Книги наизнанку

Старуха Петровна уже было собралась помирать. А и вправду, что ей еще оставалось делать на этом белом свете? Совершенно одна в своей трехкомнатной квартире, ни детей, ни внуков, даже живности никакой она за свои восемьдесят лет в своем доме не видела. Да и ни к чему ей эти кошечки-собачки, так, только грязь да продукты переводить! Прожив на белом свете восемьдесят лет, Петровна так ни разу и не была замужем. Нет, мужчины в ее жизни были, да только не выдерживали они долго крутой нрав Петровны, сбегали, и месяца не проходило, что не могло не добавлять ей желчи. С былыми подругами она уже лет тридцать,...

Инга Михайловна выключила компьютер и легла в кровать. Она много раз обещала себе покончить с привычкой сидеть перед сном у компьютера, но никак не получалось. За четыре года ведения блога женщина будто сроднилась с ним. У неё всегда были способности к писательству, которые раскрылись сначала в школьных конкурсах, потом в журналистике. Сейчас она работала редактором в известном издательстве, а в качестве хобби фиксировала свои размышления на виртуальной бумаге. Иногда Инга Михайловна публиковала стихи. Скорее всего, у читателей вырисовывался романтичный образ мудрой дамы, дитя семидесятых, харизматичной личности с цепким умом...

Светка, ты с ума сошла! Комендант тебя со свету сживет за это! - Мань, а куда я его? Выбросить, что ли? Жалко же! Живой! - Он-то живой, а вот насчет тебя я буду совсем не уверена, если ты его оставишь. - Манечка, хорошая моя, ну что ты, в самом деле?! Это же не тигр какой, а всего лишь котенок. Пусть поживет немножко, а? - Да что ты меня уговариваешь? – Маша засмеялась и погладила по крошечной головешке рыжего нежданного квартиранта. – Думаешь, мне не жалко? Где ты нашла заморыша этого? Худющий-то какой! И больной, наверное, вон голову и не держит совсем. Сокровище! - Выходим! – Света, сдернув с вешалки длинный шарф, связанный Машей, закутала в него найденыша...

- Ты знаешь, Соня, я недавно сходила на очень модный тренинг. И меня там наконец-то научили, как надо правильно любить себя. - И как же? - О, это целая наука! Во-первых, если ты хорошо влюблённая в себя женщина, то никогда не стой под душем. Набери себе целую ванну воды, накидай туда розовых лепестков и лежи себе в плавающих лепестках – ты этого достойна! - А дальше? - Дальше не лежи в этой ванне просто так – намажь себе на морду самую дорогую маску, во-первых, станешь красавицей, а во-вторых – ты этого достойна! - Серьезный подход... - Так а я о чём? Но и это ещё не всё! Сделай себе приятно по...

В детском доме его называли Обрубышем. Иногда Саньке казалось, что это его фамилия. — Эй, Обрубыш, не мешай! — кричали ребята, играя в футбол. — Пни мяч! — ехидно просил Колька Завьялов, зная, что Санька не устоит на короткой ноге. — Эх, ты, обрубыш! Мальчишка хмуро молчал, до боли сжимая худенькие кулаки. Он давно уже не плакал. Отворачивался и, хромая, уходил в парк. Обрубышем его прозвали потому, что одна нога была короче другой. По этой причине он и оказался в детском доме. Узнав, что ребёнок родился калекой, его мать одиннадцать лет назад написала «отказную». Это заявление Санька видел сам, когда относил личные дела в медпункт...

Это случилось чуть больше года назад. Шеф не позвонил, как обычно - «зайди», а зашёл сам. Сел напротив, в гостевое кресло, и без предисловий: - Один из наших заводов, последние несколько месяцев здорово сбоит. Я хочу, чтобы ты съездил, разобрался, наладил, в общем, как ты умеешь. Они работают на большой регион, суммы проходят серьёзные, а отдача не та. Да и партнёры, я чувствую, не довольны. У тебя сейчас как с работой? - Да с работой в наше время география не существенна, было бы GSM покрытие, - ехать, конечно, не хотелось, - Вы считаете, что Степанович со своей командой не справится? Степанович у нас возглавлял группу внутреннего аудита...

