Платформа | Социальное проектирование

Сложная корпоративная история, в которой оказался Wildberries, – повод вроде бы частный и далеко на каждому интересный. Но для нас он – симптом состояния российского бизнеса и повод сделать несколько заметок относительно понятия собственности в России. Когда-то в системном виде мы изложили свой взгляд по этому вопросу в резонансном белградском докладе РАСО и ЦСП «Платформа». Жизнь, как видим, подтверждает наши гипотезы. Итак, «Собственность как импровизация» – колонка Алексея Фирсова относительно корпоративной распри в WB.

Иван Засурский: «Для нас каждая катастрофа как полный сюрприз». Эксперты клуба «Платформа» о социальных последствиях климатических изменений. В России прорвало еще одну дамбу – на этот раз в Карелии, на Беломорканале. Несколько дней назад в Челябинской области прорвало дамбу Киалимского водохранилища, расположенного неподалеку от города Карабаш. Вода разрушила 150 м пятисотметровой дамбы. Ранее весной была аналогичная катастрофа в Орске и на Урале. Что это: совпадение или воздействие климатических изменений? Своей версией на экспертном клубе «Платформа» (совместный проект РАСО и ЦСП «Платформа») поделился еще 2 месяца назад Иван Засурский – российский журналист, специалист в области экологической политики, автор книги «Зеленый разворот». Прорывы дамб и подтопления показывают, что если не уделять внимания климату сейчас, то ни в Европе, ни у нас нельзя говорить о светлом будущем. Для нас каждая катастрофа – полный сюрприз. Людей успокаивают: «Не волнуйтесь, мы построили условную дамбу, – так говорили в Орске. – И эта дамба нас всех спасет». Потом выясняется, что дамба не соответствует необходимым параметрам, и надо кого-то наказать, хотя это уже никому не поможет. Критическая ситуация и в Петербурге: у города с Ладогой разница в пять метров между уровнем воды и сушей. При этом море поднимается, а дамба стоит поперек течения. Когда перекрывают дамбу, скапливается Нева. Я настаивал на экологическом совете в Петербурге на проектировании обводного или отводного канала. Это позволило бы выиграть время, а время – это очень важно. Если говорить о ситуации на Урале, то там людям сказали, что есть дамба, поэтому они не перевозили вещи. Хотя у них было время, они могли бы подготовиться. За это время дамбу можно было бы построить заново. Конечно, после подтопления что-то им возместили, где-то расселили, но так как нет специалистов-гидрологов, то, скорее всего, опять в поймах рек или в каких-то других уязвимых местах. И такой подход характерен не только для нашей страны. Например, в Венеции власти предприняли меры по спасению города – создали систему защитных дамб от нагонной волны, но дальше выяснилось, что это помогает только при определенном уровне воды. А денег больше нет. Однако уровень воды растет, причем этот рост ускоряется. Или вот у Нью-Йорка есть 400 млрд долларов, но если они будут потрачены на непродуманную инфраструктуру – катастрофа неизбежна, поскольку второй раз найти такую сумму невозможно. В целом, недооценка климатических рисков является, без сомнения, ахиллесовой пятой современной индустриальной цивилизации, крайне уязвимой для стихии. Большая часть транспортной и энергетической инфраструктуры, хранилища отходов и водоснабжение, не говоря уже о гидрологических сооружениях, были созданы для климата, который значительно отличается от сегодняшнего. Температура уже поднялась в среднем на 1,5 градуса и более, что – с учетом эффекта полярного усиления – значит 3-4,5 градуса выше предыдущей климатической нормы. Каждый градус дает увеличение влаги в воздухе, однако хроническая нехватка специалистов по гидрологии и табу на освещение климатической проблематики в эпоху «геополитического противостояния» превращают изменение климата в череду «непредвиденных» техногенных катастроф и стихийных бедствий. Учитывая ускорение потепления и таяния льдов, мы можем свидетельствовать о наступлении эпохи великих бедствий, в которой происходящие сейчас события являются только первыми «звоночками». Человечество не сталкивалось ранее с вызовами подобного масштаба на всем протяжении известной нам истории цивилизации. Для победы в противостоянии стихии, вероятно, потребуются также и неизвестные либо не опробованные ранее методы. Мор, засухи, потопы – известные по библейским сюжетам сложности, которым люди вынуждены будут что-то противопоставить, ведь пути для отступления в схватке со стихией нами не предусмотрены. С полной записью дискуссии экспертного клуба Вы можете ознакомиться по ссылке.

