Место, где пахнет горячим хлебом

Утро у Петра Сергеевича начиналось одинаково. Чайник загудит, радио на кухне зашипит и затараторит про пробки и погоду, в подъезде хлопнут две-три двери: люди на работу. Он уже давно никуда не спешил, но привычка вставать рано осталась, как и привычка обходить квартиру, проверяя, закрыт ли балкон, выключен ли газ, на месте ли ключи. В девятиэтажке на краю города он жил больше тридцати лет. Знал, у кого какой звонок, кто хлопает дверью сильнее всех, кто вечно оставляет коляску на лестничной площадке...

Автобус остановился рывком, и народ потянулся к выходу, задевая сумками поручни. Светлана поднялась последней. В колене чуть заныла нога, когда она спустилась по ступенькам на утоптанный серый снег. В лицо ударил влажный февральский воздух, пахло дымом из котельной и чем‑то хвойным, доносившимся со стороны тёмной полосы леса. Перед ней тянулся длинный корпус санатория с рядами одинаковых окон. На фасаде висела выцветшая вывеска с названием, под ней – герб города. Вокруг – привычный для таких мест...

Снег сыпался уже третий час подряд — ровный, безветренный. Во дворе панельной девятиэтажки сугробы подросли до бампера старой «десятки», которую хозяин так и не удосужился перегнать на платную стоянку. На детской площадке качели скрипели от редких порывов ветра, хотя на них никто не сидел, и только от третьего подъезда доносился глухой стук музыки: кто-то проверял колонки к ночному салюту. Нина Семёновна стояла у окна своей двухкомнатной и мяла в пальцах край кухонного полотенца. На плите булькал суп, на столе в миске остывала нарезанная картошка для салата...

Сергей сидел на кухне, уткнувшись в экран телефона, и жевал холодный мандарин. На столе стояла кастрюля с оливье, откуда тянуло майонезом и луком. За окном — декабрьская темнота, редкие фейерверки «на пробу», в комнате телевизор бубнил репортаж про подготовку к празднику. До 2026 года оставалось два дня. Он пролистал ленту новостей, где все как под копирку писали про итоги, цели, новые привычки. На кухонном столе лежал листок с его собственными «целями на 2025», зачёркнутыми и переписанными. Похудеть, сменить работу, поехать в горы с дочкой...

Надежда Семёновна шла по коридору поликлиники, придерживая локтем увесистую стопку карт. Пластиковый карман с бейджиком тянул ворот халата вниз, очки всё время сползали на кончик носа. В коридоре гудели голоса, скрипели стулья, кто-то громко чихнул, и над всем этим стоял стойкий запах хлорки и мыла из туалета. — Медсестра, а долго ещё? — донеслось из-под стены. Там, сидела плотная женщина в пуховике, прижав к груди пакет с анализами. — По очереди, — отозвалась Надежда Семёновна, даже не посмотрев...