Флора Колледж в этом году поднялась на тумбочку дважды - на Swissman (1 место) и на Norseman (3 место). Это одни из самых известных "нетрадиционных" версий триатлона (если вы не в теме: плавание в воде с низкой температурой, велоэтап с нереальным набором высоты и бег по горам). Кроме того, за последний год англичанка сделала 4 старта, где трижды поднималась на пьедестал - это и триатлон (длинная дистанция по версии ITU: 3 км плавания + 120 км велосипед + 30 км бег), и дуатлон.
Флора живет и работает в Швейцарии, она довольно успешный научный сотрудник Базельского университета (у нее 185 цитирований) и преподаватель.
Игорь Рыбальченко с Северного канала взял у девушки крутое интервью. С его разрешения мы публикуем текст у себя на канале Run&Roll.
— Перво-наперво, расскажи, как ты оказалась посреди всей этой экстремально-триатлонной истории.
— Я была уже не так молода, когда начала заниматься (Флора 1986 года рождения - прим. автора). Кажется, около 26 — и первые несколько гонок прошли в довольно поганых условиях. Проливной дождь, холод… и мне это понравилось. Я подумала, что это значительно интереснее, чем обычный скучный солнечный день, в который легко гулять на свежем воздухе. Так что как только я услышала про Norseman, я поняла, что мне туда надо и мне там понравится. Потом я начала относиться к триатлону более серьёзно и узнала что есть ещё и другие экстремальные старты, и именно такие старты и меня и привлекли.
— Давай копнём твой спортивный бэкгрануд чуть глубже. У тебя было спортивное детство?
— В детстве я была не очень-то атлетичной. Чуть плавала, но не особо хорошо. Вот что мне действительно нравилось — так это танцевать! Ну то есть, я была активным ребёнком, но особого дела до соревнований не было. Во время учёбы я начала бегать понемногу, просто чтобы быть в форме и однажды, просто так, не помню почему, я решила, что пробегу час. А на следующий день захотелось повторить. И так получилось, что бег внезапно стал чем-то, чем я хотела заняться всерьёз. Я стала появляться на стартах. Ничего примечательного не показывала, несмотря на то, что очень усердно тренировалась (и довольно часто травмировалась). А вообще мне многие говорили, что я создана для триатлона из-за моих 178 см — и кажется, это правда!
— Триатлон — это основной твой род деятельности? Ты считаешь себя профессиональным триатлетом?
— Нет, на оба вопроса. Я работаю 21 час в неделю как научный сотрудник (область исследований — спорт и здоровье), так что моё время разделено между работой и тренировками. Ну и тот род стартов, где я участвую, не приносит мешки денег (что вполне ОК), но мне кажется, не существует человека, который зарабатывает себе на жизнь будучи фулл-тайм экстремальным про-атлетом. Люблю свою работу и кстати, думаю, что она делает меня лучше в спортивном плане. Если у меня что-то не ладится в тренировках, я всегда легко отвлекаюсь на исследования, так что у меня просто не остаётся времени рассиживаться и беспокоиться о том, как чувствует себя моё тело и какие у меня тренировочные дела. Но я стараюсь привнести профессиональный подход в тренировки и старты, а это значит, что кроме работы и тренировок я толком больше ничем не занимаюсь — в большинстве случаев, в 9 вечера я уже сплю.
Первые несколько моих гонок прошли в довольно поганых условиях. Проливной дождь, холод… и мне это понравилось.
— И как ты умудряешься совместить и научную работу, и тренировки в один день? Сколько часов каждого у тебя в неделе?
— Ну как я уже сказала, в Университете я провожу 21 час в неделю (иногда больше мы — не подсчитываем как-то особо), примерно столько же идёт на тренировки (аналогично, иногда больше). Мои рабочие часы довольно гибкие — если я хочу использовать обеденный перерыв, чтобы поплавать или сделать беговую тренировку, это ок. Но обычно так — плавание перед работой, потом ещё одна тренировка в 2 или 3 часа дня. Мне суперповезло, что мой график позволяет так много тренироваться, а я знаю, что не у всех есть такая возможность. Но мне кажется, что если у тебя есть возможность сфокусироваться на коротких, быстрых сессиях в свободное время, ты сможешь сохранять и набирать хорошую форму даже с менее гибким графиком работы.
— А что студенты? Мотивируются твоим примером?
— Пытаюсь вспомнить хотя бы один случай. Видимо, Х-TRI это не совсем то, что человек хочет сделать немедленно. Мои коллеги удивительно эмпатичны и поддерживают меня — трое из них были моими саппортами на Swissman и Norseman и отлично справились. Периодически они присоединяются к моим беговым/плавательным тренировкам, но пока никого не удалось сподвигнуть на полный триатлон. Может быть это и есть цель на 2019…
— Ты упоминала раньше, что область твоих научных интересов — лечение зависимостей через физические упражнения. Расскажи чуть больше. Может приведёшь пару примеров, если это ок?