Субъективная реплика в отношении открытия Олимпиады: Все, что сегодня ведет к культурному размежеванию, к проведению границ, к большей ценностной определенности, четким линиям и четкости высказывания, а не к ретуши, смазанности, размытости фокуса - это во благо, поскольку помогает структурировать новую реальность при невозможности реконструкции прежней. И это по-своему оправдывает весь видеоряд открытия Олимпиады.

Периодика социального неравенства в исследовании «Платформы»   В какой исторический период в общественном восприятии наиболее проявилось социальное неравенство? Респондентам предлагалось отметить 2 эпохи с пиковым ощущением неравенства.   Наиболее популярный вариант – современный период (с 2015 г.), его выбрали 37% участников опроса. Впрочем, свое время люди оценивают не по историческим стереотипам, а на основании личного опыта, актуальной повестки, поэтому переживания социальных дисбалансов могут быть острее.   Современной ситуации с обостренным чувством неравенства противостоит картинка советского периода, когда, с точки зрения респондентов, проблема была проявлена в наименьшей мере: ранний советский период – 5%, сталинское время – 5%, оттепель – 1%, период застоя – 2%.   Ощущение неравенства, прежде чем достигнуть своего пика, начинает нарастать после распада Советского Союза: 9% в период перестройки, 23% в 90-е годы, но в «сытые нулевые» идет резкий спад этого показателя и затем такой же резкий его рост. Как уже говорилось, отметить собственное время респондентам более естественно, чем рыться в прошлом.   При этом мы не исключаем, что дифференциация НДФЛ и общая политика «социального солидаризма» отчасти сгладят эту картину. Свой вклад внесут действия по ограничению демонстративного потребления: медийных картинок потребительского китча становится все меньше.   А вот в ретроспективе пиковое социальное неравенство в большей мере относится к периоду Российской империи: там показатель в 33% практически приблизился к современности. #исследования

Деталь дня Топонимика часто обслуживает политику, но не всегда удачно. Переименование в Москве площади Европы у Киевского вокзала в площадь Евразии (сам вокзал остался Киевским) ставит общество перед языковой проблемой. Дело в том, что любому понятию должен соответствовать субстрат: содержание, на которое указывает слово. С понятием Европы все было более-менее ясно: устоявшийся географический и политический термин. Если площадь назвать теперь Азией, тоже проблем не возникнет. Но с Евразией все сложнее. Речь идет о материке или о культурном и идеологическом пространстве, которое пытались закрепить евразийцы? Понимать ли под ним синтез Руси и «Великой степи», как делал Лев Гумилев, или территорию из двух континентов? Если Сергей Собянин имел ввиду материк, то называть его имеем площадь немного странно. Если же речь идет о культурном понятии, то никакой конвенции в отношении евразийства нет, и какой сигнал подает переименование, не вполне понятно. Даже в случае идиосинкразии по отношению к Европе как политическому организму можно было бы найти более органичное для города решение. Хотя чем не устраивает Европа, к которой относится значительная часть территории России, включая саму Москву, тоже непонятно. #ДетальДня

