Мысли юриста

Утро после ночи оберегов наступило странное. Не тихое и уютное, как обычно, а натянутое, будто воздух в доме, хоть и очищенный, всё ещё вибрировал от вчерашнего напряжения. Солнце, бледное и негреющее, сквозь морозные узоры на окнах казалось далёким и ненужным. За завтраком царило молчание, но это было не созерцательное, а рабочее молчание людей, которые, пережив шок, взяли себя в руки и составляют план. Таисия разбирала в голове список подозреваемых, отбросив на время страхи. Владимир Петрович боялся, но для прямого убийства был слишком труслив...

А через неделю, зайдя по старой памяти в гости к бывшему соседу, который ещё общался с Вениамином, Миша узнал потрясающую новость: Вениамин, оказывается, совершил крупное приобретение. Нет, не новую машину – их у него и так было штук пять. Он приобрёл, как с восторгом рассказывал сосед, «аппарат для изучения небесных светил», целый телескоп, огромный, почти как в планетарии, с треногой и кучей линз. Стоил он, по слухам, как неплохая иномарка. Вот, граждане, где собака-то зарылась. Одна потребность – земная, приземлённая, экскурсия какая-то, Эрмитаж, Растрелли...

В основном исковые заявления подаются в суды по месту жительства ответчика. Но мошенники обычно не сообщают место своего жительства. Вот и одна жительница Ставропольского края не знала адрес мошенника, который оформил на неё кредит. Поэтому она подала исковое заявление по месту своего жительства. Однако, суд вернул ей иск без рассмотрения и указал, что женщина обратилась не туда, куда следует. Суд рекомендовал женщине обратиться в суд по месту жительства ответчика...

Судебная экспертиза определила, что подпись в договоре дарения квартиры исполнена самим Геннадием Ивановичем. Учитывая заключение экспертов, районный суд удовлетворил исковые требования Карины, признал за ней право собственности на квартиру Геннадия Ивановича, а администрации в признании квартиры Геннадия Ивановича выморочным имуществом отказал. Представитель администрации был крайне недоволен. Он подал на решение апелляционную жалобу. И не зря. Суд апелляционной инстанции встал на его сторону. Карина подала жалобу в кассационную инстанцию, но ей не повезло...

Дорога до дома бабы Вали, которую они преодолели на попутной машине одного из рабочих завода, промелькнула в тяжёлом, почти оцепеневшем молчании. Таисия сидела, прижавшись плечом к Толику, и чувствовала сквозь толстые слои одежды ритмичную, сдерживаемую дрожь, проходившую по его телу. Или это дрожала она сама? Разницы уже не было. В глазах стояла одна и та же картина: ослепительно блестящая полоса рокового гололёда, неумолимый склон, летящий навстречу сугроб и затем оглушающая темнота удара. Но поверх...

Развязка наступила, как в плохом кино, предсказуемо и глупо. Объявил Вениамин как-то вечером, что уходит: окончательно и бесповоротно. Стоит посреди комнаты в новой кожаной куртке, а перед ним Марья Семёновна, посеревшая вся, и Миша, пятнадцатилетний, с квадратной челюстью, сжатой от непонимания. – Как уходишь? Куда? – только и смогла выговорить жена. – Жизнь, Маша, сложная штука, – заявляет Вениамин, глядя куда-то в сторону серванта. – Люди меняются, чувства меняются. Буду жить отдельно. Алименты, конечно, буду платить, шальные, ни в чём себе не откажете...

День, начавшийся с леденящего предчувствия, к полудню обрушился на них всей тяжестью сибирской зимы. После визита к старому резчику в Лесном, подтвердившему, что стиль фигурки — особый, «глубинный», и что такие вещи режут не для продажи, а «для дела», они молча ехали обратно в Серебрянск. Добытая информация висела в воздухе «Нивы» тяжёлым, неозвученным грузом. — Значит, Михалыч или кто-то из его круга, — наконец сказала Таисия. Она смотрела на лес, мелькавший за окном, ставший теперь не просто пейзажем, а молчаливым соучастником драмы...

– Ох, Вениамин, – качает головой жена. – Негоже это, спекуляция, не по-советски. – Какая теперь, Марья, история советская-несоветская, – оживляется Вениамин. – Теперь, понимаешь, предпринимательство, рыночные отношения. Я вот тоже думаю… Думал он, думал, и пошла в нём, в этом ранее осторожном человеке, какая-то ломка, будто не ветер снаружи дул, а сквозняк в собственной голове засвистел, куда-то подевалась прежняя солидность, в глазах появился блеск, но не от ума, а от какого-то азарта. И поддался наш Вениамин общей волне: сунулся в торговлю, в одну авантюру, в другую...

Видели таких водителей, которые не удовлетворены своей жизнью или попросту имеют психические отклонения? Их вождению присущ особый стиль. Они подрезают, блокируют, едут рядом на катастрофически близком расстоянии. Такие действия, как правило, сопровождаются нецензурной бранью и неприличными жестами. Водители стараются всячески запугать других участников дорожного движения. Всё вышеперечисленное называется агрессивным вождением. Серьёзность проблемы агрессивного вождения озаботила депутатов нескольких фракций...

Как ни старалась Карина, состояние Геннадия Ивановича нисколько не улучшалось. - Я уже жалею, что взвалила на себя такой груз. Ухаживаю за парализованным! Мне уже ничего не надо. Я полностью вымотана, - жаловалась Карина мужу. - Тогда заканчивай с этим всем. Найди, куда определить Геннадия Ивановича, - сказал Николай. - Не могу. Совесть не позволяет. Я же обещала ему, что мы о нём позаботимся. - И ты заботилась, сколько могла. Он же ничего уже не понимает. - А вдруг понимает?! Этого никто не знает…...

Жил-был на свете гражданин Вениамин. И надо сказать, жил он в своё время, а время это было советское, правильно, можно сказать, по всем статьям. Как в доброй книжке или в фильме про передовиков производства, только без цеха и без перевыполнения плана. Семья у него была – загляденье: жена, Марья Семёновна, женщина спокойная, хозяйственная. Не то чтобы красавица писаная, но лицо у неё было доброе, ухватистое. И в квартире у них всегда чистота, и щи варились наваристые, и котлеты в сухарях – всё как у людей, да ещё и лучше...

От экономиста, не простого, конечно, экономиста, а члена наблюдательного совета Гильдии финансовых аналитиков и риск-менеджеров Александра Разуваева поступило занятное предложение. Он считает необходимым увеличить предельный порог мелкой взятки с 10 000 до 50 000 рублей. С его слов, действующий порог не соответствует современным экономическим обстоятельствам. Инфляция… Сами понимаете… Не забыл Разуваев и о другой насущной проблеме — о допустимой стоимости подарков для специалистов...