Фэнтези.Где шепчут духи

Старый сказитель у костра в стойбище. Ко мне иногда приходят с вопросом: «Вот у вас в книге Вещий ведёт летопись на бересте, а старейшины совещаются. А книги у них есть? Грамматике детей учат?» И я всегда с некоторой грустью отвечаю: нет. И в этом — их сила и их трагедия. Их библиотека — это не полки, а люди. Представьте: каждый старейшина, каждая мать, каждый охотник — это живая книга. В памяти Доброгора хранятся предания о всех битвах и договорах за последние пятьдесят зим. В голове Здравки — не...

Старый вождь Доброгор Все видят в нем скалу. Опора племени, седовласый вождь, чье слово закон. Но даже у скал есть трещины, скрытые от глаз. И по ночам, когда стойбище затихает, Доброгор опускается на свою медвежью шкуру и закрывает глаза. Тогда приходят они. Сны. Ему снится сын. Не тот, что пал от мора много зим назад. А другой. Тот, кто мог бы быть. Статный, широкоплечий парень с ясными глазами цвета лесного озера — его глазами. И с улыбкой матери. Зовут его в этих снах Светозар. В этих снах Светозар не умер в детстве...

Ослепительная Жар-птица и сокол Финист Знаете, в какой момент я понял, что хочу сделать мир «Иного Леса» особенным? Когда осознал, как много в нашем фэнтези пришлых образов. Мы часто хватаемся за яркое, забывая о своём, не менее глубоком. Сегодня — небольшой спор двух символов. Не на жизнь, а на смерть. На смерть клише. Жар-птица — западный шик? Не в том смысле, что она чужая. Она — наша, родная! Но в массовом сознании она превратилась в нечто вроде золотого фазана, который разбрасывает перья для удачливого героя...

Травница и маленький мальчик в летнем лесу. Прошло несколько лун с тех пор, как тень отступила от Сто́жир. Жизнь, как вода в Чёрной Протоке, нашла себе новое русло — не такое, как прежде, но всё же течение её наладилось. И в этом новом течении появился маленький, но очень важный ручеёк. Его звали Бобренок. Тот самый, что чуть не стал жертвой Исконных. На его щеке так и осталось едва заметное серебристое пятнышко, как напоминание. Но теперь, когда жар окончательно сошёл, а в глазах снова появился огонёк, его стало тянуть не к шумным играм у частокола, а к тихому дому на краю свай...

Призрачная фигура воина, из которой как дым вытекают воспоминания Иногда меня спрашивают: а не слишком ли сурово ты обошелся со своими героями? Зачем нужно было заставлять Сечимира проходить через такое? И я всегда отвечаю вопросом на вопрос: а что, по-вашему, на самом деле страшнее? Давайте представим. Физическая боль — она хоть и ужасна, но... понятна. Она имеет границы. У нее есть начало, пик и конец. Сломанная кость срастется. Рана затянется шрамом. Даже умирая от ран, воин чувствует боль, но вместе с ней — и свое «я»...

Старый Дворовой с посохом Знаете, когда создаешь мир, как костер — самые яркие языки пламени (как Мороз-Студенец или Ведьма) притягивают все внимание. А ведь вокруг столько маленьких, почти незаметных искорок! Сегодня хочу рассказать о духах, которые остались «за кадром» моей книги, но жили в моих заметках и мыслях. Дворовой — это вам не домовой. Если домовой следит за порядком в доме, то дворовой — хозяин всего, что за порогом. Сарая, хлева, двора. В «Ином Лесу» я представлял его этаким угрюмым,...

Дух-покровитель Бывают моменты, когда садишься писать, а герой вдруг начинает жить своей собственной жизнью. Со мной это случилось, когда я писал сцену обряда для Сечимира. Вдруг я понял: чтобы понять, что с ним происходит, мне нужно услышать не только его — но и его Волка. Этот текст родился из той самой ночной внутренней бури. Он стоит на краю. Внутри. Там, где встречаются человеческая душа и дух тотема. – Я не хочу терять себя, – говорит в темноту Сечимир. Его голос эхом разносится в пустоте, что раскинулась между мирами...

Стойбище на сваях у лесного озера. Мне часто задают вопрос: «Откуда ты взял эти все роды — Волки, Медведи, Ходоки? Это чистая фантазия?» Так вот, признаюсь — нет! Почти у каждого рода в «Ином Лесе» есть свой исторический прототип, своя основа из нашей, настоящей истории. Сегодня раскрою некоторые карты. Когда я начинал строить мир Брегунов, я хотел, чтобы он был не просто «условно-славянским», а имел глубокие корни. Я погрузился в книги по археологии и этнографии — и вот что получилось. Род Озёрных Волков — это во многом вятичи...

Проводник из рода Болотных Ходоков. Сегодня хочу поговорить об одном из ваших любимых персонажей — о Ходоте. Ко мне часто приходил такой вопрос: «Почему Ходота, такой сильный и связанный с границами, не мог стать Стражем вместо Сечимира?» И правда, смотрите: он знает все тропы, чувствует лес кожей, его воля — стальная. Казалось бы, идеальный кандидат. Но нет. И вот почему я так решил. Ходота — не воин. Он — проводник. Вся его суть в том, чтобы вести, а не оставаться. Его сила — в движении, в гибкости, в умении находить путь между точками...

Всем привет. Меня зовут Дмитрий Артюхов, и я хочу рассказать вам об одной истории. Она приходила ко мне долго, по кусочкам, как обломки старых костей, которые мой герой, Ставр, складывает в свою корзину. Эта книга — «Костомор. Костяной Ученик» — для меня не просто текст. Это мир, в котором я жил несколько лет. Мир, где тишина в курене Ставра действительно «густая, как мёд», а кости помнят больше, чем летописи. О чём эта книга на самом деле? Многие скажут: «А, славянское фэнтези про мальчика-шамана»...

Древо Миров. Вверху - светлая крона Яви с солнцем, в середине - мощный ствол Прави с рунами, внизу - темные корни Нави с тенями. Когда я писал финал «Иного Леса», один вопрос мучил меня больше других: а куда, собственно, уходят Стражи? Что происходит с душой, которая соглашается на вечную службу? И тут без древних славянских понятий Нави и Прави было не обойтись. Давайте разбираться без заумных терминов, как у костра. Представьте себе огромное Древо. Явь — это крона, ветви и листья. Наш видимый мир, где мы живем, радуемся, спорим, любим...

Старейшина рода Болотных Ходоков. Признаюсь, когда я впервые вывел Ходоту на страницы «Иного Леса», я и сам не до конца понимал, как он говорит. Вернее, как говорят все Болотные Ходоки. Я знал, что они должны быть молчаливыми, но их молчание не могло быть пустым. Оно должно было быть насыщенным, как болотный туман, полным смыслов. Так родилась идея их особого языка. И сегодня я хочу приоткрыть дверь в свою творческую мастерскую и рассказать, как из разрозненных идей сложилась целая система безмолвного общения...