им некоторого преступления.
То есть, доказывать факт совершения преступления уже не надо! Истцы могут прямо ссылаться на этот факт и суду остается только взвешивать и оценивать их исковые заявления по сумме содержащихся в них претензий – принимать их в полном виде или вносить в них какие-то коррективы.
И здесь факт прощения преступника государством за совершенное им преступление может сыграть как раз не в его пользу: раз он прощен и свободен, то нет никаких оснований уменьшать каким-то образом, в его пользу, суммы предъявленных ему имущественных исков.
Но, в общем, мы здесь уже начинаем больше удаляться в предположения. На самом деле, если тебе интересно, есть совершенно открытые данные по практике таких прощений. Их очень мало, таких случаев, и ты можешь убедиться, что всё много проще, чем мы сейчас с тобой пытаемся предугадать.
Будет время – обязательно поинтересуюсь.
Сомневаюсь. Сомневаюсь и в том, что от этого тебе будет какая-то польза, и в том, что у тебя будет на это время.
Посмотрим!
Ладно, пока мы говорили с тобой о крайних, скажем так – о «пограничных» ситуациях. В работе нашей полиции это – какие-то тысячные доли процента. Главное – не в этом. Главное - в том, что мы предпринимаем все усилия, чтобы изменить условия жизни – среду обитания людей – таким образом, чтобы исключить в принципе любые преступные действия.
А это в принципе возможно?
Много легче, чем мы ты можешь себе представить. Возьмем граждан САГРА. Для них совершение любых имущественных преступлений просто не имеет смысла – исходя из тех условий жизни, которые они имеют в нашей стране.
А за ее пределами?
Подожди, мы к этому еще подойдем. Итак, основная масса преступлений совершается из-за корысти, в целях извлечения личной выгоды. Да граждан САГРА такой мотивации просто нет.
А для остальных людей, проживающих в САГРА?
Да, они могут смошенничать, что-то украсть. Но риски от совершения таких действий для них несопоставимы с возможными выгодами.
Несопоставимы?
Ну, да! Во-первых, мы знаем всё о доходах и имущественном положении любого человека, который допускается к жизни или просто к пребыванию на территории САГРА. Мы знаем, чем он занимается, какие у него доходы, и каким имуществом он владеет, как в САГРА, так и в любых других странах мира. И он, и его семья, и его близкие. Если это не так, то у этого человека нет ни единого шанса просто приехать в САГРА. Мы его к нам просто не впустим.
Второе. Раз так – то мы всегда можем заметить любое необоснованное движение денег или иных активов в отношении любого из людей, проживающих на территории САГРА. Тем более, как ты знаешь, оборота наличных денег в САГРА практически нет, и любой платеж или перевод денег – по карточке или чеком – сразу отражается на банковском счете, как минимум, двух лиц – плательщика и получателя такого платежа или перевода.
Заметили – спросили – получили ответ. Исчерпывающий ответ. Если нет – остальное доподлинно выяснит полиция. И если есть криминал – этому лицу дорога в САГРА закрыта навсегда. Плюс наказание, штрафы – которые всегда существенны и очень неприятны.
Поэтому что-то украсть, где-то смошенничать – в сравнении с тем, что человек имеет у нас и что будет иметь по истечении своего 15-летнего беспорочного срока службы – надо быть полным идиотом, чтобы просто решиться на такое. Хотя, не скрою, такое все же случается.
Но здесь есть еще одно. Как я уже сказал, для получения права на полное пенсионное обеспечение от САГРА нужно проработать у нас, без единых замечаний, не менее 15 лет. Но мы этот нормативный срок может уменьшать (не вообще возможность работы у нас – здесь в принципе нет ограничений, но именно срок выслуги для получения полной пенсии) - в качестве вознаграждения за разного рода достижения или услуги нашему государству.
И среди последних – особо котируется сообщение правоохранительным органам сведений о разного рода нарушениях и, тем более, о преступлениях. К примеру, один чиновник сообщает о том, что другой чиновник получил крупную взятку. Первому мы даем в зачет (как баллы) три или больше месяцев – как уменьшение минимального нормативного срока службы для получения полной пенсии, а второго наказываем или просто выдворяем из страны.
И как часто такое бывает?
По должностным преступлениям – раньше довольно часто, сейчас – много реже, но в отношении обычной, бытовой преступности – очень распространенное явление.
