Копирование текста и его озвучка без разрешения автора запрещены.
Прежде чем ехать домой, мне захотелось очиститься после событий последних дней. Спасибо той глупышке, что приехала, а то бы сейчас полезла к детям после всех чудес этого дома. Я затопила печь дровишками, которые оставил печник, и подумала, что теперь ещё одна забота появилась. Нужно купить дрова. Пока огонь разгорался, пошла перекладывать деньги. Войдя в спальню, полюбовалась ей.
- Ну, право слово, чудо как хороша, - подумалось мне, - хотя такие вещи говорят девушкам, а не комнатам, ну да ладно.
Большая, уютная, светлая, она мне нравилась с каждой минутой все больше и больше, хоть бери и живи в ней.
-А может и правда, пожить пока тут. Ну, по крайней мере, летом, и сторож тут будет и кататься никуда не нужно. В конце концов, неделю на неделю жить можно. Оторвавшись от своих раздумий, я взяла деньги из комода и переложила в потайной ящик платяного шкафа. Об этом ящике знала только Алёна, мне это только на руку будет. Переложив аккуратно пачки денег, я закрыла крышку и наложила заклятье тайны и полезла в комод, посмотреть, что там за ловушка. Она была не на всем комоде, а именно на том ящике, где лежали деньги.
-Это надо же так вляпаться, - подумала я, - именно в капкан все до кучи и сложила. Теперь понятно, почему все растеклось в вонючую субстанцию. Наверное, Избора осерчала, на отсутствие последней жертвы и намекнула, таким образом, Георгу, что может без штанов его оставить. А у Георга в это время уже никаких штанов и не было, - хихикала я, - да и его самого тоже...
Я вернулась в мастерскую. В комнате было жарко, я распахнула дверь, все окна и открыла печную дверцу. Огонь весело встретил меня, потянулся как близкий друг, я протянула к нему руки, и пропустила через себя. От меня пошел чёрный пар.
-Ого, - подумала я, - это от кого же я столько зацепила, неужели от Изборы?
Я пропустила огонь через себя ещё раз, только по спирали, через кончики пальцев начала и закончила ступнями. Все остатки, которые можно было собрать, спираль забрала и у моих ног заклубился чёрный шар. Я недолго думая отправила его в печь. Огонь приобрёл фиолетовый оттенок.
-Ну, блин, точно Избора. Вот же баба ядовитая, даже умереть нормально не захотела. Как хорошо, что печку поставили.
Очистившись, и дождавшись, когда прогорят дрова в печи, я снова всё закрыла и поехала домой. В первый раз за полгода я не заехала в фирменный магазин за булочками, теперь я решила спросить сначала Ольгу чего она хочет.
Приехав в гарнизон, я сразу заехала к Ольге, и весь вечер провела с ними. Я стала набираться опыта общения с грудничками. Я уже умела их развлекать, купать, пеленать, Оля всегда смеялась и говорила, что я приобретаю бесценный опыт, который больше всего пригодится мне в жизни. А я смотрела на своих брата и сестру и думала лишь о том, что они такие маленькие и беззащитные ещё ни разу за свою жизнь не видели отца. Этого смелого, отчаянного, но в то же время очень мудрого человека, который очень много мог дать маленькому братишке. И это было совершенно неправильно, так быть не должно, дети не должны жить без родителей, по себе помнила, как было ужасно это вечное ожидание.
Всё больше и больше в моей голове созревала идея большого, можно сказать глобального колдовства. Я задумала вернуть наших мужиков с войны. Это стало моей безумной идеей, которую я вынашивала как ребёнка, но пока к такой глобальной вещи я не была готова. Нужно было посоветоваться с пра – пра. Уж мужчина с таким даром точно знает, что нужно делать.
Вечером, когда детей уложили спать, мы сидели на кухне, и я рассказывала свой очередной подвиг. Оля вроде бы ахала, удивлялась, но мне всё время казалось, что удивлялась она не так сильно, как должно быть. В этот раз я не утерпела и спросила её:
- Оль, у меня складывается такое ощущение, что ты знаешь о том, что я тебе рассказываю заранее. Ты даже удивляешься моим рассказам как – то странно.
