Мост Времени

— Смотри, лезет… снова с ножницами, — прошептал кто-то у стен царского дворца, и смешок прокатился по рядам. Но никто не осмелился смеяться в полный голос. Пётр не просто шёл. Он двигался, как буря с точной целью. В руке — остро наточенные ножницы. На лице — выражение решимости, перед которым дрожали и сановники, и плотники, и епископы. Этот эпизод, возможно, не случился в точности. Но по духу — он реален. Пётр I, вернувшись из Европы, не стал начинать с указов о кораблестроении или реформе образования...

Лифт скрипит. На четвёртом этаже — ковролин с абстрактными кляксами, на лацкане — Золотая Звезда. «Мы же с вами вместе буфет Верховного Совета штурмовали, Владимир Викторович… неужто забыли?» Мужчина в белоснежной сорочке моргает и кивает. А позже в его чемодане нет ни костюма, ни медали. И след простыл. Так начинались истории, которые неизменно вели к одному имени — Иван Арсентьевич Петров, он же Ванька Хитрый. Человек-мистификация: прожил 100 лет, суммарно приговорён к 93 годам лишения свободы и при этом «ни капли крови»...

— Кто вы, гражданин Данелия? Лирик, сатирик, фантаст? — Архитектор, — отвечает тень. — Я строю так, чтобы смеялись, даже если слёзы капают. В августовскую жару 1964-го молодой режиссёр получает в Каннах «специальное упоминание» жюри — за «индивидуальность и обещания» («Я шагаю по Москве» только что проехал по Круазетт). Через год-другой эту «индивидуальность» в Москве — не в Каннах — попросят убрать с экрана. Причина — лишний зуб и лишний кортеж. Так начинается дело Данелии: как человек, придумавший...

В 1917 году художник Илья Репин написал портрет человека, которого современники называли то «спасителем России», то «могильщиком империи». На холсте — фигура в военном френче, взгляд устремлён вдаль, правая рука в перчатке— классическая поза Наполеона. Однако судьба этого портрета оказалась куда драматичнее, чем судьба его героя. — Товарищ директор, — в кабинет главы Третьяковской галереи в 1918 году вошёл взволнованный хранитель. — Что делать с репинским портретом... этого? — Какого этого? — нахмурился Игорь Грабарь...

Его звали Эрик, но он стал Эрнстом. Хрущёв обещал его уничтожить — а потом заказал ему свой памятник. Его хоронили трижды — и трижды он возвращался к жизни. В военной сводке значилось: «Младший лейтенант Неизвестный приговорён к расстрелу за убийство офицера». Семнадцатилетний парень стоял перед стеной, ожидая пуль. Что толкнуло его на это? «Офицер изнасиловал девушку, — спустя годы объяснял Эрнст. — Если бы я мог убить его снова, я бы это сделал». Первая смерть оказалась самой лёгкой: в последний момент расстрел заменили штрафбатом — решили, что от живого бойца больше пользы...

Семилетняя девочка проснулась от грохота сапог в родительской квартире. Жандармы переворачивали дом вверх дном, а её мать стояла посреди хаоса с каменным лицом. Никто тогда не мог предположить, что эта женщина станет единственной, кто заставит вождя мирового пролетариата колебаться между долгом и страстью. История любит подбрасывать нам загадки, особенно когда речь заходит о великих мужчинах и женщинах, стоявших в их тени. Инесса Арманд — имя, которое советская пропаганда предпочитала произносить вполголоса, а западные биографы превращали в миф...

Донос написал директор завода. Сталин приехал ночью, молча обошёл все детали монумента — и без слов уехал. Но это лишь верхушка айсберга в истории женщины, создавшей символ эпохи… Когда в 1937 году 75-тонную композицию «Рабочий и колхозница» разделили на 65 частей и поместили в 28 вагонов для отправки в Париж, мало кто знал: за этим триумфом советского искусства стояла женщина с изуродованным лицом, прошедшая через аресты, ссылки и обвинения в государственной измене. Рига, 1889 год. В семье миллионера Игнатия Мухина, торговавшего пенькой и хлебом, рождается дочь Вера...

Она могла бы жить в роскоши, но выбрала школу для бедных. Могла бы предать единомышленников под пытками — но молчала до последнего вздоха. История дворянки, ставшей святой мученицей. 6 марта 1889 года в польском городке Грубешув родилась девочка, которой предстояло пережить крах империи, революцию, лагеря и расстрел. Кира Ивановна Оболенская — потомок самого Рюрика, дочь чиновника без состояния, но с безупречной родословной. Отец, Иван Дмитриевич, после четырнадцати лет военной службы перешёл на гражданскую службу и получил назначение начальником Володавского уезда...

О ней складывали легенды ещё при жизни. Говорили, что юноши кончали с собой из-за её отказов. Шептались, что она была любовницей самого Ленина. Утверждали, будто она проповедовала "теорию стакана воды" — свободный секс без обязательств. Но кем на самом деле была генеральская дочь, ставшая первой в мире женщиной-послом? 1889 год. Петербургские салоны гудят от скандала. Семнадцатилетняя Александра Домонтович — дочь генерала, красавица и блестящая собеседница — снова отказала жениху. Только на этот раз всё закончилось выстрелом...

Как 12-дневная война превратилась в театр абсурда, а "исторические договоренности" — в предвестник еще более кровавого конфликта Утром 24 июня президент США Дональд Трамп торжественно объявил миру о "полной договоренности о полном прекращении огня" между Ираном и Израилем. Слова громкие, патетические — прямо как из голливудского блокбастера. Но уже через два часа и пятьдесят минут эта "историческая договоренность" рассыпалась в прах. В 10:58 по израильскому времени министр обороны Исраэль Кац с горечью констатировал: Иран нарушил соглашение, выпустив по Израилю две баллистические ракеты...

В начале 1902 года посетители выставки «Мир искусства» в Санкт-Петербурге стали свидетелями невиданного прежде зрелища. Каждое утро они видели новое лицо Демона на полотне Михаила Врубеля. Художник приходил к своей картине с рассветом и до полудня, пока залы были полупусты, переписывал, стирал, накладывал краски заново. Екатерина Ге, сестра супруги художника, вспоминала: «Были дни, что «Демон» был очень страшен, и потом опять появились в выражении лица Демона глубокая грусть и новая красота. Михаил Александрович говорил, что теперь Демон уже не повержен, а летит; и многие видели полет Демона»...

9 июня 1995 года в Сочи два человека поставили подписи под документом, который похоронил мощь России на море. Через 30 лет мы узнали всю правду о том, как делили флот империи. 80 миллиардов долларов. Цифра, от которой кружится голова. Именно столько стоил Черноморский флот СССР к 1992 году. Флот, который строили веками. Флот, за который проливали кровь под Синопом и Севастополем. 100 тысяч моряков. 60 тысяч рабочих и служащих. 835 кораблей всех классов – от подлодок до авианосцев. Две дивизии авиации...