К примеру, если ты заметишь грубое нарушение правил дорожного движения, то звони в полицию, и ты получишь зачет 10 дней в счет своего минимума службы в САГРА.
Ладно, буду знать.
Да, можешь теперь знать. Правда, не думаю, что для тебя это имеет какое-то значение – с учетом перспективы для тебя ускоренного получения гражданства САГРА.
Значит, понятно. Всякие хищения и мошенничества нам даже не нужно расследовать – мы их видим просто по результату.
Вот именно! Теперь - всякого рода случайные, спонтанные правонарушения. Как таковые, они всегда совершаются без подготовки – и потому у них всегда есть свидетели или от них остаются наглядные улики. Поэтому по ним у нас – практически стопроцентная раскрываемость, можно сказать, в первые же сутки.
Теперь – «замышленные» преступления, преступления, совершенные с определенным умыслом. Есть замысел – значит, есть цель преступления и есть подготовка преступления. Первое – дает последствия, а второе – оставляет следы.
Поэтому здесь всё просто. Полиция исследует следы – собирает улики, ищет свидетелей, чаще – просто выслушивает тех, кто сам является в полицию. Если эти первоначальные действия не дают немедленного результата, то мы исходим из цели преступления и выявляем всех лиц, которые могла бы иметь интерес в его совершении.
И дальше – рутинная работа по изучении жизни этих лиц в период до и после совершения преступления. У нашей полиции такие базы данных, которые позволяют выполнять эту работу, можно сказать, в автоматическом режиме. Дни, редко – недели, и преступник определен. Сбои здесь крайне редки. Вот и всё, мой дорогой!
Подожди, подожди! А как же насчет организованной преступности? Ведь с нею все много сложнее!
Вот здесь ты крепко ошибаешься. С ОП как раз всё проще. И ключевой момент – это то, что эта преступность организованная.
Да, организованная, а со всякой организацией, как известно, бороться сложнее.
Возможно, но не в отношении преступности. Здесь ее организованность как раз на руку полиции.
Как это так?
Давай я тебе объясню сейчас, как это выглядит у нас. Во-первых, организация – это связанные между собой взрослые, не находящиеся в родстве люди.
А разве не бывают преступные семьи?
У нас - нет, не бывают. Но ты меня перебил. Связи между людьми мы легко определяем – эти люди делают что-то вместе. Если это «что-то» - действия, связанные с нарушением закона, то вся организация этих людей определяется как «преступная организация».
А если они вместе марки собирают? Или в бинго играют?
Ты кое-что уже забыл. Мы говорим о САГРА, а здесь, в САГРА, мы знаем точно, какие доходы и от какой деятельности получают те или иные люди.
Извини!
Итак, есть организация, и они получают доходы, которые мы не можем идентифицировать как законные доходы. Для начала мы просто задаем вопросы – всем или отдельным людям из этой организации.
Предположим, мы не получаем удовлетворяющие нас ответы. Доходы – неясного происхождения, деятельность – в том секторе, который мы называем «серый» или «черный». Полиция тщательно расследует эту деятельность и если находит в ней хоть малейшие правонарушения, то объявляет всю эту организацию преступной и отправляет всех ее членов за решетку.
На каком основании?
На основании принадлежности к «преступной организации»!
Без выяснения конкретной вины каждого конкретного члена этой, как ты говоришь, «преступной организации?
Вина есть, это – принадлежность к «преступной организации». В САГРА – это серьезное преступление
Ладно, вы выявили «организацию», но никаких правонарушений в ее деятельности не нашли..
Тогда мы просто арестуем членов это организации за нарушение налогового законодательства, например - за ненадлежащее декларирование своих доходов, штрафуем их, конфискуем их имущество и высылаем из страны.
И конечный результат все тот же – всякая преступная деятельность выявляется, наказывается и ее фигурант навечно высылается из САГРА – сразу или после отбытия тюремного заключения. Поэтому САРГА – это территория, свободная от преступности!
К сожалению, очень скоро мне пришлось убедиться в обратном.
Но, послушай, Питер, ты же понимаешь, что создать полностью изолированный «остров законности» в нашем неспокойном мире невозможно!
Но мы стараемся! И мы готовы оказывать свою помощь всем странам, которые желают реально поставить заслон преступности на своей территории.
Да, кстати, а как в отношении граждан САГРА, проживающих на территории других стран?