-Да я удивляюсь не твоим рассказам, а тому, что всё, что ты мне рассказываешь, я уже видела во сне.
Я выпучила глаза:
-Да, ладно! У тебя что, тоже дар проявился?
-Боюсь, что нет. Мне кажется это у кого – то из малышей. Потому что, снятся мне такие сны только тогда, когда они вместе со мной спят, а такое бывает очень редко, когда они беспокойные ночью.
-А у кого из них, не поняла?
-Нет, мне кажется, что не у кого из них отдельно, мне кажется, что у обоих сразу. Так сказать в тандеме.
-Класс, - я захлопала в ладоши,- это же здорово.
-Чего хорошего – то? - возразила расстроенная Ольга,- глядя на тебя, ничего хорошего в этом не вижу.
-Оля, да как ты не понимаешь. У них есть хорошие учителя. У них есть я, есть ещё родственник, не знаю какое там будет родство между ними, мы их сможем научить не нарываться как я на все мины человечества. Мы их так научим, что о них никто и не узнает даже. Они будут в более безопасном положении, чем я. Да мы с ними такие горы свернём. Эээххх.
-Ну, горы – не горы. А сейчас они ещё очень малы. Пусть растут как нормальные обычные люди. Я не дам их волшебству учить. Ещё чего не хватало, сейчас научите их чему – нибудь и будут потом надо мной измываться. Вот помру, после этого делайте что хотите.
- Мадам, Ваш труп хорошо сохранился. – пошутила я, - они уже тобой манипулируют, а что будет дальше неизвестно, так что нравится – не нравится тебе, а заниматься мы начнём уже сейчас.
-Да, и как же ты это сделаешь? – ехидно спросила она.
-Ладно, признаюсь честно, я так хорошо с ними лажу, и они у меня никогда не плачут, потому что я их понимаю, - сказала я, опустив скромно глаза.
-Ах, ты ж паразитка такая, - захохотала Ольга, - да и я хороша. Зная тебя, я уже давно должна была об этом догадаться.
Мне очень хотелось понять суть дара малышей, поэтому я напросилась ночевать в их комнате, а Олю отправила в спальню. Ночью они один за другим закряхтели, наверное, не хотели меня будить, но я проснулась, переодела их и специально положила рядом на кровать. Но, то ли в ближайшие дни ничего особо страшного не должно было случиться, то ли они не желали контактировать с чужой теткой, которая хоть и часто с ними возится, но мамой не пахнет, но ничего в эту ночь не произошло, кроме того, что все в эту ночь замечательно выспались. Но я не огорчилась. Теперь – то я их точно поймаю с поличным.
Вечером следующего дня я устроила небольшое рабочее совещание. К Лене мы теперь не ходили, всё – таки нечего делать из квартиры командира проходной двор, ко мне Наташка не хотела подниматься, они бы с Максом полчаса шли до четвёртого этажа, поэтому собрались у Наташки. Я рассказала девочкам о событиях двух последних дней, чтобы увиденное не было для них неожиданностью. Рассказала кратко, без лишних подробностей и даже немного с юмором. Девочки вроде спокойно восприняли мое известие, но заявили, что они и раньше не горели желанием заходить в ту комнату, а теперь их пинками туда не загонишь, уж больно там страшно теперь находится. Но, у Наташки сразу же появилась идея.
- А давайте в зале сделаем что- то типа выставочного зала. Развесим там ваших зайчиков, собачек, слоников, повесим туда костюмчики Макса, которые Надька вязала. У меня уже есть несколько малых, и они замечательно сохранились, для выставочных экземпляров. Ну, потом ещё что - нибудь придумаем. Поставим там журнальный столик, пару кресел, и чтобы сопровождающие не мешали, будем их туда приглашать. А в той комнате можешь своих больных принимать.
