Иван БЕЛОКРЫЛОВ

Ольге СТЕЛЬМАК * Бродят осени по кругу – Ноябрями к сентябрям, То по мартовскому лугу, То по августовским снам. Как же так, ведь осень кратка? Как же так, чтоб целый год? Ведь такого беспорядка Календарь не признаёт! Я и сам не верил в это И традиций не крушил, Но прочёл стихи поэта И листву разворошил. ** Оказалось, осень вечна В золотой и прочий век И настолько человечна, Что живёт как человек. Постоит девчушкой робкой Возле облачных гардин И пойдёт февральской тропкой Мимо ваших январин. Будет маяться по маю Легковесна – только дунь! И, совсем не понимаю Как, теплом войдёт в июнь...

*** Пред ним уже днепровски волны В знакомых пажитях шумят... // А. С. Пушкин *** Вы ждали нас долгие годы, Вы верили всем вопреки, Что русское солнце свободы Взойдёт и у вашей реки. А что вы ещё мне расскажете , Какие найдёте слова - Мои запорожские пажити, Херсона сухая трава? О том, что без спешки, вне фальши, По еле приметным следам, Нам двигаться дальше и дальше, На Запад, как нашим дедам. И вы мне поведать сумеете, Как Пушкину днесь наяву, И горы сомнений развеете, Как ветер сухую листву...

Звонят с хорошей новостью из сбера. Сбербанка нет, а эти вот звонят. Из трубки льется сущая химера, Такой простой хрестоматийный яд. Приятное до одури скольженье, Финансовый неспешный вокализ: «У нас. Для вас! Есть чудо-предложенье. Послушайте одну минутку, плиз». «Постойте, - говорю,- сначала новость. Ту, что обещана минутою назад. Я прям себя уже вгоняю в робость... Вернёте мне упёртый вами вклад?» «Я не об этом...» «Ой, ну да, простите... Сначала тем, кому уже за сто... Пожалуйста, позвольте, разрешите - Я аж с дивана пересел за стол...- Похоже знаю! Козырь нынче трефы, А стало быть, ходите...

У края света, миру центр содея, Крест на плечах несёт свой речка Ея. Тот крест Святой Руси несёт Кубани На поле жатвы и на поле брани. На берегу другом – враг насторожен, Но Русь крепка благословеньем Божьим, Христос её как все целует страны, Ведь Ея для Него – река и рана. Повсюду здесь Господь впечатал стопы, Коль Русь цела – цела и вся Европа. У края света, миру центр содея, Ея Величество река струится Ея. JEJ VELIČENSTVO RIEKA Na konci sveta, ale v centre deja, na pleciach nesie kríž svoj rieka Jeja...

Ангел ночи, волос тёмный, Ангел лавок, мотыльков, Без тебя в тиши укромной Пел. Я слушать был готов. Был один я, замирая От звучанья тонких струн, Серебро их ангел рая Взял у отражённых лун. И серебряной волною Луны вымыл ввечеру, И кузнечик скрёб ногою По ночному серебру. В пепле звёзд искра сыскалась И подкова в полдуги, И подковка оказалась Под размер его ноги. Не собьёт кузнечик такта, В лодке-туфельке нелеп Ангел правит – и вот так-то Заработает на хлеб. Ангел ночи, волос тёмный, Он и - никого меж тем, Даже нет тебя, нескромной, Нет, и не было совсем...

Году этак в 1978-м в воинскую часть, расположенную в городе Казах Азербайджанской ССР, прибыло пополнение. Новобранцев накормили и выстроили на плацу. Пришедший комбат приветствовал их, молодые солдаты нестройно ответили. «Ну что, сколько их тут? Человек сорок?» «Тридцать три, товарищ полковник», – отрапортовал командир третьей роты Гришин. «Так, хорошо! У тебя сколько на дембель ушло?» «Двадцать пять, все из третьего взвода». «О как! Давай тогда так: всех старослужащих из третьего взвода переводим во второй, а из этих три полноценных отделения получится. Но командиры отделений прежние останутся...

Нет, ничего не слыхали про воробьиную мать. Знать ничего не знали, как может она страдать, Как она бьётся, плачет, расплёскивает крыла Перед дождём грядущим над тем, что сама свила За целое жаркое лето в сухмень и сухостой, А небо вдруг обернулось бурею на постой. Мать и рассвет. Похоже, нет никаких границ. Нет, мы того не знали, что среди сотен птиц Тихая воробьиха жаждет лишь одного, Птенчика ищет долго, чтоб укрепить его Крошкою хлеба, крошкой, той, что его спасёт. Нет, мы не услыхали то, как она зовёт. Матери голос рвётся из-под дождливых штор В самые дикие бури, в самый смертельный шторм...

Летом сомкнула Пива свои уста, И все пешеходы твердят об этом. Нет Косты, что строил «Дом у Христа» Братьям, крестьянам, поэтам. Вот уже на небе встретят его толпой Воспоминания, мир и измены. Неимар, что был после Коста второй, Достроит вместе с братией стены. В полдень крыша вознесётся ввысь, Став преградой небесным птицам. Небо у Косты близко, вглядись. Байо тут и Лазарь Сочица, Яглика подойдёт и воды принесёт. Коста в счастливом доме – в раю, где наш род! Милица БАКРАЧ СОНЕТ КОСТИ РАДОВИЋУ Ни Пива овог љета није иста, јављају давни ђаци пјешаци. То Коста зида ,,Кућу код Христа", на моби пјесници, браћа, сељаци...

Открыло утро памятные двери. Свет поцелуем льётся из очей. И дикие ручными стали звери За малою молитвою твоей. Что ж царское замалчиваешь имя? И три перста на стих возносишь мой. И шепчешь, потеплеют скоро зимы. Ковчег пророчишь, словно верный Ной. Спартанские целуешь снова очи. Гимн утренний несёшь в рассвета сень. И боль моя глубоко дышит очень. Я чувствую, едины мы средь буден. Молитва малая в Великий День – Дар веку нашему. Да будет... Милица БАКРАЧ СОНЕТ Малој Mолитви Отвара јутро сећања двери. Пољупца капи на очи пале. Питоме дивље посташе звери, А ти ми пишеш молитве мале...