Это – сложный вопрос. С одной стороны, мы предоставляем полную защиту нашего государства всем гражданам САГРА, где бы они не находились. С другой стороны, мы понимаем, что наши граждане могут оказаться правонарушителями или даже совершившими преступления в странах своего временного или постоянного проживания. Такое, к сожалению, случается, и здесь нам приходится действовать по обстоятельствам. Иногда приходится идти и на неформальные действия.
Например?
Пока это тебя лично не касается – ты ведь не гражданин САГРА – я не вправе обсуждать с тобой эту тему!
Ладно, скажи мне только, что вы предлагаете в помощь другим странам в их борьбе против местной преступности.
На самом деле – многое. Во-первых, информационное взаимодействие. Через САГРА и ее структуры проходит значительная доля мирового экономического оборота и у нас есть надежные средства выявления в этом обороте преступных или просто сомнительных операций. И этими сведениями мы готовы делиться с другими странами – на определенных, разумеется условиях.
На каких определенных условиях?
Определенных – для каждой отдельной ситуации. И это – всё, что я могу тебе сказать по этому поводу.
Во-вторых, мы оказываем другим странам помощь в виде предоставления различных специальных технологий.
Как технологий?
Долго рассказывать. Я лучше приведу тебе один пример. Тебе, наверное, приходилось слышать, как администраторы вокзалов, аэропортов, торговых центров, и т.д. время от времени объявляют по радио: «будьте бдительны», «следите за своими кошельками и карманами», «не оставляйте без внимания свои вещи», и т.д.?
Конечно! И очень часто!
И как твое мнение?
Ну, в общем правильно. Не будь растяпой! А если привык разевать рот, то потом не жалуйся!
Так. И тебе не приходило в голову, что в этой ситуации есть некоторая несправедливость.
Какая же несправедливость?
Давай разберем две ситуации. В первой – тебя огрели из-за спины поленом, ты упал и сильно ушибся. А дядя уже ушел.
И теперь вторая ситуация. Тот же дядя подходит к тебе с поленом в руке и говорит: «я тебя, зараза, сейчас бить буду». И вы размышляете: позвать ли вон того полицейского, или не полениться слазить в рюкзак, где у вас там припрятан кольт 45 калибра.
Нет, кольт – это слишком, просто – электрошокер, так будет лучше.
Ну, пусть будет электрошокер. Но вопрос ты понял? В котором случае будет больше справедливости?
Ясно, что во втором. Человек честно признался, что собирается меня бить, и я могу выбрать способ, как мне на это реагировать.
А теперь давай вернемся в наш торговой центр.
Пусть будет лучше вокзал!
Ладно, вокзал, аэропорт…Кстати, ты знаешь, что у нас есть требование – ко всем авиакомпаниям – чтобы они летали к нам только сдвоенными рейсами!
Как это понимать?
Очень просто! Один рейс – два борта, пассажиры и багаж летят отдельно.
Но ведь это очень неудобно!
Совсем нет, никто не жалуется. Просто грузовой борт вылетает несколько раньше – с тем, чтобы когда прибудут пассажиры, багаж уже их бы дожидался. А у нас мы делаем еще проще: предлагаем бесплатную доставку багажа в любое место, куда укажет пассажир, в течение часа с момента прибытия пассажира.
Но для авиакомпании – это дополнительные расходы!
Во-первых, безопасность важнее. Во-вторых, грузовой борт, кроме багажа пассажиров, может брать еще и другие грузы. И, наконец, мы ввели стандартные нормативы по каждому билету: вес пассажира – 75 кг, и ручная кладь – 5 кг. Всё, что сверху – оплачивается по довольно высоким тарифам.
Но это как-то не очень гуманно!
Зато обычные билеты у таких компаний – минимум на 20 % дешевле, чем у их конкурентов!
Но полные люди не захотят летать такими рейсами!
И на здоровье – в обоих смыслах! Пусть им другие компании на один билет выделяют два места! Или им просто надо привести свой вес в норму – с денежной выгодой для себя!
И еще скажу – в связи со снижением весовой нагрузки на пассажирских рейсах такие авиакомпании начинают отказываться от суперлайнеров – сотни людей, огромный фюзеляж, надежность полета - только со всеми действующими двигателями.
