Хаономосфера Алекса Дипси

Монреаль, Канада. Октябрь. Дом «Золотые клёны» За окном буйствовала канадская осень. Клёны, давшие имя дому престарелых, полыхали алым и золотом, будто охваченные тихим, холодным пожаром. Солнце — низкое и бледное — пробивалось сквозь кружево огненных листьев, отбрасывая на пол комнаты движущиеся тени-призраки. Воздух был чистым, колючим от морозца, пахнущим прелой листвой и далёким дымком каминов. Лидия Семёнова сидела у большого окна, и её старческие пальцы, шершавые, как кора, бессознательно теребили краешек грубого платка на коленях...

Аварийный тоннель был не спасением. Он был предсмертными судорогами объекта Θ. С каждым шагом вверх, к мнимой свободе, земля содрогалась сильнее. Гул из глубин нарастал, переходя в рокот, будто разбуженный великан переворачивался в каменных недрах. Сверху сыпались камни, песок, куски штукатурки. Воздух густел от пыли, смешанной со всё тем же запахом металлической гнили и озона. И сквозь всё это — приглушённый, но неистребимый шелест. Эхо Раны. Эхо Сферы Деклина. Эхо конца. «Быстрее, товарищ геолог!»...

Ад настиг их в хранилище данных. Воздух гудел от шелеста подплывающей Сферы Деклина — маленькой, чёрной, неумолимой, как пуля энтропии. Крики Волкова, бросившегося на Петренко, сливались в один безумный вопль: — Он не отдаст! Не отдаст Ключ! Петренко, застигнутый врасплох яростью техника, инстинктивно отпрянул. Рука рванулась к пистолету в кобуре. Но Волков был быстрее — подогнанный безумием. Он врезался в майора, сбивая его с ног. Свинцовый контейнер с тремя осколками Камня-Печати выпал из его руки, покатился по полу, звякнув о металлический шкаф...

Ад не горел. Он шептал. Тихим, навязчивым, вездесущим шелестом, похожим на миллион ножей, скользящих по стеклу. Этот звук висел в воздухе разрушенного Главного зала Сектора Θ, пропитывал дым, пыль и запах озона, горелой изоляции и чего-то нового — холодной, металлической гнили, словно ржавела сама реальность. Лидия Семёнова прижалась спиной к острым обломкам панели управления, вцепившись ногтями в бетонный пол. Перед ней, там, где минуту назад была Криокамера Сингулярности, теперь висело Оно. Сфера Распада...

Три часа пролетели, как три секунды в кошмаре наяву. Главный зал Сектора Θ замер в предсмертной тишине, нарушаемой лишь навязчивым гудением агрегатов и прерывистым дыханием людей. Воздух был густ, пропитан озоном, страхом и запахом перегретой электроники. Багровый свет Криокамеры, обычно пульсирующий, теперь горел ровно и зловеще ярко — как огромный, немигающий глаз чудовища, уставившийся на своих жертв. Доктор Деклин стоял у центрального пульта, его фигура казалась неестественно прямой и хрупкой...

Три дня. Три дня после того, как Криокамера моргнула. Три дня, в течение которых «Объект Θ» замер в состоянии нервного паралича. Багровый свет за кварцевыми стеклами пульсировал по-прежнему, но теперь каждый его всплеск заставлял людей вздрагивать. Тот миг абсолютной черноты и… движения за ней впился в память, как раскалённая игла. Даже генераторный гул казался тише, приглушённее, словно сам комплекс затаился, боясь потревожить спящего зверя в своём сердце. Доктор Деклин не покидал Главный Зал. Он...

Прошло три месяца. Три месяца безумной, адской работы под свинцовым небом Карпат и взглядом незримых Теней. «Объект Θ» вырос из котлована как чудовищный, бетонный гриб, вросший в больную плоть горы. Это была не лаборатория. Это была крепость. Многоуровневая, опускающаяся глубоко под землю, напичканная сталью, свинцом, бетонными перекрытиями толщиной в метр. И всё это — гигантский саркофаг для Раны. Теперь она находилась не под открытым небом, а в самом сердце объекта, в Секторе Θ. И над ней возвышалось чудо инженерной мысли и отчаяния — Криокамера Сингулярности...

Черная щель над котлованом не исчезла. Она пульсировала. Как живая. Как сердце какого-то чудовищного, нерождённого существа, бьющееся под тонкой кожей мира. Беззвучно. Только лёгкая, едва уловимая вибрация передавалась по земле, заставляла дребезжать стёкла в палатках, леденила кости. Оцепенение длилось секунды. Потом лагерь взорвался хаосом. Крики рабочих, смешавшиеся с русской и украинской бранью. Рёв сирен, поднятых Петренко. Солдаты, бестолково метавшиеся, вскидывавшие автоматы на пустоту, где зияла Рана...

Тишина после взрыва света и рева была оглушительной. Она давила на барабанные перепонки тяжелее, чем предшествующий грохот. В пещере пахло горелым камнем, озоном и чем-то новым, металлически-сладким, от чего першило в горле. Доктор Деклин оторвал спину от ледяной стены — его руки тряслись не от холода. Он смотрел не на дымящуюся воронку в скале — идеально круглую, с оплавленными, стекловидными краями. Он смотрел на Камень. Тот больше не пульсировал бешеным багровым светом. Он лежал на пьедестале — мёртвый кусок космического угля...

Карпаты, октябрь 1958 года, встречали их негостеприимно. Холодный, промозглый ветер, пробирающийся сквозь шинели, свистел в оголённых ветвях буков, словно предупреждая. Колонна из двух покрытых брезентом военных грузовиков и «Победы» цвета хаки с трудом пробиралась по разбитой дороге, утопая в грязи после недавних дождей. За окном последнего грузовика, прижимаясь лбом к ледяному стеклу, доктор Авель Деклин видел лишь серую пелену тумана и мрачные очертания гор, уходящих в свинцовое небо. Не пейзаж — декорация к кошмару...

Глухие карпатские леса. Заброшенное село, затянутое вечным туманом. И камень... не просто артефакт, а Печать, сдерживающая то, что не должно было проснуться никогда. 🔥 Представляем новую повесть во вселенной "Хаономосфера"! "ПРОЕКТ "ТЕТА" – приквел к "Ране Хаоса" от Алекса Дипси. Что вас ждет? Почему это must-read для фанатов "Хаономосферы"? 🗓 Старт и График: Ваше действие: 1️⃣ Подпишитесь на канал, чтобы...

Тишина операционного зала давила тяжелее свинцовых плит «Фьорда». Воздух пах озоном и страхом, не до конца выветрившимся после последнего толчка. На главном экране — холодное, безжизненное изображение Земли, переданное спутником «SENTINEL-7». Синий мрамор, затянутый белыми вихрями облаков. Красота, ставшая обманкой. — Запись началась, — голос оператора, молодого парня с трясущимися руками, прозвучал неестественно громко. — Южная оконечность Гренландии. Координаты подтверждены. Майя Нистрем стиснула планшет, её костяшки побелели...