Но мне совсем не хотелось там принимать больных, я хотела, чтобы эта комната была только моей.
- Ну и пусть она будет только твоей, - надулась Наташка, - хоть со всем домом вместе забирай. Твой же дом, чего ты у нас спрашиваешь?
- Надь, и правда. Чего ты всё для нас, да для нас. У нас всё необходимое есть, вон какую мастерскую отгрохала. Если нравится тебе этот дом, забирай его себе. Ты человек непростой, у тебя должно быть своё пространство, вот и пусть оно и будет. Сделай там свою волшебную лабораторию. Кухоньку маленькую себе поставь, холодильник тоже там не помешал бы. И вообще, обустрой себе быт, чтобы меньше кататься туда – сюда.
-А ведь и правда,- думала я,- почему мне такая элементарная вещь в голову не пришла. Нужно же мне где – то учиться, а тут место самое подходящее. Стоп! О чём это она?
Я покосилась на Лену, как бы стараясь понять, о чём она сейчас сказала. Почему меньше кататься?
- Лен, это ты сейчас о чём?
- О том, что я сопоставлять даты умею. Олег рассказал, как ты его с Максом спасала, я на твоей голове примерно в это же время большую шишку видела. Я не знаю, из-за чего она у тебя появилась, но прекрасно понимаю, что такие спасательные операции для тебя не проходят бесследно. А если бы ты в это время была за рулём? Не было бы ни Олега, ни тебя. Так что давай, не выпендривайся, делай то, что для тебя будет комфортно и безопасно. Нужно будет Ольге помогать, будем помогать. Нужно будет, всё время рядом с тобой находится круглосуточно, будем находиться. Уж слишком много жизней зависит сейчас от тебя.
Наташка крутила головой и смотрела непонимающими глазами то на меня, то на Лену, стараясь понять что происходит, но, наверное, так и не смогла, поэтому начала громко возмущаться:
-Да что происходит, в конце концов? О чём вы тут вообще говорите? И почему я, твоя лучшая подруга об этом не знаю, а она знает?
-Успокойся, - резко оборвала Наташкину истерику Лена, - она вообще никому ничего не рассказывает. Другие об этом говорят. Ведь Колян тоже дело твоих рук, да? Он видел, как прозрачная женская фигура гладила волкодава, и тот молчал, даже тогда, когда ребята почти перед его носом прошли. Они до сих пор в непонятках, как такое могло произойти. А мы с Олегом сразу всё поняли.
- Это что, значит, ты всё про наших мужиков знаешь, а нам не говоришь, - заорала на меня Наташка, - да какая же ты после этого подруга.
-Да и правда, никакая, - разозлилась я и ушла, хлопнув дверью.
Придя домой, я самым настоящим образом стала собирать вещи. Я стала решать, что мне нужно увезти туда, а что оставить здесь. В первую очередь, я решила, что один из ковров как нельзя, кстати, будет лежать в центре спальни. Сундук я оставлю Изборин, а вот колдовские принадлежности, возьму те, что мне достались от бабы Веры. Книгу, пожалуй я там не оставлю, буду возить её всегда с собой. Ещё возьму старый телевизор, плитку, кастрюльку и чуточку посуды. Блин, как будто знала, что всё это мне пригодится, и привезла всё в двойном экземпляре. Через пару часов я собрала, все, что мне понадобиться на диван, разложила по сумкам, и отправилась спать.
Поздно вечером, когда я уже видела десятый сон, ко мне в дверь кто – то тихонько постучал. Я с тяжелым вздохом встала с кровати и пошла открывать.
- Если опять это будет какой – нибудь кобель, то я его просто спущу с лестницы, и если он в процессе полёта не выживет, это не моя проблема.
Я включила свет в коридоре и резко распахнула дверь. На пороге стояла зарёванная Наташка.
-Надь, прости меня дуру. Что – то я с этими проблемами совсем больная на голову стала.
Сон сняло как рукой. Я пригласила подругу пройти и включила чайник. В течение часа я выслушивала все проблемы Наташки, которые я и так знала и наконец, он перешла к делу.
