Серёжке жалко было Наташку, и он не знал, сказать ей или нет, – что Тимофей так и не пришёл в ту ночь на берег.
Из Криничного Тимошка куда-то исчез, – говорили, что Ефим Кондратьевич отправил его в Луганск, по торговым делам. И Наташку Сергей видел лишь через огороды: она собирала с кустов спелые помидоры, вёдрами во двор носила, – пришло время солить помидоры на зиму…
Петро Павлович про сватовство больше не заговаривал, и Сергей надеялся, что батя всё же согласился с ним: какое ж сватовство, какая женитьба, если невеста другого любит…
А в Успенье Петро Павлович с Дарьей Пантелеевной вернулись из церкви. За обедом батя налил по чарке, кивнул:
- За праздник.
Сергей удивился: бате в ночную сегодня, какая ж чарка. Перед сменой отец никогда не пил. А Петро Павлович объяснил:
- Мы с Иваном Андреевичем на завтра сменами поменялись. Вместо нас с ним завтра в ночь выйдут Василий Жарков и Егор Боровиков. – Кивнул Сергею: – Завтра мы с твоим крёстным к Мельниковым идём, а ты тем временем к смотринам готовься. В город съездишь, – в ювелирной лавке серьги невесте выберешь. Чтоб всё, как положено.
Сергей вспыхнул: не передумал, значит, батя, – насчёт сватовства-то. Отодвинул тарелку, поднялся:
- Какие смотрины, бать! Не хочет Наташка сватовства этого. А мне зачем, – чтоб свадьба без любви.
- Её хотения никто не спрашивает, – сдержанно ответил сыну Петро Павлович. – С родителями уговор, с отцом, с матерью, – им виднее. И от тебя я чтоб больше не слышал вот этого умничанья, – всяких ненужных разговоров про любовь и прочие глупости. А сейчас сядь за стол, – нечего мать обижать: она вон сколько ради праздника наготовила!
На столе, кроме лапши с гусиными потрохами, – поджаренная румяная картошка с мясом, ещё студень, пирожки с яблоками и творогом, кринка свежего молока.
А у Мельниковых за столом – такой же серьёзный разговор. Рядом с Натальей сидела крёстная, ласково уговаривала Наталью:
- Что ты, хорошая моя, так печалишься! Не хочется с маманюшкой, с батей расставаться, с домом родным, – так это ж понятно! Судьба у девки такая. Не вековать же с отцом и матерью! Привыкнешь. С тем, кто люб, жизнь милее покажется, чем с родителями. Так всегда бывает.
- Это – с тем, кто люб, – Наталья не поднимала глаз.
- Ну, а чем тебе Сергей-то не люб! За него – любая девка, не задумываясь! Статный, сильный, лицом красивый, что брови, что глаза, – и земля из-под ног уходит, когда смотришь на него. Хоть кто скажет, – среди парней Сергей самый уважительный. Уж такой-то жену не обидит! Жить в достатке будете, – такого работящего мужа поискать. Сама не заметишь, как полюбишь его. Отцу в ноги поклонись, что жениха такого выбрал тебе, позаботился. Посмотри, сколько девок по домам сидят, женихов выглядывают, – абы каких, лишь бы в девках не засидеться. А к тебе самый лучший сватов засылает!
- Другого я люблю.
Крёстная смешалась. Иван Андреевич побагровел. Не хотел дочку обижать, – сдержался, чтоб не спросить:
- А он-то, другой!.. Любит тебя, дочушка, – как ты его?..
Вместо этого строго нахмурил брови:
- Завтра сваты придут. Уговор у нас с Петром Павловичем. Чтоб я слёз твоих не видел.
…Уже по третьей выпили. Наташка с матерью выкладывали в большую миску с желтеющим на дне сливочным маслом горячие вареники с картошкой и квашеной капустой, сверху поливали поджаренным золотистым лучком. Серёжкин крёстный, Фёдор Сердюков, провожал Наташку глазами:
- Так что мне крестнику сказать? Согласная Наталья замуж за него выйти?
