Сейчас все настойчиво обсуждают, что памятник деревянного зодчества, один из последних традиционных деревянных храмов России, объект культурного наследия Успенскую церковь в Кондопоге спалил 15-летний подросток-сатанист из Петрозаводска, приехавший к бабушке на каникулы. Еще бы! Тема-то благодатная: можно порассуждать и о нравах и бездуховности нынешнего поколения, заодно помочалить всю нетрадиционную культуру… и со свистом проскочить мимо нескольких насущных вопросов. Традиционная российская забава.
А давайте, попробуем побыть гражданами, а не населением, и начать немного с себя. (Все ссылки на упоминаемые акты будут дальше).
Итак, нам известно, что дело возбуждено по ст. 243 УК РФ за уничтожение памятника. Сразу оговоримся, хотя это не особо значимо, что ответственность по этой статье наступает с 16 лет (что правильно, потому что мальчик, наверняка, степень внесения церкви в перечень особо значимых объектов не осознает). Есть, тем не менее, вандализм (ст. 214 УК РФ) и умышленное уничтожение имущества (ч.2 ст. 167 УК РФ). Гражданский иск повесят на родителей, это да. Никому от этого не легче.
Памятник беспамятству.
Сейчас несколько цитат из невольно очень тонкой публикации “Комсомольской правды”, удосужившейся не просто перепечатывать или гуглить, а доехать до места. И тут начинается любопытное.
Дорога от Кондопоги до Кондопоги (города и села, где стоит церковь) - десять километров. Автобусы ходят «черте как», таксисты стараются заказов в Кондопогу избегать. «Видишь, на ней черти горох молотили. Себе дороже выйдет», - объясняет водитель. По дороге к Успенской церкви он завозит меня в местную достопримечательность - собачий приют в лесу, где воют, тявкают и скулят животные.
- Сюда у нас чаще ездили, чем в церковь. Животных-то кормить надо. Вот местные ездили и кормили.
Здесь кроме общего описания депрессивности и социального упадка в городе (а там были проблемы какое-то количество лет назад), мы естественно натыкаемся на то, что, хотя жители с удовольствием делятся деталями событий (это большое событие), если внимательно вчитаться в этот текст, в целом, церковь вряд ли посещают и дорожат памятником. Отчасти это причина, почему десятки такого рода памятников ежегодно по всей стране приходят в упадок или исчезают. Их достаточно много (ценность культурная разная, но не в этом дело). Государства на всех не напасешься.
Но очень часто, самих местных жителей или выходцев их этих мест их плачевное состояние не беспокоит. К счастью, людей, которые занимаются такими вот памятными с детства местами становится все больше, но их все еще ничтожно мало по сравнению с нашим наследием. Гораздо больше тех, кто ведет диванные войны в интернете за их сохранение.
- Я в окно-то посмотрела. А там пламя как свеца. Церков-то горит! Церков-то горит. А больше я ницого не видела, - цокает баба Иня.
По признанию бабушки Ини, и саму церковь, что в двух шагах от дома, она, в принципе, тоже никогда не видела, внутри не была. «А, доцька, когда мне смотреть-то. Когда молодые были - работали целыми днями. Стары стали - ноги не ходят. Сейцас думаю - сходила бы. Даже на больных ногах сходила бы. Да все уже".
Это цитата местной 80-летней бабушки. Никакого негатива, все совершенно понятно про ее тяжелую судьбу. Но это нас легко удержит от несколько фальшивых слов: “При советской власти такого не было!”. Было. Всю свою трудную жизнь бабушка прожила рядом с церковью. За это время сгинули несколько соседних построек. В своей трогательной искренности бабушка нам показывает немало. Работавшему всю жизнь сучкорубом человеку, пережившему в детстве две войны (финскую и отечественную), было ни до церкви, ни до краеведческого музея.
Сейчас, наверное, не время разбираться, сколько жителей Кондопоги хотя бы раз бывали в церкви, ходят ли туда на обязательные экскурсии дети из местных школ и ведут ли там работу руками по уходу за территорией. Но что-то подсказывает, что известные своей незлобливостью и рассудительностью жители Прионежья заняты деревопереработкой и рыбой, а не культурными ценностями, и не рассматривают Успенскую церковь, как кусочек своей души.
Хозяйка, ребят благодарить будем?
Надо сказать, что последнюю реставрацию, рассказ о которой в исполнении какого-то из министров культуры РК можно найти в Интернет, выполняли отнюдь не реставраторы, а волонтеры из Петрозаводска. Так что, не надо на всю молодежь оптом.
Другое дело, слегка непонятно, каким образом без какого-либо проекта объект культурного наследия чинят любители, тем более с такими находками. Карелия, вообще-то не край света, режим ведь есть у объектов. Мы как гарантируем, что там подлинное, а что - нет?
Министр Брун в 2010 г. отвечал буквально следующее:
В период с 2001 по 2006 годы на Успенской церкви были выполнены следующие работы:
2001 г. – усиление металлической тяжевой распределительной системы сруба основного объема церкви;
2002 г. – реставрация кровли трапезной с главкой и крестом, в том числе замена тесового покрытия, реставрация лемехового покрытия главки с частичной заменой материала, реставрация деревянного креста, установка протезов на отдельные участки бревен сруба трапезной;
2003 г.– реставрация бочки, главки и креста, реставрация отдельных бревен алтарного прируба церкви;
2004г. – реставрация крылец церкви;
2005-2006 гг. – реставрация икон (неба) церкви по гранту WMF (США)
под руководством Т.И. Вахрамеевой (ЗАО «ЛАД»).
