Котофеня

Сорок пять лет — возраст, когда вроде бы все должно быть понятно. Работа, семья, планы на будущее. У Антона не было ничего. Работу потерял три месяца назад. Сокращение штата — так красиво это называлось в документах. А по-человечески — просто выкинули на улицу. После пятнадцати лет верной службы. — Ничего личного, Антон Викторович, — говорил директор, не поднимая глаз от бумаг. — Времена трудные, оптимизируем процессы. Оптимизировали. За счет него. Жена ушла через месяц после увольнения. Тоже без лишних слов — собрала вещи и исчезла к маме...

Анна Степановна не могла понять, почему все соседи смотрят на неё так, как будто она — преступница. А всё из-за Лады. Двенадцать лет назад подобрала щенка во дворе. Крохотный комочек шерсти дрожал под скамейкой, мокрый от дождя. Хотела отнести в приют, честное слово. Но у него были такие глаза, что Анна не смогла пройти мимо. — Ну что, будем жить вместе? — спросила тогда у щенка. И щеночек завилял хвостом. Будто понял. Выросла Лада красавицей. Рыжая, с белыми пятнами на груди и лапах. Умная до невозможности — команды схватывала на лету, никогда не пакостила дома, слушалась с полуслова...

Марина Петровна в очередной раз поморщилась, увидев рыжую морду у ворот. — Опять этот бродяга, — пробормотала она, поправляя очки. — Третью неделю тут дежурит. Только детей отвлекает. Кот сидел ровно напротив калитки. Не лежал, не шнырял по территории — именно сидел. Как часовой. Хвост аккуратно обернут вокруг лап, уши торчком, глаза не отрываются от ворот. — Марина Петровна, а может, он кого-то ждет? — тихо спросила молодая воспитательница Света. — Кого? — фыркнула старший воспитатель. — Принца на белом коне? Это обычный бродяга...

Ольга переехала в этот дом три месяца назад. После развода квартиру пришлось продать. Денег хватило только на однушку в спальном районе — но что поделаешь. Первые дни было тоскливо. Пустые стены, незнакомые звуки, чужие лица в лифте. Ольга ходила на цыпочках, боялась потревожить соседей. А вдруг они такие же, как бывший муж? Придираются к каждому шороху? Но нет. Оказалось — обычные люди. Тетя Галя из соседней квартиры даже пирожков принесла в первый день: — Ты не стесняйся, девочка. Переезд — дело хлопотное...

Что-то в доме было так. — Рамзес? — позвала Елена тихо. Обычно овчарка спала у её кровати. Верный страж, друг, единственная живая душа в доме после смерти Николая. Но сейчас Рамзеса не было слышно. Елена поднялась, нащупала тапочки. В коридоре горел ночник — привычка с тех пор, как стала жить одна. И там, у входной двери, сидел Рамзес. Неподвижно. Уши торчком, взгляд устремлён в замочную скважину. — Что там, мальчик? — шепнула она. Пёс повернул голову. В его глазах было что-то тревожное? Елена не умела читать собачьи мысли, но прожив с Рамзесом четыре года, научилась понимать его состояния...