1. Каждый день мы берем в руки оружие, скорее всего, заведомо зная, что битву не выиграть до конца, но все равно надо сражаться, пусть в меру сил, но надо. Даже стремление победить в каком-то смысле уже означает победу под конец каждого дня. Вспомним того пианиста, который сказал: "Если я не репетирую один день - это услышу я сам. Если не репетирую два дня подряд - это услышат критики. На третий день - это услышит весь зал".
2. Каждый день я вскакиваю с постели на наступаю на мину. Эта мина - я сам. После взрыва я целый день собираю себя по кусочкам.
3. За время разъездов я понял, что если не пишу один день, мне становится не по себе. Два дня - и меня начинает трясти. Три - и я близок к безумию. Четыре - и меня корежит, как свинью при поносе. Один час за пишущей машинкой бодрит мгновенно. Я на ногах. Бегаю кругами, как заведенный, и громко требую чистые носки.
4. Если вы пишите без упоения, без пыла, без любви, без радости, вы только наполовину писатель. Это значит, вы постоянно коситесь одним глазом либо в сторону коммерческого рынка, либо в сторону авангардной тусовки, и перестаете быть собой. Вы себя даже не знаете. Потому что писатель обязан быть прежде всего одержимым. Его должно лихорадить от жара и восторга.
5. Чему писатель может научиться у ящериц, у птиц? Тому, что в скорости - истина. Чем быстрей ты изливаешь слова, чем стремительней пишешь, тем ты честнее. В замирании - мысль. Это время для того, чтобы отточить стиль, пока ты не гонишься за правдой - единственный стиль, который стоит того, чтобы падать замертво или ставить капканы на тигров.
6. Я утверждаю, что для того, чтобы удержать Музу, перво-наперво следует предложить ей угощение. Как накормить что-то такое, чего еще нет, объяснить сложновато. Но мы живем в окружении парадоксов. От еще одного парадокса хуже не станет.