Как мы спорили о бессмертии Недавно мы прокомментировали для «Коммерсанта» результаты опроса «Russian Field»: была смоделирована ситуация, при которой человеку предлагается средство, которое позволяет, при сохранении физической полноценности, прожить любой отрезок времени. В российской выборке жить вечно предпочли бы 8% респондентов. И примерно 29% устроило бы время жизни в промежутке 100-200 лет. В аналогичном американском опросе вечную жизнь выбрали бы 30%. Свою интерпретации результатов исследования дал Алексей Фирсов: «Американцы прагматичнее, и для них ценность этого мира может быть выше, чем для россиян, которые часто не обладают четкими представлениями о будущем. Допускаю, что какое-то число российских респондентов не хотело бы продлевать свой нынешний способ существования, не имея гарантий улучшения качества жизни. А кто-то предпочитает получать все здесь и сейчас, тогда как горизонт в 100 или 200 лет – слишком долгий». Поскольку тема интересная, философская, затрагивает онтологические смыслы, пользователям Facebook* было предложено ответить на аналогичный вопрос: «Почему в России только 8% желают бессмертия, а в США – 30%? (Если допустить, что опросы корректны, проведены по одной методике и не противоречат друг другу)». Было высказано большое количество интересных идей, публикуем их ниже. Ваше мнение также интересно. Илья Штейнберг (социолог): «Различия в качестве жизни, религиозности, индивидуализме и прочих смыслообразующих вещах, безусловно, имеют место. Но стоит учесть, что все опросы происходят в определенном времени жизни респондентов. «Времена не выбирают, в них живут и умирают». Может, это показатель различий в уровне тревожности и страха населения перед будущим в России и США в данном моменте. Еще задумался об уровне религиозности россиян. Получается, что идея искупления жизни на земле ради вечной на небесах, через страдания, не так уж чужда, по крайней мере в этой неизвестной выборке. Получается, что в старой шутке демографов, что наши люди живут плохо, но, к счастью, не долго, доля шутки невелика?». Вероника Романова (телеведущая): «У нас психология «дожития». Мало позитивных примеров людей в возрасте, которые наслаждаются жизнью, имеют свои цели и интересы. Ассоциативный ряд довольно унылый в представлении широкого обывателя (не только тех, кому доступно «Московское долголетие»)». Ирина Качеровская (блогер): «Гипотеза. Американская ценностная модель подразумевает исключительность и непогрешимость: я, такой хороший и исключительный, конечно, должен жить вечно. Русская ценностная модель опирается на невозможность безгрешного существования, а тот, кто допускает иногда фатальные ошибки, должен платить, в том числе на Суде. Долг оплатить можно только прервав земной путь». Михаил Дымшиц (аналитик): «В России очень узкий диапазон временного планирования, это давно известно, психология времени жизни еще при советской власти исследовалась (Кроник, Головаха). Примерно такое же соотношение людей с проактивной установкой у нас и в Штатах. У нас не знают, чем себя занять даже на работе, а тем более в частной жизни...». Сергей Скрипников (стратег в области коммуникаций): «У них больше идей, как провести жизнь. Спасибо Голливуду. У нас, кажется, меньше. Потому лучше коротко, но ярко, Макаревич сформулировал в песне «Костер». У нас больше костровиков». Анна Точилина (красивая девушка): «Все же разные культурные коды, полагаю. Можно предположить, что вечная жизнь в понимании обычного американца сродни жизни супергероя, эдакая сказка, представление о чем-то героическом, волшебном, очень классном, бессмертие как дар. А русский человек, вероятно, подумает: «Ну вот, мучиться мне так вечно, тосковать и томиться, зарабатывать и трудиться… Не дар, а проклятие». *соцсеть Facebook запрещена в РФ

И фото к предыдущему посту. Объяснение - внутри текста.

Города называть не будем, вы и сами легко назовете. Но диагноз по возможности описали. https://t.me/russica2/58286