-Надя, ты чего такая жадная, у тебя столько денег, а ты сидишь на них и ничего не делаешь.
У меня широко раскрылись глаза.
-В смысле? А что ты предлагаешь мне делать?
Я даже вначале не поняла, что она имеет в виду даже не мои деньги, а деньги Георга. О своих деньгах я как – то не особо распространялась. Если отец или Макс спрашивали, есть ли у меня деньги, я всегда говорила, что есть, не вдаваясь в подробности, а другим я вообще не считала нужным рассказывать о своих сбережениях.
-Как что? – закипела Наташка, - там столько денег нам бы можно было и по шубе крутой купить, тебе бы на джип хватило, а я бы твою машинку себе забрала.
Во время этого делового предложения я как – то некстати попыталась отхлебнуть чая из чашки и поперхнулась.
- Какой нахрен джип, зачем? – только и смогла выдавить я сквозь кашель.
-Как зачем, чтобы казаться крутой.
-Наташ, зачем мне казаться крутой, если я и так в какой – то мере крутая, а показывать свою крутизну, так это извини на свою задницу приключений искать. И вообще, нафига мне тут шуба? Если на Сахалине можно спокойно всю зиму пробегать в демисезонной курточке.
-Это психология нищеты, - заорала подруга, - как ты не понимаешь, я не хочу быть нищей, я хочу быть богатой!
-И поэтому я должна отдать тебе свои денежки, так, по - дружески. Ты теперь будешь пару часов богатой, а я навсегда нищей, у меня же психология нищенки. Так что ли?
-Чего ты прибедняешься, у тебя там полный комод денег. Ты мне наврала, мозги запудрила, что там бумага, а на самом деле это деньги. Я знаю.
-Так, стоп, дорогая, - я наконец –то сообразила, о чём идёт речь, - даже если там действительно лежали деньги, какое отношение к ним имеешь ты? Это мой дом, мой комод, мои деньги, ты то ту при чём? И какое отношение ты имеешь к моей машине? Наташка, у тебя что, крыша поехала на почве морока?
- Ты, ты, - закричала подруга и заплакала, - ты жмотина! Ты сама не живёшь и другим не даёшь. Я не хочу тут жить, я устала. Я ещё молодая, я жить хочу. Я ненавижу этот гарнизон!
- Ууу, как много «я» в твоём монологе. Устала, отдохни. Хочешь домой, езжай, я куплю тебе билет.
-Не надо мне твоих подачек, подавись ты ими, я сама себе денег на билет найду.
Наташка подскочила как ужаленная с табурета и выбежала из квартиры, громко хлопнув дверью.
-Ненормальная,- крикнула я ей в след, - тут люди живут, если что…
Я закрыла за ней дверь, и пошла спать. Но сон как назло не шел.
-О каких сапогах мне говорила Алёна? Тут машину подавай, как минимум. Откуда вдруг такие замашки? Да ещё вынь, да положь. Работать мы то не хотим, то не можем, а деньги дай, потому что они у тебя есть. Что в этом мире делается? Я вчера ныла, что бедная Наташечка состарится и умрёт, а я останусь без подруги, а тут и до старости ждать не пришлось, просто пачку денег показал – и нет подруги.
Я крутилась с бока на бок, тяжело вздыхая и понимала, что с такими мыслями я не усну, их нужно как –то выкинуть из головы, баранов что ли посчитать.
- Раз баран, два баран…
Я оказалась на горном лугу, где паслись бараны. Рядом, возле дороги, стояло какое – то странное сооружение из бетонных блоков, где почти не было окон, только маленькая узкая щель под крышей. На дороге лежало огромное количество мешком наполненных чем – то тяжелым.
-Наверное, песок, - подумала я.
Они почти полностью перегораживали её, оставляя маленькую узкую дорожку, по которой могла проехать только одна машина, да и этот проход был загроможден противотанковыми ежами, обёрнутыми колючей проволокой. За мешками сидели военные, пристально наблюдая за дорогой через прицел пулемёта.
