Три книги в моей жизни играли особую роль, они были какое-то время настольными, то есть, перечитывались по много раз. Авторы первой из них новозеландцы Питер Снелл и Гарт Гилмор, а называется она «Без труб, без барабанов». Эта книга в течение двух лет мотивировала меня, пока я занимался лёгкой атлетикой. Высот в спорте я не достиг, но бегаю всю жизнь. И этим горжусь.
Итак, эта книга была моей настольной практически в буквальном смысле. Даже делая уроки, я мог оторваться и начать читать. Причем, с любого места. Немножко не нравилось мне читать только о поражениях Снелла и его решении завершить карьеру. Одним из любимых мест, было описание победы Питера на Олимпиаде в Риме 1960 года. Надо же, думал я, это было так недавно. Я уже был на этом свете, но ничего не знал о тех событиях. Я ведь они были. Никому не известный молодой 22-летний бегун из очень далёкой Новой Зеландии дерзко обыгрывает многих известных мастеров и пробивается в финал Олимпиады. Даже после победы в полуфинальном забеге, никто не считал его претендентом на победу.
В процессе перечитывания, каждый раз перед глазами рождался зрительный образ этого забега. Постепенно этот зрительный образ стал уже константой, он возникал сам собой. И у меня не было ни малейшей мысли о том, что олимпиаду снимали на кинопленку. И что этот забег можно будет когда-нибудь увидеть. Как же далеко мы ушли за эти неполные полвека! И каким сказочным наслаждением для меня было увидеть этот финальный забег воочию. Смотрите видео в конце...
Вот как он описан в книге Питера Снелла и Гарта Гилмора:
Я удивился, на следующий день, увидев, как долго разминались остальные финалисты на площадке стадиона Героев. Казалось, что они тратили теперь гораздо больше времени, чем когда проходили забеги.
Но наконец, нас провели через соединительный тоннель на главный стадион, и мы двинулись, подобно гладиаторам, по последней дорожке к месту старта. Мне досталось стартовать с внешней дорожки. По команде «На старт!» Керр, Вэгли и я подготовились принять низкий старт. Все трое хотели быстро начать и захватить лидерство. Остальные трое стояли, балансируя и ожидая выстрела.
После выстрела я начал напряженный спринт по своей внешней дорожке к той точке первой прямой, где разделение дорожек кончалось. Там я огляделся и нашел себя на четвертом месте. Мы продолжали бег в темпе, который казался быстрым для первой половины дистанции.
Толпа шумела так сильно, что я не услышал ни своего времени, ни удара гонга. Мы выбежали на предпоследнюю прямую. Моя позиция была бы довольно хорошей, но бегуны, бывшие впереди, теперь рассыпались и заняли несколько дорожек.
Мунс вышел вперед, сделав рывок. Мой предварительный план заключался в том, чтобы начать спринт с 200 м до финиша, но теперь стало ясно, что скорость в целом слишком высока, чтобы я мог занять удобную позицию преследования, с которой можно было бы сделать рывок на финише. Я совсем начал терять надежду.
Когда мы достигли 200-метровой отметки, впереди меня были три бегуна, рассыпавшиеся по всему фронту и входящие в последний вираж. Передо мной стоял выбор — продолжать бежать внутри группы или пытаться бежать справа, по внешней части поворота.
Имея в виду темп бега, с которым мы двигались, я выбрал более легкий путь. И остался бежать внутри группы. Я чувствовал, что этим шанс выиграть бег может быть потерян, однако все же оставалась надежда, что фронт бегунов распадется, появится брешь и я смогу проскочить в нее.
Роже взял лидерство, а Керр занял позицию преследования. Мы выскочили на прямую. Бегуны рассыпались, стремясь к ленточке. Я нашел брешь впереди себя, обошел Вэгли, который вел всю дистанцию, и поравнялся с остальными.
Теперь появился шанс быть третьим. Только Мунс и Керр были впереди меня, но у меня был свободный путь к ленточке. Я понял, что мое дело поправилось, что смогу быть вторым, и вложил все в финишный рывок.
Мунс, казалось, замедлял бег. Примерно за 20 м до финиша я внезапно почувствовал, что могу выиграть. Все, что я помню, начиная с этого момента, состоит в том, что я швырял все, что у меня осталось, в финишный спурт и подстегивал себя вперед. Финишная линия стремительно была пройдена. Я протрусил около 10 м и обхватил руками подвернувшийся столб, изнемогая от утомления.
Я не знал, каким я пришел. Я был настолько в восторге от того, как провел бег, что мне было все равно, был ли я первым или вторым.
Я стоял, обхватив столб, на внешней части дорожки до тех пор, пока не начал «отходить». Я повернулся и пошел назад к линии финиша, разглядывая по дороге бегунов, которых победил. Мне пришло в голову тогда, что я победил некоторых величайших полумилевиков в мире.
Теперь я вспоминаю, что люди суетились вокруг меня, поздравляли, но их слова ничего не значили, и я еще оставался в неведении относительно своего места на финише. И не видел, как Роже Мунс свалился на колени в отчаянии, иначе я все бы понял.
Роже подошел ко мне. Он выглядел утомленным. Он поздравил меня, и я спросил его: «Кто победил?» Роже сказал: «Ты».
Вот оно
Развёрнутый сюжет
