Рассказы о любви. Татьяна Ма, Софи Сорель

Зал был пуст после занятия. Пуст не потому, что все ушли, а потому, что кого-то не хватало. Я стоял у зеркала и смотрел себе в глаза. Вроде бы ничего, кроме усталости, не видно, но внутри меня, под этой маской спокойствия, бушевало то, что я давно забыл, — ожидание, чистое и мучительное, как жажда путника, заблудившегося в пустыне. Я ждал ее. Ждал, что она войдет, как все время входила, слегка запыхавшись, слегка неуверенно, даже робко, улыбнется мне, поймав мой взгляд, а потом отдастся танцу, забывая и о своей неуверенности, и о стеснении, и о робости...

Москва в тот вечер дышала влажной тяжестью, как астматик перед приступом. Небо, свинцовое, низкое, давило на крыши, на деревья, на плечи прохожих. Воздух был настолько густым, что казался вязким, забивался в легкие и не позволял ни дышать, ни надеяться. Я шла к студии, как идет человек, который уже знает, что ничего хорошего его не ждет, но все равно идет, чтобы получить подтверждение своим ощущением, чтобы до конца убедиться, что ему уготована казнь. Четыре дня, прошедшие с последнего занятия, Николай молчал...

Зал студии был наполнен тем вечерним гулом, который не раздражает, а, напротив, успокаивает, как шум дождя за окном: голоса, приглушенные смехом, скрип паркета, шуршание ткани, и над всем этим — музыка Пьяццоллы, звучавшая так, будто каждый аккорд был вырван из глубин памяти, из тех самых уголков души, где хранятся не радость и не любовь, а боль, пережитая до конца и потому ставшая чистой, как вода после бури. Я стоял у зеркала, заложив одну руку за спину, с лицом, на котором, как я надеялся, было...

То, что начало происходить между мной и Николаем, нельзя было назвать ни влюбленностью, ни страстью. Это было сродни неизбежности прилива, тому, как волны осторожно накатывают на берег, а потом плавно убегают назад, в бездну. Там, где только что был песок и следы на нем, теперь пенилась вода. Когда она отступала, песок все еще был на месте, но его рисунок менялся. Так и наши встречи с Николаем: вроде бы мы просто танцевали вместе, потом расходились каждый по своим делам, затем снова танцевали, но узор жизни постепенно становился другим...

Вы мне не нужны (10) Проснулась я рано. Отчего-то совсем не спалось, а вот Варюшка сладко посапывала в кроватке. Потихоньку выскользнув из комнаты, я спустилась на первый этаж и отправилась сразу в ванную, чтобы умыться. Я была уверена, что Илья уже уехал, но дверь в его комнату, что под лестницей, оказалась распахнутой, и я, бросив туда случайный взгляд, замерла как вкопанная. Илья сидел на кровати. Штанина на левой ноге была закатана, и я увидела… что вместо ноги у Ильи протез. Он поднял на меня глаза и нахмурился...

Вы мне не нужны (9) А утром «сердобольные» подруги прислали мне фотографию, на которой Давид взасос целовался с Настей на какой-то вечеринке. Я даже не удивилась. Наверное, подсознательно всегда знала, что моя подруга неровно дышит к Давиду, а потому воспользовалась первым же удобным случаем. Мне было так противно, что затошнило. Я написала Насте сообщение: «Надеешься, что тебя он не вышвырнет за порог, как только ты ему надоешь?» В ответ мне почти сразу же прилетело следующее: «Мы с Давидом уже почти год вместе и скоро поженимся...

Вы мне не нужны (8) Я легла, положив руку тыльной стороной ладони на глаза. За окном давно стемнело, по-прежнему стучал дождь. Варя сладко спала у меня под боком, а я так сильно устала, что никак не могла заснуть. Даже не верилось, что этот длинный-предлинный день закончился. Не верилось, что Давид нас только вчера выгнал из дома. Будто целая вечность прошла. А он ведь даже не позвонил и не поинтересовался, как вообще мы устроились и где. Господи! Какая же я глупая! Он же сказал, что мы с Варей ему не нужны, и дал полчаса на сборы...

Вы мне не нужны (7) Наверху в небольшом помещении, куда выходила лестница, тоже был сделан ремонт. Я посмотрела на две закрытые двери и поняла, что у меня нет от них ключей. На связке болтались только ключи от входных дверей, а вот от комнат... Наверное, они у Светки, а может быть, вообще потерялись. На лестнице раздался шум, и я обернулась. Илья втащил наш с Варей чемодан на второй этаж, и я снова обратила внимание, что он как-то не так сгибал ногу. Наверное, у него болит колено. — Спасибо, — поблагодарила я...

Вы мне не нужны (6) Пока мы доехали до нужной нам станции, дочка искапризничалась. Видимо, все-таки не наелась досыта утром, а потому теперь просила еще. Меня спасла баночка пюре. Я прислушивалась к себе, но чувствовала, что молоко не пришло. Нужно обязательно будет зайти в магазин и купить смесь. Когда мы наконец вышли на нужной нам станции, пошел дождь. Я кое-как дотолкала чемодан через железнодорожные пути и, увидев аптеку, направилась туда. Слава богу, в ней были детские смеси, я взяла две разные...

Вы мне не нужны (5) — Собирай вещи, забирай дочку и вали отсюда, — грубо бросила она. — Свет, ты чего? — опешила я. — Это ты меня спрашиваешь? Не успела я за порог, как ты решила моего мужа окрутить? Что, с твоим недоделанным не получилось, так ты теперь на моего набросилась? — Ты в своем уме? — ахнула я. — Я-то в своем, а вот ты, видимо, нет. Всегда знала, что ты дрянь, но не думала, что захочешь мужа у родной сестры увести. — Да твой Виталик меня чуть не изнасиловал! — крикнула я в сердцах. — Светик, не слушай ее...

Четыре с половиной месяца спустя — Сереж, макушечка! — Я передала ему красивый наконечник для елки. — А сама? — хмыкнул он. — Сама я не дотянусь. — А если попробовать? — Нет, это выше моих сил. — Тогда в следующем году? — улыбнулся он. — В следующем году — обязательно, — кивнула я и устало плюхнулась на диван. Сергей, надев макушку на самую верхнюю ветку разлапистой живой елки, сел рядом, раскинув руки по спинке дивана. Я положила голову на его плечо, и мы минуты три молча любовались на новогоднюю красавицу, которую установили у электрокамина в обновленной гостиной его дома...

Неделя жизни у Сергея Варшавского позволила мне многое понять о самой себе. Оказывается, я могла гораздо больше, чем думала. Например, я без проблем справлялась с его кухней, и была способна приготовить простенький обед или ужин, при условии, что необходимые продукты Сергей доставал с верхних полок холодильника. Я даже в душевую кабину перебиралась самостоятельно. Правда, Сергей сделал там специальные поручни и поставил пластиковый табурет. Многое я поняла и о нем. В его доме практически ничего не напоминало о том, что он художник и, если верить интернету, художник весьма успешный...