Анна Михайлова (Березина)

Солнце робко подсвечивает самый край неба, превращая бархатную тьму ночи в дымчатые рассветные сумерки.  Так сложно расстаться с уютными объятиями Морфея, покинуть мягкое тепло постели. Но утро всё настойчивее и зовёт за собой. Прикосновение к прохладной меди прокидывает лёгкий мостик между остатками сонной дрёмы и реальностью. А яркий запах молотого кофе окончательно примиряет с необходимостью просыпаться. Спустя совсем немного времени происходит настоящая магия, чёрный порошок превращается в крепкий, благоухающий на весь дом напиток...

- Неправильно ты, Санька, картошку чистишь. Надо ножиком, а ты штуку какую-то странную притащил и скоблишь. - Ничего ты, Лёшка, не понимаешь. Мама сказала, что так быстрее и безопаснее. Шкурка слетала с картошки в раковину под весёлую возню близнецов. *** - Санька, побежали к озеру на перегонки! - Чур, я быстрее! Солнце золотит вихрастые макушки, ветер раздувает лёгкие рубашки, как паруса. Два сорванца несутся с горки и с разбегу ныряют в прохладную воду озера. *** - Санька, дай списать! Мне последнюю задачку не решить никак. - А в институте тоже потом списывать будешь? - парень укоризненно качает головой, но пододвигает тетрадь на край стола и убирает руку, чтобы сзади было лучше видно...

Катя дрожащими руками держала нож для масла. Абсолютно тупой нож для масла. Больше ничего острого в номере для молодоженов она найти не смогла, как ни искала. В ее рюкзаке лежал острый туристический нож, да вот незадача, рюкзак остался дома. На губах почувствовалось что-то мокрое и соленое. Слезы текли по щекам сами, как будто без ее участия. Мельком взглянув в зеркало, отстраненно подумала, что с выбором визажиста не ошиблась - макияж не пострадал от слез. – Ты что делаешь?! – влетевшая в номер подруга вывела девушку из оцепенения. – Да ничего, им даже не поцарапаешься, – Катя отшвырнула бесполезный нож...

Мне снится один и тот же сон. Я иду ночью по берегу моря босиком. Ноги утопают в тёплом песке. Он уже не такой горячий, как днём, но всё ещё хранит тепло летнего солнца. Иногда волны целуют мои стопы. Они приходят и уходят. Совсем, как ты. На мне надет черный плащ и на нём мерцают звёзды. Мерцают также ярко, как те, что украшают бархатное покрывало ночи. Я не знаю, откуда у меня этот плащ, но чувствую, что он неотъемлемая часть меня. Берег тянется бесконечно. Ты где-то там, впереди. Кажется, вот сейчас за тем изгибом я увижу твой летящий силуэт. Ты улыбнёшься одними уголками губ, в твоих черных, как ночь, глазах сверкнут озорные искорки и я обниму тебя крепко-крепко...

Солнечные лучи красиво преломляясь через решетку окна оставляли на полу церкви теплые квадратики. Лика стояла на одном из этих квадратиков, подставляя лицо уходящему теплу. На щеках ее блестели серебряные дорожки слез. Голубое небо, которое она так любила, виделось сквозь призму решетки тусклым. Да и металлические кружева, которые она раньше находила романтичными, навевали тоску. – Не грусти – Лика вздрогнула, услышав знакомый голос близко-близко. Она резко обернулась. – Как ты здесь оказался? – дрожащий голос отозвался гулким эхом под каменными сводами. – Потому что ты это этого так сильно хотела...

Открываю глаза и долго смотрю в потолок. На улице уже день, солнечный лучик нашел щель в плотных шторах, забежал в комнату и осел зайчиком на стене. Пылинки танцуют в конусе света. Когда-то очень давно я любила этот танец, смотрела на него завороженно и улыбалась. Но не сейчас. Закрываю глаза, проваливаюсь в воспоминания. Сердцем, кожей чувствую твои объятия, твоё тепло, вдыхаю твой запах. Но это всего лишь иллюзия. Провожу рукой по холодной пустой кровати и окончательно просыпаюсь. Мир давно потерял яркие краски. Стал серым и безжизненным. Совсем как я. Чувства притупились. Я существую, как будто, вне времени и пространства...

