В одной бригаде, которая занималась техническим обслуживанием и ремонтом разных грузоподъёмных кранов, ворот и кран балок работали два слесаря, два друга – не разлей вода. Одного звали Иван Николаевич, а другого - Демьян Николаевич. В общем – оба Николаевичи. Ходили они всегда вместе, потому как вдвоём работать сподручнее. Один ладит механическую часть (он был просто слесарем по грузоподъёмным механизмам), а другой - был мастер по электрике, к тому он был немного старше и по праву старшинства занимал бригадирскую должность. Как я уже сказал, были они неразлучны, как иголка с ниткой, при этом Демьян Николаевич ходил всегда следом за Иваном Николаевичем, немного сзади. Так меньше ответственности. На случай, если, вдруг, Иван Николаевич приболеет и его было бы кем подменить отдел кадров направил к ним молодого - специалиста по электрической части. Этого молодого звали Алексей или просто - Лёха. Так вот, отдел кадров, как в воду глядел. Иван Николаевич приболел, положили его в больничку, здоровье поправить. Демьян Николаевич по привычке стал ходить теперь с Лёхой. И по-прежнему - чуть сзади. А тут, на беду, начальство выдало приказ «Срочно снять электроталь с кран балки для перевоза её в другое место».
Пришли товарищи один постарше, другой помоложе к указанной кран балке.
Остановились и задумались.
- К чёрту,-сказал тот, кто постарше (Демьян Николаевич),- руками мы её не снимем, во-первых, очень высоко висит, метров пять будет, а во-вторых, она неподъёмная, килограмм 200 в ней будет, не меньше, а в – третьих, это не наша работа, а работа монтажников. Пойдём, Лёха. Тут надо вызвать автокран или какой-нибудь подъёмник.
- Какой тут подъёмник, Демьян Николаевич, сюда же он не заедет. Давай поступим по примеру Мюнхаузена.
- Это как?
- Вспомни, когда он тонул в болоте, он сам себя вытащил за волосы.
- Точно, вспомнил.
Включили они кнопкой на пульте управления передвижение кран балки, подогнали к ремонтной площадке. Другой кнопкой к той же ремонтной площадке подогнали электроталь и отключили концевой выключатель, останавливающий подъём крюковой подвески. Третьей кнопкой распустили грузовой канат. Потом сняли кабель, подвода электроэнергии к механизмам кран балки с троса, по которому он перемещается, и на монорельс сверху перпендикулярно ему привязали захваченной верёвкой «лом» (стальной пруток). Известно, что против "лома" – нет приёма. А когда закончили привязку, на каждый из двух выступающих концов «лома» навесили по одной петле грузового каната. Включили четвёртую кнопку, которой обычно поднимают груз с земли или с автомашины. Подняли электроталь, не затрачивая своей физической силы, причём чтобы механизм подъёма не повредил кожух электротали на корпус подложили деревянный брусок так, что колёса её перестали касаться поверхности монорельса, по которой они привычно ездили. Демьян Николаевич открутил гайки с каждого из четырёх колёс тележки электротали и снял их. А Лёха нажал на кнопку и опустил вниз уже освободившуюся от колёс электроталь на пол цеха. Затем отпустил эту кнопку, нажал другую кнопочку и смотал канат снова на барабан. После этого обесточил пульт управления и снял подводящий электроэнергию провод с электродвигателя.
Пока он занимался этими делами, Демьян Николаевич отвязал "лом" с монорельса и сбросил его вниз, предупредив Алексея заранее, чтобы тот отошёл.
Тут я приведу Вам рисунок для полного понятия процесса.
Только закончили друзья порученную работу, как к ним на помощь пришёл Иван Николаевич (его только что выписали из больнички и он не смог сдержать желание помочь членам своей бригады).
- Вы уже сняли? Жаль, не успел.
- Управились до обеда, - важно ответил Демьян Николаевич,- Лёха – ГОЛОВА. Он предложил поступить, как поступал Мюнхаузен, когда вытаскивал себя из болота за волосы.
А тут и начальство пришло, проверить, смогут ли справиться работнички без подъёмников. Попросило прощения за то, что потребовало от них выполнение неподъёмной работы, но ПРЕМИЮ не заплатило. Бригаду такое поведение начальства не смутило, они давно привыкли работать не за страх (то бишь – не за деньги), а за совесть.
После этого случая оба Николаевича стали величать Лёху уважительно – Алексей Юрьевич.