— Да, это одна из ключевых областей моих исследований. Другая — сама физкультура как возможный объект зависимости. Есть хорошие работы, которые показывают что физические упражнения могут помочь в лечении аддикции, есть даже пара известных примеров. В триатлоне, например, это Лионель Сандерс (если кто не знает, этот человек за 6 лет прошёл путь от кокаина до Коны - прим. автора).
Есть много аспектов, на которые физкультура может оказать положительное влияние — они отвлекают от проблем, учат преодолевать трудности, снижают уровень депрессии и вот, могут помочь с зависимостью, непреодолимой тягой к чему-то. В одной из моих работ, некоторые испытуемые действительно полюбили сами занятия, начали ходить в зал на регулярной основе, двое из них даже стали парой, хорошая история!
Но проблема в том, что такие случаи нерепрезентативны — мы должны смотреть на общие итоги для всей группы, и конкретно в моём исследовании в общем тенденцию к улучшению можно заметить с трудом. Ну и кроме того, все наши «субъекты» — взрослые и занятые люди, а заставить такого человека найти время на совершенно новое увлечение, да ещё и завязанное на физической нагрузке — всегда интересный вызов.
— Вот в контексте твоих исследований, ты считаешь себя зависимой от своей физической нагрузки?
— А вот это хороший вопрос! Мне кажется, многие триатлеты его периодически слышат в свой адрес. Зависимость от физической нагрузки ещё не признана как разновидность бихевиоральной — просто недостаточно научных данных для этого, а те, что есть, зачастую преувеличивают число «зависимых», часто это просто хорошо мотивированные атлеты.
Физические упражнения могут помочь в лечении аддикции, есть даже пара известных примеров. В триатлоне, например, это Лионель Сандерс
Чтобы считаться зависимостью с научной точки зрения, объект или явление должны вызывать реальные трудности в твоей жизни, вредить здоровью, мешать нормальной жизни и работе, заставлять врать людям — и вот это уже довольно редкий случай, обычно регулярные занятия такого не вызывают. Ну и ещё один из важных симптомов аддикции — когда спортсмен чувствует, что должен заниматься много часов в день не имея реальной цели, не получая тренировочного эффекта, занятия ради занятий. А для атлета важно понимать, что для того, чтобы расти ему нужен отдых. А так как я до сих пор в состоянии наслаждаться отдыхом, думаю, что я в безопасности. 🙂
— Очевидно, что ты не против бросить себе вызов посложнее — ты часто (и довольно успешно) выступаешь на экстремальных триатлонных стартах. Что именно тебя там привлекает? Почему «экстремальные», а не «обычные»?
— Я думаю, есть два фактора. Во-первых, я не очень-то одарённый триалет. Но что мне удаётся хорошо, так это продолжать движение долгое время без устали. На действительно трудных дистанциях, когда гонка очень продолжительна, всё по сути сводится к тому, как ты справишься с усталостью — здесь у меня есть некоторое преимущество, а мы все любим вещи, в которых мы хороши!
Во-вторых, и это более важно для меня — экстремальные гонки более честны. Меня бесят ситуации на крупных стартах с огромными поездами на велоэтапе, где куча народу неосознанно драфтит. Это сильно меняет гонку. В экстремальном триатлоне, где соревнуется всего пара сотен человек, а дистанция зачастую горная, все выкладываются сами, и для меня это настоящее испытание, настоящая гонка. Если говорить про более короткие дистанции, там я тоже стараюсь найти что-то с весёлым рельефом, или другим отягощающим фактором, так интереснее.
Важный симптом аддикции — когда спортсмен чувствует, что должен заниматься много часов в день без реальной цели, это занятия ради занятий
— Ок. А какой старт на твоей памяти самый трудный (и физически и психологически)?
— Norseman очень сложный был. Я помню, что за неделю до, я смотрела один из их видосов и поняла, что все люди, которые добираются до финиша, даже топовые атлеты, выглядят полностью уничтоженными, на ногах не держатся. Swissman совсем не такой! Сейчас я чётко понимаю почему — беговой этап в Норвегии это брутальная комбинация из плоских 25 км, где ты легко ушатываешь ноги, а сразу после идёт практически невозможная гора, где ты по сути просто ползёшь — и так до самого конца.
Я помню, что на дистанции меня преследовала ещё одна девушка, и чтобы сохранить место на подиуме, мне пришлось работать интенсивнее, чем планировала, казалось, что даже за пределом своих возможностей. В конце марафона я еле разговаривала, почти ничего не замечала вокруг себя. И вот именно эта комбинация рельефа, покрытия и приличной подготовки у соперников и есть большой психологический вызов. И это ещё у нас хорошая погода была, с дождём и по холоду это была бы вообще другая песня!