Держу в руке осколок стекла. Он отсвечивает изумрудным на солнце. Чувствую его тепло, хотя пальцы совершенно ледяные. Аккуратно примеряюсь к ладони и делаю надрез. Он быстро набухает каплями крови. Мне больно, но эта боль не перебивает ту, что разрывает меня изнутри. Бросаю бесполезную стекляшку под ноги. Бреду вперёд, не глядя. Спотыкаюсь о мелкий камушек и обнаруживаю себя в шаге над обрывом. Глубина манит и зовёт. Ежусь от пронизывающего ветра. Тонкий шелк платья совершенно не защищает от холода. Пальцев рук и ног почти не чувствую. Да и туфли я потеряла где-то далеко. Как же хочется услышать "Стой!" позади, почувствовать крепкие руки на талии, обмякнуть в сильных надёжных объятиях...

Лена в сотый раз рассматривала куст гортензии, стоящий на подоконнике в красивом белом горшке. Полгода уже прошло, а он так и не зацвел. Вот вроде и поливала вовремя и удобряла по графику, а бутонов так и не было. Воспоминания нахлынули сами собой. Вот они с мамой выбирают в магазине цветок. Лена предлагала синюю, а мама очень хотела белую. Белая гортензия в белом горшке правильной геометрической формы. Конечно, они купили белую. Она роскошно цвела на мамином подоконнике. А потом жизнь разделилась на “до” и “после”. С мамой и без. И все что “до” было ярким, цветным, радостным, наполненным, а “после” Лена помнила смутно...

– Лика, ну куда мы опять идём на ночь глядя? – Карл уныло тащился следом за подругой, но старался не отставать. – Я – навстречу приключениям, а ты за мной тащишься. Мог спокойно сидеть у себя в комнате и зубрить, – Лика пожала плечами, но в сторону приятеля даже не обернулась и ход не сбавила. Эти двое были абсолютно не похожи друг на друга, тем не менее крепко дружили. Лика была совершенно неугомонной, почти разбойницей. Она вся была движение. Обожала, когда ветер играл её огненно-рыжими волосами, свистел в ушах. В зеленых глазах сверкали озорные искорки. А больше всего на свете девушка любила тайны и приключения...

Ёжик Жил-был в лесу Ёжик. Он был добрый и отзывчивый, все лесные жители его любили. Яблочками с колючек и Лисичку угостит и Мишку косолапого. Жил Ёжик в уютном домике. Больше всего он любил долгими зимними вечерами устроится на окошке с книжкой и кружкой горячего шоколада. Иголки мягко утыкались в подушку, красная кружка с елочками грела лапки и на остром носике появлялся румянец. Ёжик очень любил читать. Особенно про путешествия. Страницы шелестели в его лапках и вот он уже не Ёжик, а отважный капитан. Ветер раздувает паруса его судна, команда работает весело и слаженно, а океан спокоен. А вот Ёжик летит на воздушном шаре...

У каждой феи Радужного Королевства был Ключ. Тяжелый, витой, с центром в форме сердца. Он появлялся сразу, с первых мгновений жизни нежного существа. И рос вместе с владелицей. Каждый юноша Радужного Королевства мечтал этот ключ украсть. Конечно, это был не просто волшебный сувенир, подарок Феи-крестной, а могущественный артефакт. Тот, кто владел им, повелевал и феей. К счастью, в Радужном Королевстве не было злых людей. Здесь царили гармония и любовь. Феи были прекрасны, а кража ключа давно стала свадебным обычаем. Но однажды в Радужное Королевство забрел путник. Никогда раньше не видели здесь таких людей...

Ангел мой, ты слышишь ли меня? Я кричу изо всех сил, пока в легких не остается воздуха. Слова идут из потаенных глубин души, это крик отчаяния. Ангел мой, ты слышишь ли меня? Я вижу твой смутный силуэт за стеклом. Казалось бы, только протяни руку… Но я не могу дотронуться до тебя. Ты стоишь ко мне спиной и даже не знаешь, что я совсем рядом. Ангел мой, ты слышишь ли меня? Я пытаюсь разбить стекло, разделяющее нас. Иногда мне кажется, что оно пошло мелкими трещинками, как оно снова зарастает и становится прочнее и толще. Ангел мой, ты слышишь ли меня? Стена между нами постепенно покрывается коркой льда...