Без вымысла.

2 Утро началось с кофе.Геннадий стоял у профессиональной кофемашины, купленной на три зарплаты, и следил за давлением. Девять бар. Не восемь с половиной. Не девять с четвертью. Девять. "Кофе как искусство", — подумал он, наливая эспрессо в предварительно прогретую чашку. "Слишком горький — депрессия. Слишком кислый — тревога. Идеальный — шедевр." Он работал в ресторане"Метаморфоза". С одной звездой Мишлен, которую они получили полгода назад и с тех пор все только о ней и говорили. Шеф-повар Марк Абрамович, француз с русской фамилией, считал эту звезду своим личным достижением...

1 “Опять уставились, что им всем надо”, — подумал Геннадий, заходя в лифт. “Всегда смотрят. Всегда ждут чего-то.” Лифт пах чужими парфюмами. Он прижался к стенке, стараясь занять как можно меньше места. Вошла соседка с собачкой с третьего этажа. — О, Гена! Как работа? — голос звонкий, пронзительный. —Не Гена. Геннадий. Две "н". Целых две, — выдавил он, глядя на светящиеся цифры. Второй. Третий. Четвертый. Пятый. Шестой. Дверь открылась. Он выскочил, не прощаясь. За спиной услышал: — Странный какой...

Звук молнии на чемодане прозвучал в тишине квартиры как выстрел. Резкий, окончательный. — Алла, не делай этого! — мама вцепилась в ручку чемодана побелевшими пальцами. Её лицо, обычно ухоженное и спокойное, сейчас пошло красными пятнами. — Ты хоронишь себя заживо! Тебе двадцать восемь лет! Двадцать восемь, Аллочка! Алла мягко, но настойчиво разжала пальцы матери. — Я не хороню, мам. Я спасаюсь. — От чего? От жизни? Из-за какого-то подонка? — мама сорвалась на крик, в голосе зазвенели истеричные нотки...

Роддом № 4 стоял на ушах. Нет, не потому, что рожала жена майора. И не потому, что я перекусала врачей (к счастью, мои гастрономические пристрастия ограничились мятными пряниками). Просто когда акушерка торжественно объявила: «Поздравляю, у вас мальчик!», лампочки в операционной на секунду мигнули, а весы, на которые положили младенца, сами собой показали «3500». — Сбой в сети, — уверенно сказал гинеколог, вытирая пот со лба. — Генетика, — шепнул мне на ухо Дима, который, вопреки всем своим брутальным принципам, стоял рядом и держал меня за руку так, что у меня чуть не хрустнули пальцы...

Глава 11 Две полоски Тридцать первое декабря — это день, когда вся страна делится на два лагеря: тех, кто режет салаты с утра, и тех, кто бегает по магазинам с выпученными глазами в поисках подарков. Я не относилась ни к тем, ни к другим. Салаты мне теперь без надобности (разве что для Кекса нарезать колбасу кубиками), а подарки… Ну, кому дарить? Фунтику я купила резиновую игрушку, Кексу — новую когтеточку. С наступающим, Марина, ни в чём себе не отказывай. Телефон разрывался. Звонила Светка. Та...