* НАЧАЛО ПЕРВОЙ ЧАСТИ ЗДЕСЬ
* НАЧАЛО ВТОРОЙ ЧАСТИ ЗДЕСЬ
Глава 28.
- Я думаю, всем сразу нельзя идти, - убедительно глядя на своих соратников говорил Куприян, - А ежели чего с нами всеми? Кто защитит тут людей? Хотя бы сделает всё, что сможет! Если все там… застрянем? Ничего хорошего из этого не выйдет!
- Э, нет, я снова на это не соглашусь! – возмущённо засопел Ермил, - Ладно там, в Лавке – «Сиди, Ермил, Пути да книги охраняй, чтоб никто не попал куда не след!» А тут что? Книг нет, пути не я открываю, так что сидеть в усадьбе и ждать, пока ты, Куприян, злодень-траву разыскиваешь!
- Куприян – Хранитель, а для такого дела нужен Ратник, Воин нужен! – сказал Ларион, - Потому я пойду! К тому же где на двух ногах не пройти, там на четырёх лапах сподручнее!
- Трое пойдём! – упрямо повторил Ермил и сердито глянул на то, как Ларион достаёт из перевязи свои клинки, пробует их на остроту и всячески оглядывает.
- Анну нельзя оставлять одну, - покачал головой Куприян, - Спиридон не дремлет, и тот, кому он услужить желает, тоже. Ивар поймёт, зачем мы в тот лес пришли, и что хотим отыскать. И тогда… мы трое, понятно, спина к спине! А ей здесь одной остаться? Листвянка сколько-то сдержит, обережные круги тоже, но и на них есть управа, сами знаете! Всем троим нельзя идти. И я думаю, Ларион, тебе остаться следует. Ты Анну охранишь, и книгу её тоже, ведь если попадут они Спиридону в лапы… тут же он их Ивару передаст, как только тот золота посулит. Поди разумеете, что тогда с людьми в Киселёво станется, а то и дальше!
- Верно Куприян говорит, - сказал довольный Ермил, - Твоя, Ларион, прямая забота, для того ты поставлен здесь – охранить Анну и её Дар. А наша забота – дело назначенное управлять!
Ларион нахмурился и недовольно глянул на Ермила, но как тут возразишь, когда он правду сказал. Его тело, он Ведуньи Хранитель, для того и сила ему дана в волка обращаться. Издавна такие, как бабка Марья, а теперь вот Анна, звались в народе Лесными Ведуньями, это уж после их ведьмами кликать стали. А такие, как он сам, из древнего Рода Лесных Хранителей были, теперь уж их немного и осталось… Его забота охранить Ведунью, не дать злу ей навредить, и Даром завладеть.
- Ладно, давайте так и уговоримся, - помолчав, сказал Ларион, - Только я вас до самого леса доведу, до опушки.
- Хорошо, - кивнул Куприян, - И уж раз так мы порешали, прошу тебя, Ларион, и тебя, Анна… ежели что с нами, за моими родными приглядите, не оставьте.
- Об этом не тужи, - ответила Анна, - В обиду не дадим, хоть бы и жизни пришлось лишиться. Только… вы там себя поберегите! Лес тот страшен, он озлился на всех, а особенно на людей. За то, что посмел человек силой Леса завладеть, и на чёрное зло её оборотить. И ему, Лесу, всё равно, кто тот человек, он живёт своими правилами, и наказывает всех, кто незваными на его землю ступает. Дам вам обереги, какие сама знаю, только… помогут или нет, как знать. Понимаю, что с вами мне пойти – обузой вам стать…
- Не тужи, Аннушка, всё управим, как надо, - ласково сказал Куприян, и сам от того смутился, вырвалось наружу то, что глубоко внутри сидело.
- А как из дому отпросимся? – спросил Ермил, - Что скажешь родным-то? Ведь поди правды не сказать – пошли мы, дескать, в лес страшный, станем чёрный цветок искать, который и на белом свете не растёт… а где растёт – поди знай!
Куприян задумался, а ведь верно… здесь такое не получится, когда они с Ермилом Путь открывали и время на часах останавливали. Нет здесь Пути, на который через Перекрёстки миров попасть можно, вон он, лес, за рекой, темнотой наливается. Иди через мосток, да по неезженой и давно заметённой по зиме дороге, там камень стоит на перепутье, у которого Игната Воздальцева в беспамятстве нашли. А за ним и он, Лес….
- Скажемся, что поедем в Тверь, с Егором Данилычем, кузнецом, уговоримся! Тот ведь собирался отвезти тамошнему лавочнику большой заказ, да сетовал, что не может отлучиться. Понятное дело, сидящего в подполе кузни Гордея так просто не оставишь, догляд нужен. Вот мы и скажем Данилычу, что надобно нам в путь отправиться, чтобы отыскать способ, как Гордею помочь. это ведь правда, так и есть! Как Спиридона с его мельницей изведём, так и Гордея избавим от напасти. Ну вот, пусть Данилыч нам и подмогнёт немного, скажет, что по его поручению мы в Архангельское отправились, а оттудова с обозом до Твери. Батюшка дозволит, я знаю. Да и Николай уже завтра к себе отбывает, его семья ждёт. Вот и мы отлучимся ненадолго…
- Ох, кабы знать, что ненадолго, - вздохнула Аннушка, она сидела за столом и перебирала корешки, добытые из небольшого туеска, - Каждый день Ларион станет вас встречать на опушке, ежели попадёте в беду, позовите его. Волчье чутьё ни с каким не сравнится, и мы отправимся вам на помощь. Нет, Куприян, ты уж не противься… Потому что ежели с вами беда приключится, нам тут всё одно не жить!