Знаете, почему нас это так занимает? Потому что деревянные памятники должны пропитываться специальной противопожарной смесью. А Успенская церковь ею обработана не была, поэтому так задорно горела, а не потому что мальчишка-сатанист и ему Люцифер помогал из Преисподней. Соответственно…
Вопрос № 1: ГКУ РК “Республиканский центр по государственной охране ОКН” (заодно с республиканским минкультом), на балансе которого, скорее всего, и находилась церковь, зная о таком незащищенном состоянии уникального памятника (они-то не сатанисты?), предприняло ли все требуемые законом меры по его безопасности?
Надо сказать, мы не знаем, как это все технологически пропитывается, да и памятников в Карелии множество, но подумать внимательно на эту тему надо.
Спасение утопающих - дело рук самих поджигающих.
Очевидная мысль. На весь кондопожский район - это единственный федеральный памятник. Мало того, это церковь же, нет? Она в пользовании или в аренде или что там с ней. А что, в каком-никаком, но городе, не в поле же в 300 км от ближайшего поселения, парень с канистрой бензина может спокойно прийти, разложиться, облить бензином и поджечь? Оно сразу заполыхало все, спасти нельзя? Нет! Там мы узнаем, что у церкви, как минимум, есть сторож. И тут очень интересный промежуточный вопрос, кто обеспечивает повседневную сохранность имущества. В том рассказе отряда про работы мы читаем, что они получали разрешение у священника (!), который не представитель собственника. Но вот тогда вопрос…
Вообще, “Комсомолка” поработала за отряд следователей - допросила половину требуемых лиц, а с учетом явной аудиозаписи еще и обеспечила следствие уликами.
Двадцать минут горело всего. Этот козел бензином облил, - говорит словоохотливый охранник. Поначалу он не разрешил нам подойти ближе к пепелищу. «Вы уж извините, сказали, чтоб никого не было. Пропустить не могу». Помолчал немного, и, глядя как мы, развернувшись, перешагивали через ленты ограждения, крикнул уже в спину. «Нашли ведь, козла-то этого».
- Я же там был, когда пожар начался. Там горело-то чуть. Потушить можно было. Я туда-сюда, а там ни огнетушителя, ни песка. Эх, етить, все как всегда у нас, -горько заключает сторож.
Ух-ты, правда ведь? А где был сторож, когда мальчишка поджог? Почему не пресек нахождение, не помешал, не задержал? У него ведь должна быть инструкция, правила… А самое главное, да, а где песок, огнетушитель? Отсюда:
Вопрос № 2. Кто ответственный за пожарную безопасность на этом объекте (вот не надо сейчас пожимать плечами. Там должно быть лицо, информация о котором доступна, он прошел инструктаж и проч.)? Где были средства пожаротушения и сигнализация (если она должна была быть)? Как и когда объект проходил противопожарную проверку (только что массовые были по всей стране по общественным объектам) и чем она закончилась? Ходом еще, вовремя ли прибыли пожарные, тушили ли по инструкции?
Так, погибают замыслы с размахом, вначале обещавшие успех...
В том же ответе министр оговорился, что церковь будут реставрировать по федеральной программе. Этот процесс, действительно, был запущен, даже был сделан проект реставрации. Республиканский центр отчитался об этом этом несколько раз:
Но на дворе лето 2018 г… Что же случилось по пути? Тут потребовались некоторые усилия. Когда начинаются работы на каком-либо памятнике, проект обязательно проходит ГИКЭ (Государственную историко-культурную экспертизу), акт о которой вывешивается в на сайте, чтобы на него могли поступить замечания. Это делается для того, чтобы памятник тайком не укатали. Объявление об этом действе найти удалось, а вот страничка с самим актом (а любопытно ведь, кто и почему явно затормозил проект?) - недоступна.
Зато удалось найти протокол заседания, с поименным списком участников и замечаниями. И описание акта и обсуждавшихся проблем, очень развернутое и подробное.
В публикации есть отличный текст: “Да, к сожалению, состояние памятника, обильно снабжаемого высокими эпитетами, но обделенного реальными заботами, таково, что без реставрационной «хирургии» похоже, уже не обойтись”.
Если сильно упростить, авторы проекта в связи с большим креном здания предполагали, что щадящие методы не могут применяться, потому что церковь надо капитально обследовать. Они предлагали применить технологию лифтинга, поставив вокруг металлическую конструкцию, дающую возможность приподнимать поэлементно отдельные части и осматривать каждый постепенно снизу вверх. При необходимости заменять истлевшие или восстанавливать. Наверное, обрабатывать. Этого нам не установить. Противники же сказали, что это а) дорого, б) слишком радикально (“Каждый раз, вмешиваясь в ткань исторического деревянного храма, мы что-то утрачиваем"). И на этом проект зарубили, хотя в основу его было положено достаточно крупное исследование таких памятников.
Вопрос 3. (риторический). И как, получилось сберечь?
P.S. При таком уровне проработки церковь, конечно, можно воссоздать. Через какое-то время люди перестанут вспоминать, что она не подлинная, как сегодня все с удовольствием ходят смотреть на Янтарную комнату или репинские “Пенаты”. Вопрос в том, свалим ли мы все наши общие беды на подростка или задумаемся на секунду.
Понравилась публикация? Не забудь лайкнуть и подписаться на канал.
