Дождь в тот вечер лил так, словно небо решило смыть с земли все грехи. Маша стояла у окна, прижавшись лбом к холодному стеклу, и смотрела на размытые фонари поселка. Ей было сорок два, и тишина в их большом двухэтажном доме звенела в ушах громче, чем любой шум. Игорь задерживался. Опять. «Совещание», «пробки», «отчеты» — за последние два года эти слова стали привычным фоном их брака. Маша не устраивала сцен. Она была из тех женщин, что терпят, сглаживают углы и верят, что любовь — это работа. Но иногда, такими вот дождливыми вечерами, пустота внутри становилась невыносимой...