Поговорили ещё, напились чаю, да и пошёл Ларион провожать гостей до мостка. Ночная тишина разлилась над бором, и только Листвянка звенела холодными своими струями, которые не брал никакой мороз. Остановились у мостка, Ларион стал принюхиваться, и Куприян невольно тоже потянул носом воздух. Пахло свежестью и лесом, от речки чуть несло водяную пыль, она оседала на мостке, и на растущих по берегу кустах.
- Нежить ушла, вон, я следы вижу, - Ермил указал на тёмные цепочки следов, тянущиеся по другую сторону мостка, от него, в сторону села, - Видать к мельнице ушли. Вот же чёрт рогатый, Спиридон-жадоба! Ну, попадись нам Черноцвет, я его самолично Спиридону в глотку затолкаю! Ирод проклятый!
- Идите, только осторожно, мало ли, может нежить ещё где вас укараулит, - сказал Ларион, - До первого петуха ещё четверть часа осталась, им уж не долго по земле в эту ночь шастать, потому, я думаю, спокойно до дома доберётесь. Завтра по утру к кузнецу вместе отправимся, поговорим с ним, да и я сам на Гордея того гляну. Уж поди мой-то род кой-чего в оборотнях понимает. Хоть мы и другой породы, а глаз у нас таковой… Ты, Куприян, вот что знай… Завтра я Гордея погляжу, и ежели головой вот так покачаю, значит нельзя ждать, человека в нём не осталось. Придётся кузнецу говорить, что не вернуть ему уже помощника своего, невозможно это.
- И что же? Убить Гордея что ли прикажешь? – нахмурился Ермил, - Да у кого рука поднимется!
- Ну, тут два выхода у нас – либо серебром в сердце, либо запертым в подполе держать. Только тогда, ежели Спиридон от Черноцвета сгинет, Гордей там, в подполе… выгребать замучаешься то, что от него там останется. От вони своротишься не знай как, нутро вывернет. И после, проще будет кузню сжечь, и то вся вонь не прогорит. Дело такое…
- Ладно, давайте не станем наперёд загадывать, - сказал Куприян, - Вот завтра поглядишь на Гордея, там и станем решать. А пока, что же мы его… раньше-то времени!
- И то верно говоришь, - кивнул Ларион, - Я сказал сейчас, чтобы завтра при кузнеце…
Распрощались, и пошли Ермил с Куприяном за мосток, тут свежесть зимняя словно была перемешана с чем-то… будто прелой землёй пахло, и ещё чем-то, но уже мерзким. Как сказал Ларион, нутро от такого духа воротило!
Решили свернуть на тропку и поскорее до дома добраться, по эту сторону Листвянки словно бы даже в воздухе витала тревога, не было той благостной ночи, что там, за речкой жила. Нехорошее жило в сих местах, которые родными Куприяну были, от того он ещё больше сердился.
Пока шли по тропе низиной, по-за холмом, Куприян старался не глядеть на остов мельницы, а оттуда слышались скрипы старых жерновов, ветрила крутились так, словно их гнало не просто ветром, а вихрем. В чёрном проёме снова горел очаг, в его бликах Куприян и не глядя угадывал силуэт мельника. Тот стоял подбоченясь, и со смехом глядел на идущих по тропе. Возле мельницы, в наметённом снегу, стояли покачиваясь шесть человеческих фигур, даже издали было видать, что они неживые. Словно кто-то подвесил их на ниточках, как ярмарочных куклёх, дергал за верёвки, и те то голову вскидывали, то руки…
Как-то звончей обычного разнёсся по округе крик первого петуха. На ближайшем к холму дворе, который был в аккурат через луг, голосил Утренний Вестник, и хотя еще даже ниточкой не протянулась заря на востоке, а только-только засветлела, обещая восход, а голосистая птица уже извещала об этом округу.
И тут Куприян впервые увидал, как мечется нежить от этого крика, как скукоживается и сворачивается, ползёт туда, под чёрный остов мельницы, которая тут же снова виделась полуразрушенной и обветшалой. Повисли ветрила, ветер больше не гнал их, не скрипели жернова, всё стихло… и дышать стало легче, словно груз сняли с плеч, понял Куприян.
Что ж, вот и катится им на встречу новый день, и предстоит им тяжёлый выбор – что делать с Гордеем, и как управить то, что они наметили… Ждал их и темнел за рекою злой бор, туман клубился у кривых подножий… Не слышится там ни крик первого петуха, не проникает луч солнечного света, зло укрыло всё, под себя подмяло, и растёт, ожидая своего часа. И где-то там, сокрытая от глаз, растёт злодень-трава…
Продолжение здесь.
Дорогие Друзья, рассказ публикуется по будним дням, в субботу и воскресенье главы не выходят.
Все текстовые материалы канала "Сказы старого мельника" являются объектом авторского права. Запрещено копирование, распространение (в том числе путем копирования на другие ресурсы и сайты в сети Интернет), а также любое использование материалов данного канала без предварительного согласования с правообладателем. Коммерческое использование запрещено.
© Алёна Берндт. 2025