А наши новые модели – принципиально иные. Число пассажиров – 120-150, не более, легкие материалы, раздвигающиеся крылья, такой самолет может ПЛАНИРОВАТЬ! Он может лететь даже с неработающим двигателями; поставлена задача довести дальность такого полета, при высоте остановки двигателей в 8 км, до 45 – 50 км.
И, более того, поскольку самолет исключительно легкий, его можно посадить на кусты, на водную поверхность, на шоссе – даже с не выпущенными шасси. И такие посадки уже случались – иногда, с травмами, но без потери человеческих жизней!
Ладно, с этим ясно. Но если на такой рейс попадет пассажир-смертник?
Мы стараемся исключить такие ситуации. Обычно мы требуем список пассажиров на рейсах к нам не менее, чем за три часа до приземления в наших аэропортах. За это время мы обычно успеваем всех проверять. Кроме того, в периоды особой напряженности мы требуем введения моно-конфессиальных рейсов: все пассажиры – только иудеи, или только христиане, или только мусульмане.
Но ведь кто-то может возмутиться!
И пусть возмущается! Безопасность – важнее! И потом, почему этот недовольный тогда не обратится к Израилю – почему там в армию призывают только иудеев? Или пусть он потребует от талибов, чтобы они в свои отряды брали также христиан и евреев!
Да, это было бы сильно!
Ну, ладно. Давай возьмем твой вокзал и любителей лазать по чужим карманам. Скажи мне, почему жертвы – потенциальные жертвы – должны быть постоянно настороже, а охотник за их кошельками и чемоданами никак не признается, где он есть и когда вообще собирается начать свою охоту?
Не знаю! А что, он должен сказать: здрасьте, я – ваш вор и сейчас собираюсь вас ограбить.
Ты на охоту ходил когда-нибудь?
Ну, были случаи.
Если ты с собакой и ружьем входишь в лес, то звери могут понять, что ты пришел по их душу?
Ну, про душу я ничего не знаю, а что цель моя – подстрелить кого-нибудь из животного или птичьего мира, так это всем понятно!
Вот, животные у тебя извещены, а люди чем хуже?
Что-то я не понимаю.
Да все просто. Надо просто уравнять шансы. Вор пришел на вокзал – все должны знать: началась охота, следи за своим барахлом. Вор ушел – можно расслабиться.
Интересная картина. И как это можно организовать?
Вот теперь смотри. На вокзале – все куда-то едут. У всех цель куда-то уехать. И всё. Цели обокрасть соседа у нормального пассажира обычно нет (хотя все может быть, но все же, такое поведение – исключение из правил). Поэтому на вокзалах обычно орудуют профессионалы. Они и подготовлены к своему делу лучше нас и к тому же надеются застать нас врасплох. А вот последнего преимущества мы их и хотим лишить. Как, ты спросишь?
Да, как?
Любой профессионал хоть раз, да попадался в руки полиции. Поймали его на краже, осудили, дали срок, он отсидел и вышел.
И опять за старое!
Правильно, он – опять за старое. И потому мы ему говорим: отсидел за старое три года, а на будущее - вот тебе браслетик на руку. Честно жить он тебе не помешает, но когда будешь заходить в общественные заведения, оно будет давать сигнал на общую сирену: всем – внимание, в помещении – вор.
Не сам браслет будет звенеть, этого мы пока не вводим (но для особо злостных рецидивистов – можно и так сделать!), но пока ты, потенциальный вор, в этом помещении – будет звучать общая тревога. Выйдешь из помещения – тревога отключится.
Вот теперь все справедливо. На нашем вокзале звучит сигнал и он означает: я – вор, я иду искать, кто не спрятался, я не виноват. И люди пусть бдят и остерегаются. Вор ушел – сигнал затих. Пришел другой злодей со своим браслетиком – опять сигнал. Ушел он – опять стало тихо. Вот такая схема! Как тебе?
Ну, в целом, вроде бы должна работать.
Вот мы эту технологию и рекомендуем применять во всех крупных общественных заведениях, где бывает особо много народа. И есть страны, которые эту технологию у себя уже внедрили.
Но, мне кажется, ведь людей будет раздражать, когда все время будет сигнал «в помещении – вор».
Почему все время? На самом деле, все быстро к такой системе адаптируются. С началом сигнала люди начинают вертеть головами – кто это там вошел? Сигнал затих – а кто это сейчас вышел?
Ну да, могут и вычислить мошенника. И выразить ему свое личное к нему отношение.
