Наблюдательница жизни

— Вы слишком испорчены, сударыня. Моя дочь не должна находиться рядом с вами, — гневно выговаривал жене Александр Васильевич Суворов. — Вам наговаривают про меня, а вы верите! — воскликнула разрумянившаяся Варвара Ивановна. Маленькая Наташа испуганно переводила взгляд с отца на мать. Она не знала, как примирить их и, опустив голову, прикрыла уши ладошками, чтобы не слышать, как они ругаются. Когда дверь комнаты с грохотом захлопнулась, девочка робко взглянула на отца, продолжавшего смотреть вслед убежавшей супруге...

— Хватит плакать! Посмотри на себя и на нее. Твоя соперница дурна лицом, — утешала государыня невестку. — Перестань кручиниться и будь уверена в своих прелестях. Великая княгиня Мария Федоровна промокнула глаза платочком и благодарно улыбнулась свекрови, но на душе у нее все равно скребли кошки. Она опасалась, что влияние Екатерины Нелидовой на ее мужа усилится. Павел Петрович начал проводить слишком много времени с этой фрейлиной! Екатерина Нелидова появилась на свет в декабре 1758 года, в смоленской деревне Климятино...

Евгения с тревогой смотрела на мужа. Он снова куда-то собирался и щегольски прихорашивался перед зеркалом. Уловив встревоженный взгляд жены, князь Долгоруков улыбнулся ей и, продекламировав наспех придуманное лирическое четверостишие, пообещал вернуться к ужину. Когда за ним закрылась дверь, княгиня тяжело опустилась на кровать. Приближался срок ее десятых родов. Она чувствовала себя дурно, но физическое недомогание не могло сравниться с разъедавшей душу ревностью. Евгения знала, что ее располневшая фигура и одутловатое лицо не привлекают мужа...

Ее бывшие сокурсницы рожали один за одним детей, чахли, старели, уходили в мир иной, а она все продолжала жить, став настоящей долгожительницей среди воспитанниц Смольного института. Наталье Борщовой шел девятый десяток. Она, вероятно, с легкой иронией вспоминала тех, кто считал ее судьбу неудавшейся из-за отсутствия кровных детей. Прожить восемьдесят четыре года в ясном уме и твердой памяти — разве это не победа? Наталья появилась на свет в августе 1759 года. Она была дочерью лейб-гвардии отставного фурьера Семена Ивановича Борщова и его супруги Екатерины Алексеевны...

Юная Катенька, затаив дыхание, кружилась перед зеркалом, ловя отблеск серебристых манжет на рукавах новенького платья. Ей хотелось выглядеть безупречно, ведь ей предстояло впервые позировать самому Левицкому, портретисту, чьи работы восхищали весь императорский двор. В комнату забежала Катя Хрущова и схватив подругу за руку, потянула на выход. — Пойдем же, нас уже ждут! В отличие от Хованской, у Хрущовой не было платья. Ей велели одеться под мальчика, но она не обижалась. Все прекрасно понимали, что девочкам оказана большая честь, их выделили из большого числа воспитанниц Смольного института...

Елизавету трясло от страха. Произошло самое страшное. Первой мыслью было бежать к императрице и упасть ей в ноги, умоляя быть милостивой, но она тут же упрямо мотнула головой. Нет. Никогда она не будет унижаться перед сильными мира сего. Несколько часов назад на дачу к Рубановской и ее зятю Александру Радищеву (муж ее покойной сестры) явилась полиция. Был зачитан приказ об аресте Радищева, а потом писателя вывели из дома. — Куда вы его везете? — в отчаянии воскликнула Елизавета, не надеясь на ответ...

Глаша, открыв глаза, вскрикнула и натянула одеяло до подбородка. Прямо возле ее кровати сидел Иван Иванович и откровенно любовался девушкой. — Проснулась, — просиял он, — А теперь пойдем завтракать. — Да, — робко отозвалась она, — Выйдите, пожалуйста, мне нужно одеться. Бецкой еще с минуту посидел, а потом словно нехотя поднялся и направился к двери спальни. Глаша растерянно смотрела ему вслед. Происходящее становилось все более неприличным, и она не знала, как это прекратить, чтобы не обидеть старика...

Катя Молчанова была очень серьезной и тихой девочкой. Она всегда помнила полуголодное детство с отцом и испытывала огромную благодарность к своим спасителям. В Смольном институте Молчанова отличалась прилежным поведением, недетской сосредоточенностью и любовью к наукам. — Твои вышивки восхитительны, — хвалила юную Катюшу императрица Екатерина II, приезжающая в стены заведения, чтобы навестить воспитанниц, — Твоему будущему супругу повезет, он получит хозяюшку с золотыми руками. Катя от смущения заливалась нежным румянцем...

Сияющая девочка целовала полученное письмо и не замечала, как на нее кидают завистливые взгляды другие ученицы. Конверт с императорской печатью был доказательством особого статуса юной Сашеньки Левшиной. Сама Екатерина II отмечала вниманием эту девочку. Всем казалось, что любимицу государыни ждет особенная судьба. Точная дата рождения Александры Левшиной неизвестна. Она появилась на свет в промежутке между 1757 годом и 1759 годом. Ее родителями были небогатый армейский майор Петр Иванович Левшин и Татьяна Ивановна, урожденная Кольцовая-Масальская...

— Выпустите меня! — кричала Мэрилин Монро, барабаня в запертую стальную дверь. Отчаянные рыдания и крики актрисы не вызывали у персонала ни малейшего сочувствия. Они привыкли к неадекватному поведению своих пациентов, поэтому воспринимали происходящее как обыденный шум. Подумаешь, очередная психически больная в психиатрической клинике. От равнодушия и игнорирования Мэрилин стало по-настоящему страшно. Она не была душевнобольной и дико боялась, что ее решат сгноить в клинике навсегда. 24 января 1961 года Мэрилин Монро развелась со своим третьим мужем — Артуром Миллером...

Артуру Миллеру было известно, что жена проводила время в объятиях его друга Ива Монтана, но он предпочитал молчать. Его молчание не было прощением. Драматург придумал весьма изощренную месть, которая могла ему позволить от души насладиться слезами неверной жены. 29 июня 1956 года состоялся брак Мэрилин Монро и Артура Миллера. Для актрисы это была третья попытка найти супружеское счастье, и она очень надеялась, что заботливый и серьезный Артур окажется именно тем мужчиной, с которым она проведет всю жизнь...

Мэрилин подняла взгляд на склонившегося над ней Ива Монтана. Он по-дружески поцеловал ее, но в тот момент, когда их губы соприкоснулись, Ив ощутил не просто ответную нежность, а внезапную, огненную волну страсти. Ее губы отозвались жадным, почти отчаянным движением, словно она искала в нем спасение от одиночества, постоянно преследовавшего актрису. Короткий поцелуй потерял невинность, превратившись в бурное объятие... Весь мир вокруг растворился в нарастающем гуле крови. Это была вспышка, ослепившая их обоих, заставившая забыть о том, что они оба несвободные люди...