ЧУЖИЕ ОКНА | ИСТОРИИ

Я купил фисташковые эклеры. Из той кондитерской на Никольской, где она брала их каждую пятницу. Два года назад. Или три. Ленту золотую на коробке я помнил, она такая же. Лифт в нашем доме всегда пахнет средством для мытья стекол...

Купил как-то на пробу новый кофе, дорогой, с пометкой «с нотками апельсина и корицы». Залил кипятком, жду. А она смотрит на меня через стол и говорит вот так, просто: — Нам нужна пауза. Я помешиваю ложкой этот самый кофе...

Знаете, какие истории самые противные? Те, где все по уму задумано. Где «давай разведемся цивилизованно» и «останемся друзьями». Полная чушь. Мне как-то друг Сергей свою историю рассказал. Не для совета, просто выговориться...

— Андрюх, — голос Виктора Семёныча прозвучал как-то странно, приглушённо. — Тут такое дело… Неловко даже. Но надо. Я только что зашёл в подъезд, сумку с продуктами на пол поставил. Сосед стоял на лестнице, в своей вечной телогрейке, и мял в руках телефон...

Я думала, он играет в онлайн-казино. Серьёзно. В голове прокручивала, как буду ставить ультиматум: «Или лечимся, или я с дочкой к маме». А оказалось, мы просто перестали разговаривать. Всё началось с ерунды...

Привет. Меня зовут Алексей. Я фельдшер. Десять лет моя жизнь — это гудок в три ночи, адреса, которые ничего не говорят, пока не приедешь, и запах. Смесь хлорки, железа и страха. Он въедается в кожу. Сегодня расскажу историю, после которой я перестал верить в кризисы...

Перед свадьбой брат прислал мне видео. Я открыл его в маршрутке, по пути заказывая вино для банкета. Качнуло так, что пришлось выйти на «Проспекте Мира». Три минуты я просто стоял у ларька с шаурмой, тупо глядя на экран...

Внутри было тихо и просторно. Как в только что вывезенном на помойку шкафу, где остались только следы от гвоздей и пыльные квадраты на обоях. Сергей шёл по заснеженному парку, и телефон в кармане пальто снова заходился мелкой, настырной дрожью...

Я закурил на балконе. Минус двадцать, а я в футболке. Хотелось, чтобы стало холодно. По-настоящему. Чтобы тело наконец отозвалось на тот ледяной ком, что сидит внутри с октября. Внизу во дворе гоняли салюты пацаны...

Я проснулся от толчка в бок. — Эй, вставай. Твоя очередь мыть. Я открыл глаза. Решётка. Зелёная стена. Запах хлорки и старого пота. Камера. В голове — тяжёлый, густой туман. Я попытался сесть, и мир поплыл...

Знаете, как бывает. Замечаешь, что жена второй час сидит в ванной с телефоном. Слышишь, как она в прихожей, отворачиваясь, быстро что-то шепчет в трубку: «Да, я поняла, ладно». Видишь новое, незнакомое бельё в её шкафу...

— Витя, а давно ты спишь с моей женой? Он не поперхнулся пивом. Не стал кричать, что я псих. Он просто замолчал. Слишком долго. И вот тогда я всё понял. Настоящее понимание приходит не с криком, а с молчанием, которое затягивается на пять секунд, на десять, на пятнадцать...