Вот-вот, и ему явно это не понравится. А результат тот, что таким карманникам потом покажется не очень удобным ходить для охоты в оборудованные такой системой общественные заведения.
А если такому человеку действительно потребуется куда-то уехать?
И пусть едет! Только ему придется держаться подальше от общей зоны или постараться преодолевать ее предельно быстро: вошел прямо перед посадкой, сел на свое место, поезд тронулся – вор уехал - сигнал затих.
Но как же в театре, в кино? Ведь постоянный сигнал будет всем мешать!
А кто обещал, что будет полное счастье? Сиди дома – смотри свой телевизор.
Ну, на такой браслет мало кто согласится добровольно!
Правильно, поэтому он и навешивается строго в добровольно-принудительном порядке!
И что же это за порядок?
Вообще-то единой модели нет. Разные страны решают это вопрос по-разному. Одни предлагают выбор: либо сидишь в заключении полный срок – скажем, пять лет, или только два года, но потом всегда должен носить браслет. В других странах предлагают либо запрет на проживание в крупных городах, либо опять же, постоянное ношение браслета. Встречаются и варианты, когда вместо заключения в тюрьме сразу предлагают крупный штраф плюс браслет. Не согласен – отбывай полный срок.
Ладно, с этим ясно. А как с хулиганами, всякими дебоширами, разными там байкерами?
Хорошо, что ты упомянул байкеров. Это – действительно проблема. Чем только они не занимаются – и распространением наркотиков, и сутенерством, и продажей оружия. Но и у них есть свое больное место.
И какое же это больное место?
А разве не ясно? Мотоцикл!
И как их можно с этим местом можно прижать?
Да, в общем, не сложно. Ловишь какого-то байкера на правонарушении, связанном с применением его мотоцикла, и предлагаешь ему на выбор: тюрьма и конфискация его мотоцикла (а это, я скажу, обычно очень дорогие машины), или штраф плюс ограничение его передвижения на мотоцикле строго ограниченным маршрутом. К примеру, от работы домой и обратно. И всё! Технология отслеживания таких поездок, ты уже понял, у нас есть.
Ну, это мало кому понравится!
Ну и на здоровье! Тогда – первый вариант!
Жестковато!
А еще – применение законов об организованной преступности. Организация – есть, нарушения закона – вот они, и вся банда отправляется на гостранспорте на принудработы на длительный срок. Мотоциклы отправляются для экипировки полиции в слаборазвитых странах. После отсидки – обязательная пробация, с запретом проживания в крупных городах и проезда по федеральным дорогам. И как сувенир – наш браслетик.
И что, кто-то решился на такие меры?
Немцы, французы и англичане. Американцы, канадцы и итальянцы – пока раздумывают.
А как же с разной мелочью, мелкими хулиганами, пьяными задирами, и т.д.? Ведь всех их под такую косилку не уберешь!
Ладно, мы уже что-то слишком далеко забрались в эту тему. Скажу просто, что в разных странах есть разные практики, что-то мы рекомендуем, что-то страны сами придумывают. А наша главная рекомендация в отношении этой категории нарушителей – максимально использовать воздействие местных сообществ. Часто мелкие общины имеют свои средства воздействия на своих местных нарушителей, и мы рекомендуем им в этом не мешать. Хотя, надо сказать, не всегда эти средства выглядят, скажем так – вполне благопристойными, с точки зрения более цивилизованных сообществ!
И что это? Побивание камнями распутных женщин? Отрубание рук ворам? Или…
Ну, что ты! Такие вещи мы не поддерживаем!
И все же?
Знаешь, давай эту тему закруглять. Не думаю, что тебе придется вплотную заниматься этими вопросами. Тебе достаточно просто понимать наше общее отношение к этой проблеме. А оно, если совсем кратко, таково: нам совсем не близка практика, когда современные пенитенциарные системы вместо наказания и исправления оступившихся граждан готовит из новичков кадры для профессиональной преступности.
Мы считаем это главным злом и потому мы в принципе одобряем любые модели и методы, которые способны поломать эту тенденцию. Если хочешь пример, то мы готовы закрывать глаза на применение американскими индейцами телесных наказаний в отношении членов их местных сообществ – но как альтернатива к тому, чтобы отправлять их молодых ребят в общие тюрьмы, в которых их обязательно либо сломают, либо убьют. Это тебе ясно, против такого подхода ты не будешь возражать?
Не знаю, надо подумать!