Стоял февраль. На улице не было снега, но небо свинцовыми гроздьями предупреждало о его скором появлении. И тут во дворе загудела, завыла сирена подъезжающей машины скорой помощи. - Кажется, кого-то привезли и, наверное, тяжелого, раз так сообщают о себе, - глубокомысленно произнес дежурный врач. Послышался звук открываемой двери, и в коридоре затопали, зашумели сразу множество голосов: - Да скорее же вы, открывайте вторую дверь, несите его сюда. Дверь приемного покоя резко отворилась, и на пороге показался мужчина с ребенком на руках. Следом за ними, не отставая, а, держась обеими руками за свою голову, шла женщина...

У меня тихая и размеренная жизнь. Я давно в браке, у нас трое дочерей, старшая уже подросток.    Работаю я на дому, я делаю куклы ручной работы и продаю через свой интернет- магазин. Куклы у меня дорогие и за ними очередь, своё хобби я смогла превратить в успешный бизнес.    Недавно мне раздался звонок от подруги Насти, она работает в агентстве праздников, то в костюме принцессы скачет, то в костюме клоуна собачек из шаров крутит.    Настя сказала, что их попросили выступить с развлекательной программой в детском реабилитационном центре для детей инвалидов, оставшихся без попечения родителей....

- Дед, ведь она так и лежит, – голос Марковны звучал жалостливо, сквозь слезы. Она облокотилась на подоконник и, уткнувшись лбом в стекло, вела наблюдение. – Который час лежит, даже не пошевелилась!    - Может сдохла? – с неприязнью в голосе спросил Семеныч. – Коли уж не шевелится.    - Нет. Глазки-то открыты. И голову не опускает. Лежит и смотрит в одну точку, ни на что внимания не обращает. Сосед собаку свою выводил прогулять, так она даже головы не повернула.    - Больная, наверное, - предположил Семеныч. – Срок пришел, вот и помирает. Нашла же место!    - Да нет же! – Марковна с осуждением посмотрела на супруга...

Когда их все-таки выписали с больницы, папа успел всё обдумать, и устраниться. Так у пап бывает с детьми больными: болейте, пожалуйста, с кем-нибудь, но не с ними. С врачами, с иконами, с сельскими ведунами. Короче, больная Тая осталась маме. А мама устала, да так, что едва тянула - от недосыпа валилась не раз со стула. И, если честно, намаясь, мечтала втайне, чтобы отмучились все поскорей с безнадёжной Таей. А мама бы после, других родила детишек - здоровых и крепких, читала с ними книжки, а Таю забыла, как будто и не бывало...

Мама - майор милиции, старший следователь. У мамы - дочь 5 лет, которая все крушит, ломает, всех бьет. Дома игрушки с оторванными конечностями, ободранные обои, разбитые плафоны. В садике девочка всех бьет и ее привязывают к стулу. Управы на девочку нет. У психиатров мнения разделились. Местные испуганно заявляют: здорова, но... А краевые психиатры намекают на шизофрению. Мама в отчаянии.  Остается добавить: Мама - член Партии. В стране Перестройка и Хлопковое дело.  Так вот, по Хлопковому делу набирают следственную бригаду со всего Советского СОЮЗА...

– Боженька, мне тридцать восемь лет, живу одна одинёшенька. За всю свою жизнь никому зла не делала, грубого слова не сказала. Всё, что имею, заработала сама: однокомнатную квартиру, дачу. Грех жаловаться, да и родители помогали, чем могли, я у них пятая, младшенькая. Есть у меня две близкие подружки, с юности с ними дружу. Встречаемся редко, они замужем. Не люблю, когда их мужья «под градусом» говорят пошлости, на тему скрасить моё одиночество, но чтоб жена не знала. Пришлось им по очереди зарядить в ухо и объяснить, что муж подруги для меня не мужчина. Слава тебе, Боженька, прониклись, поняли...