-Какой большой, - почему – то подумала я, - в жизни такого не видела, наверное, тоже против танков.
Из странного дома кто – то вышел и крикнул в сторону гор:
-Отец, ты бы баранов увёл от нас подальше, скоро уже стемнеет, мало ли чего.
-Нет уж, - раздался от - туда старческий голос,- я лучше тут останусь. Целее будем. А если что и случится, так значит Аллаху угодно.
-Макс, - крикнул тот же человек, - ну объясни ты ему, что с нами опасно находиться.
Из дома вышел Максим, и с улыбкой посмотрел на баранов, мирно пасущихся рядом с военными.
-Да оставь ты его в покое. Если хочет тут пасти, пусть пасёт, главное чтоб на минное поле не заходил.
Он подставил обветренное лицо ветерку и мечтательно сказал:
- Эх, сейчас бы домой… Я никогда не любил деревню, а сейчас с большим удовольствием пожил бы там годик, другой. Печку бы топил, снег убирал, огород копал, - затем он усмехнулся и, повернув голову к своему собеседнику, сказал, - ты знаешь как я со своей женой познакомился? Я у неё лопату отобрал. Она тогда жила по соседству, учителя в школу приехали, дали им дом с огородом запущенным, вот она с подружкой в огороде коноплю тогда вырубала. Да с такой злостью, что я подумал, что капец нам всем пришел, застроит нафиг всю деревню.
-И что, застроила?
-Ещё как, - улыбался мой муж, - она там такой переворот власти устроила, что вся деревня ходуном ходила.
-Макс, мужики говорят, что она у тебя ведьма, это правда?
-Правда, - улыбался мой муж, - но мне плевать, потому что очень сильно её люблю.
-Я тоже тебя люблю,- прошептала я.
Я проснулась вся в слезах и не могла понять плохо мне или хорошо. За окном брезжил рассвет. Мне не хотелось больше спать, и настроение было ни к чёрту. Но, одно точно радовало меня, сегодня ночью я видела мужа, и он не умирал, не воевал, никого не спасал, просто думал обо мне. Выходит, существует и такая связь.
-Надо же, как телевизор посмотрела, - подумала я, - понять бы суть этой связи и можно будет отца увидеть, посмотреть как он там. Сама такое не пойму, нужно шлёпать к старикам, меньше суток прошло, а вопросов опять возникла куча. Как хорошо, когда есть, у кого спросить.
Я немного побродила по дому и, поняв, что мне не терпится поговорить с дедом, собрала вещи, и поехала в город. Подъехав к дому Алёны, я уже не была уверена в своей идее, но отступать было некуда, у калитки меня ждал пра –пра и нахмурившись наблюдал как я паркуюсь. Как только я вышла из машины он, насупившись, спросил:
-Ну, что опять случилось?
Я приподняла бровь.
-В смысле случилось? Ну, случилось, но вас – то это никак не касается, я хотела спросить о другом.
-Нет уж, пойдём в дом и рассказывай, что там у тебя произошло.
Меня усадили за стол, налили чаю, и я стала рассказывать.
-Алёна, ты же говорила, что моей бедной подружке сапоги нужны, а она с меня машину требует. Причём уже все деньги пересчитала, распределила в свою пользу и пришла ко мне предложить их потратить. Я вообще в шоке.
- М-да. Я - то её прочитала, когда она денег ещё в глаза не видела, а тут видно от такого количества башню у неё и сорвало.
-А что, такое может быть? Показал пачку денег и переиграл всю жизнь? – удивилась я.
- И такое бывает, если судьба человека ещё не написана окончательно, если он стоит на распутье. Вот сейчас на этом распутье ей показали денежку и жизнь пошла под откос.
-Да причём тут вообще деньги? Это же не её, а мои. Ну, по крайней мере, она так думает. Так с чего она взяла, что я их обязана потратить на неё? Я вообще с таким в первый раз сталкиваюсь. Может, кто на неё какое заклятье наложил, а я проглядела?