Наталья по-прежнему не поднимала глаз, молчала. Отец разливал по чаркам самогонку:
- Согласная. Известно, – стыдится девка. Молода совсем, – на днях только-только семнадцатый годок пошёл.
Наташкина крёстная подхватывала:
- А то – не согласная! Да за такого, как Сергей, – какая б не согласная была! Сейчас про свадьбу думать надо, – чтоб всё по-хорошему, по-людски.
К смотринам Серёжка купил Наталье серьги… Радовался, как мальчишка, – даже сердце счастливо замирало. Пока домой возвращался, несколько раз доставал серьги из кармана, рассматривал, улыбался: золотые, и камешки голубенькие сияют, переливаются, – как раз к Наташкиным глазам. И, как мальчишка, надеялся, что понравится Наташке подарок, – улыбнётся, может…
Хотел отдать Наташке серьги, когда одни с ней останутся. Но полагалось – при всех, чтоб и родители, и крёстные видели, что люба невеста жениху. А Наталья на серьги не взглянула… Молча взяла подарок, поклонилась Сергею, а он заметил в её глазах слёзы. Выбрал минутку, – батя с отцом Натахиным под очередную чарку про новый угольный пласт говорили, – взял Наташкину руку, негромко сказал:
- Пройдёмся, Наташа? Давай на берег сходим.
Наталья головой покачала:
- Не хочется.
- Пойдём. Сказать надо.
И тут же пожалел о своих словах: в Натальиных глазах надежда какая-то мелькнула… Догадался Сергей, о чём она подумала.
Над Криничным колыхалась светлая синь раннего вечера. Нежной сладковатой грустью догонял уходящее лето запах доцветающего по ложбинам жёлтого донника. Уже задышала прохладой Луганка, и дыхание её смешалось со свежестью прибрежной мяты. И от этого вечер показался холоднее, – Наталья зябко повела плечиками. Сергей заметил, на минуту привлёк Наташку к себе, но она тут же отстранила его руки:
- Не надо, Сергей.
Тогда Серёжка набросил ей на плечи свой пиджак:
- Холодно.
Наталья подняла глаза:
- Что сказать-то хотел?
От холодной горечи в её голосе Сергей растерялся. Сбивчиво заговорил:
- Что ж теперь, Наташа. Вышло так… Что ж делать. А сказать… сказать хотел, – ты не горюй, Наташа. Живут же люди… ну, и мы станем жить. Хотел я сказать, – жалеть тебя буду… Беречь буду. – Голос его потвердел: – Ты не бойся, Наташка. Я тебя никогда не обижу.
-Как же мы жить-то станем… Я не люблю тебя, Сергей. Я о нём думаю, – день и ночь. Его вспоминаю, Тимофея… Откажись ты от меня. Тимофей вернётся в Криничный, и мы… Уйдём мы с ним.
Сергей закурил:
- Что ж получится-то, – если после сватовства, после сговора о свадьбе я откажусь от тебя. Давай не будем идти против воли родителей. И твои, и мои уже к свадьбе готовятся.
- А если… Тимофей прямо со свадьбы заберёт меня?
- Совсем девчонка ты ещё, Наташка, – вздохнул Сергей. – Как обвенчаемся, – разве ж я отдам тебя ему.
- Значит, отдай раньше, – взметнулись Наташкины ресницы и голос вздрогнул.
Сергей помолчал. Пару раз глубоко затянулся, отбросил папиросу. Не хотелось ему, чтобы Наталья от него узнала, что Тимофей в ту ночь не пришёл к излучине реки… Понимал: подумает Наташка, что так он хочет оговорить Тимошку, чтоб любви её добиться.
- Пойдём. Домой тебя провожу, – мне пора в ночную собираться.
У калитки всё же обнял её:
- Ты скажи, Наташка… Что ты к свадьбе хочешь? Самое лучшее платье куплю. Фату.
- Ничего не хочу.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 6
Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Навигация по каналу «Полевые цветы»