— Кстати, что ты думаешь насчёт идеи сделать Чемпионат мира по экстремальному триатлону? Выгорит? Поможет привлечь новых профессиональных атлетов в эту ветвь спорта?
— Я очень счастлива! Norseman всегда был особым событием, которое притягивало меня, а статус первенства мира делает его ещё более особенным. Поднимется уровень соперников, опять же. Но особенно здорово, что таким образом мероприятие станет ещё более узнаваемым, люди будут лучше понимать, что это не какой-то рядовой айронмэн. Возможность отобраться через другие гонки тоже классная идея, теперь NXTRI больше не вопрос удачи из генератора случайных чисел, у каждого есть возможность попасть на старт просто упорнее тренируясь. Не уверена, правда, что полноценных профессионалов это может заинтересовать, но соревновательный уровень экстремальных гонок растёт с каждым годом, и эти атлеты будут готовы к новому большому испытанию!
Экстремальные гонки более честны. Меня бесят ситуации на крупных стартах с огромными "поездами" на велоэтапе, где куча народу тупо драфтит.
— Как ты представляешь себе высшую точку своей карьеры? Кона? Мировой рекорд? Корона XTRI WORLD TOUR? Может что-то другое? Когда (и если) ты будешь готова сказать «довольно!»?
— Для меня Кона не является целью, на самом деле. Думаю, не секрет, что мне просто очень нравится соревноваться в экстремальных условиях, так что я надеюсь показать действительно хороший уровень на Чемпионате, как и на некоторых других стартах серии XTRI WORLD TOUR. Думаю, что экстремальная сцена сильно изменится в ближайшие годы — всё больше людей тренируется специально к ним, а те, кто уже участвовал, работают над ошибками, становятся быстрее.
Вообще я хотела бы спортивную карьеру, где можно было бы вновь и вновь показывать, что я могу достигать хороших результатов в плохих условиях.
Когда мне надоест? Не имею понятия, надеюсь, я далека от этого момента… думаю, было бы здорово иметь возможность остановиться после того, как показал действительно отличный результат, и при этом ты всё ещё чувствуешь себя хорошо. Тренироваться на таком уровне, конечно, здорово, но это значит и то, что ты не занимаешься некоторыми другими вещами. Так что я рассчитываю однажды выстроить баланс между тренировками и социальной жизнью.
— Ладно, финальный вопрос о зависимостях. Как ты считаешь, почему любители продолжают заниматься триатлоном? Что их заставляет возвращаться каждый раз после их «последней» гонки?
— Я думаю, что большинство из них зависимости не имеет, хотя количество людей с симптомами аддикции среди занимающихся триатлоном точно выше, чем среди обычного населения! Человек получает удовольствие от занятий спортом, особенно если интенсивность при этом не сильно выше лактатного порога. Мы не знаем точно почему, активность мозга характерная для наслаждения тренировкой, отличается от активности, характерной для наслаждения наркотиком, но она точно есть. Конечно, во время старта мы зачастую чувствуем себя не очень здорово, но как только боль проходит, мы забываем о ней довольно скоро. Вероятно потому, что мозг понимает, что тело теперь в безопасности и можно продолжать тренироваться дальше. Ну и плюс ко всему, в триатлоне всегда есть элемент, который можно отточить, улучшить и тренировки довольно разнообразные, вида спорта-то три.
Выбирая гонку, я стараюсь найти что-то с весёлым рельефом, или другим отягощающим фактором, потому что так интереснее
— Бонус-трек! Объясни это:
— До спортивной карьеры, думаю, мне было лет 20, я работала hair-моделью. Иногда бывало и похуже, чем тут, хорошо, что мои волосы быстро отрастают обратно! 😂😂😂
— Ну и напоследок пара слов для мотивации читателей.
— У многих любителей, занимающихся триатлоном, полно мотивации. Мне кажется, она довольно легко может затормозить ваш рост — может, вам кажется, что вы недостаточно быстры, или вы ориентируетесь на вон того парня в Strava, или что-то ещё…
Для меня одним из самых больших изменений в тренировках стало игнорирование времён, темпов и скоростей. Я просто стараюсь выложиться по полной в каждой тренировочной сессии. Когда-то это значит показать хорошую скорость, когда-то — быть медленным, но вне зависимости от задачи, нужно ВСЕГДА стараться выполнить её как следует. И если вы сфокусируетесь на этом и будете игнорировать вещи, которые вам сообщают ваши часы, я верю что вы станете счастливее. И быстрее.
Стал интересен экстремальный триатлон? Подписывайтесь на "Северный канал" и читайте истории Игоря из первых уст, так сказать.
Будь как Флора, кайфуй! И не переключайся!