-Эх, голубушка, - ухмыльнулся дед, - человеческая жадность хуже всяких заклятий.
-Но она же не была раньше такой, - стояла я на своём.
-Всё правильно, не была. Потому что денег таких в глаза не видела, а как увидела, так и сорвалась.
После такого объяснения говорить о других делах не хотелось. И я, попрощавшись, отправилась в мастерскую.
Я не торопясь, открыла ворота, заехала во двор, выгрузила вещи из машины и только сейчас услышала детский плач. Я остановилась как вкопанная и прислушалась. Плачь шел из дома. Я открыла входную дверь и увидела такую картину. Лена, стояла у порога, опершись о косяк двери, и сложив руку за руку, наблюдала за Наташкой. Та находилась в спальне и обыскивала комод, вытряхивая из него все, что там лежало, и с грохотом двигая ящиками. Максимка стоял рядом и испуганно смотрел на маму, и при резких движениях Наташки вздрагивал и начинал плакать.
-Что у нас тут происходит? – спросила я Лену, встав рядом с ней у порога.
-Деньги ищем,- ответила она, криво усмехаясь.
-Ммм. И кто победил?
-Пока деньги, они очень хорошо спрятались, - сыронизировала Лена.
Наташка в это время закончила с обыском комода и кинулась к буфету. Максимка попался ей под ноги, и она резко отпихнула его от себя. Мальчик не удержался на ногах, сел на попу и заплакал. Я присела, протянула руки к нему и позвала к себе. Макс подошел ко мне и начал на своем детском языке жаловаться на маму. Та же, не стесняясь меня, гремела посудой в буфете.
-Что, никак? - спросила я Наташку, как умственно отсталого ребёнка.
Она встала посреди зала молча погрозила мне кулаком и кинулась к комоду, который стоял там.
- Может, пойдем отсюда, - спросила я Ленку, - скучно что – то. Да и ребёнок вон пугается.
-Вы идите, а я посмотрю, - ответила мне она, - уж очень интересно, что она дальше делать будет.
-Ну, как хочешь, а мы пойдём.
Я взяла Максимку за руку, и мы пошли в мастерскую. Я усадила малыша, налила ему чая, сделала бутерброд и усадила завтракать. Минут через десять пришла Лена.
-Слушай, это уму непостижимо. Она весь дом перевернула. Тебе там теперь целый день убираться придётся.
-Ничего, - сказала я, гладя Максимку по голове, - уберёмся. Куда мы денемся. Да?
Мальчишка кивнул головой и набил рот едой.
- Слушай, Надь, может на неё колдонуть, а? У неё чердак снесло. Представляешь, мне сегодня Олег машину дал, чтоб мы с ребёнком по автобусам не тряслись, так она на меня наорала. Сказала что я алкашка придурковатая, что я стала шикарно жить, потому что мой кобель теперь командиром стал ну ещё всякую ерунду. Представляешь, она Олега кобелём обозвала. Это уже что – то за гранью. Какая её муха укусила?
-Лен, а как я на неё колдону, ведь на ней нет никакой порчи, никакого заговора. Просто так – то тоже нельзя в человеческую жизнь вмешиваться, неизвестно чем такое дело кончится. Тебя – то я просто подкорректировала, а с этой что творится, я даже ума не приложу.
В это время Наташка вылетела с проклятьями из дома и, споткнувшись об мои вещи, которые я оставила возле машины, выбежала на улицу, громко хлопнув калиткой. Затем вернулась, открыла калитку и заорала на всю улицу:
-Чтоб вы сдохли, твари жадные. Чтоб вы подавились своими бабками, - и ещё раз хлопнув калиткой, ушла.
-И что это было? – спросила я Лену.
-Мааа – мааа, - заплакал Максимка.
- Совсем вольтанулась баба, даже ребёнка бросила, - прокомментировала Лена.
ПРОДОЛЖЕНИЕ