— Ты снова за свое? — голос сестры Ольги сочился плохо скрытым раздражением. — Дай ты ему хоть поесть спокойно. Дмитрий, мой муж, сидел во главе стола и с вежливой, выверенной улыбкой резал мясо. Нож в его руке двигался слишком ровно, слишком методично. Мой Дима так никогда не делал. Он всегда кромсал стейк нетерпеливыми, рваными движениями, словно боялся, что тот остынет. — Я просто спросила, как прошла встреча с поставщиками, — мой голос прозвучал глухо, словно из-под воды. — Прошла отлично, дорогая, — он поднял на меня глаза...

1937 год. В доме под номером семнадцать по улице Мира в трёхкомнатной коммунальной квартире жила Анна Петровна Кузнецова со своим сыном Иваном и невесткой Марией. У неё была одна комната, у молодых вторая. А в третьей комнате проживала её подруга Зинаида, сын которой был военным и мотался по всей стране. Анне Петровне было пятьдесят два года, сурово поджатые губы, худенькое тело, но самое главное, глаза: смотрели они на мир безрадостно, словно не было в её жизни светлых солнечных дней. Мария уж давно привыкла, что свекровь такая...