Идеологический раскол среди молодежи – мировой тренд. Современные девушки до 25 лет – самая либеральная демографическая группа, а их ровесники мужчины – самая консервативная. К такому выводу пришло исследовательское агентство Glocalities, базирующееся в Амстердаме. В апреле 2024 года оно опубликовало отчет об исследовании, которое длилось десять лет. За это время эксперты провели больше 315 тысяч опросов в десятках стран. По словам представителей Glocalities, выборка охватывает больше 58% населения Земли. Исследование опровергло стереотип о том, что молодое поколение всегда либеральнее старшего. Главными консерваторами оказались молодые люди до 25 – в этом они обогнали даже мужчин 55–70 лет. Хотя еще десятилетие назад ситуация была другой, мужчины старшего возраста действительно были консервативнее. В то же время девушки от 18 до 24 лет, наоборот, чаще других разделяют либеральные ценности. Такой разрыв между политическими взглядами молодежи разных гендеров исследователи фиксировали и раньше, но за последние 10 лет он вырос на 62%. Похожие выводы подтверждают и другие источники – например, Центр исследований американской жизни. Как думаете, в России такая же ситуация? Связана ли эта ситуация с тем, что девушки отстаивают себя в новых ролевых моделях, а мужчин вполне устраивают прежние, которые, как принято считать, предполагают явное или скрытое доминирование? Есть ли иные объяснения? #читая_другие_доклады

Полевые дневники «Платформы» Впечатления Даши Сакулиной, аналитика исследовательского отдела ЦСП «Платформа», от командировки в Норильск: Удачно, что я попала в Норильск в начале лета. Снег почти весь растаял, и субботники уже прошли - было сухо и чисто. Вначале я испугалась, настолько непривычно смотрелся панельный экстерьер, настоящая локация сплошного бетона. Однако довольно быстро город стал раскрываться. Его жизнь - во внутренних пространствах: домах, культурных и спортивных площадках, огромном ТЦ, на базах отдыха. Но большая часть жизни людей отдана их работе. Город никогда не спит, он работает в несколько смен. И я не спала под действием полярного дня. В его свете, особенно рассветном или закатном, открывается удивительный вид: из города на горы, с гор - на озеро, на Старый город. Здания как будто замерли в низине в тишине, а кругом - раскатный шум техники и пыль переработанных материалов. Мне очень повезло с респондентами, отзывчивые и сильные люди, которые пытаются менять город, дают ему жизнь своей жизнью. Между разговорами я выдохнула молчаливым посещением Музея, где самым впечатляющим экспонатом для меня стала "дверь в Башню", где жители пишут свои мысли о городе в ожидании нового пространства. Я уже понимала смысл написанного и улыбалась.

Как можно подняться по ступенькам социальной лестницы? Когда мы через свои замеры смотрим на то, как общество представляет себе социальный лифт, то видим, что в массовом представлении он формируется тремя факторами: образованием, личными связями и госслужбой - классическое сочетание личного усилия, клановой поддержки и государства. То, что образование немного лидирует в этом списке - уже позитивный факт. Но больше интереса вызывает то, что набирает меньшие доли. Например, бизнес заметно отстает от государства, хотя, казалось бы, карьерный успех в бизнесе достигается более быстро. Но в массовом сознании бизнес все равно вторичен, а возможно, карьера в нем менее гарантирована (меритократична или зависит от рыночных обстоятельств), чем на службе. Интересно и то, что, несмотря на продвижение тезиса о формировании российской элиты из участников СВО, эта идея пока не находит серьезного отражения в общественном сознании. Возможно, это связано с малозаметностью успешных кейсов, в которых участие в СВО или работа в новых регионах страны становились социальным лифтом. #социология_повседневности

Как можно подняться по ступенькам социальной лестницы? Когда мы через свои замеры смотрим на то, как общество представляет себе социальный лифт, то видим, что в массовом представлении он формируется тремя факторами: образованием, личными связями и госслужбой - классическое сочетание личного усилия, клановой поддержки и государства. То, что образование немного лидирует в этом списке - уже позитивный факт. Но больше интереса вызывает то, что набирает меньшие доли. Например, бизнес заметно отстает от государства, хотя, казалось бы, карьерный успех в бизнесе достигается более быстро. Но в массовом сознании бизнес все равно вторичен, а возможно, карьера в нем менее гарантирована (меритократична или зависит от рыночных обстоятельств), чем на службе. Интересно и то, что, несмотря на продвижение тезиса о формировании российской элиты из участников СВО, эта идея пока не находит серьезного отражения в общественном сознании. Возможно, это связано с малозаметностью успешных кейсов, в которых участие в СВО или работа в новых регионах страны становились социальным лифтом. #социология_повседневности