Утренний свет пробивался сквозь занавески, окрашивая кухню в мягкие золотистые тона. В другой жизни Анна любила эти спокойные часы, когда можно выпить чай, послушать щебетанье птиц за окном, помечтать о будущем.
Теперь же каждое утро превращалось в начало нового испытания. Скрип стула заставил её вздрогнуть. Максим появился на пороге кухни — выбритый, в свежей рубашке, благоухающий дорогим одеколоном. Его внешняя безупречность так контрастировала с внутренней гнилью, что у Анны перехватило дыхание.
— Держи.
Он бросил на стол сложенный вдвое лист бумаги.
— Список продуктов.
Анна развернула лист, потом перевернула страницу. Записи продолжались и на второй стороне.
— Макс, тут очень много всего…
Он перебил, не дав договорить.
— Мать придёт проверять, как ты ведёшь хозяйство. Чтобы всё было идеально, поняла?
Голос звенел от плохо скрываемого раздражения.
— И не забудь пирог испечь, знаешь, как она любит с яблоками.
Анна сглотнула. Галина Фёдоровна, его мать, бывшая заведующая детским садом, каждый визит превращала в инспекцию. Въедливо проверяла углы на пыль, заглядывала под кровать, проводила пальцем по полкам. И всегда находила к чему придраться.
— Я постараюсь, но… Врач сказал…
— Вот только не начинай! — Максим резко развернулся.
— Ты не инвалид, просто жирная, хватит изображать принцессу.
Слова ударили, как пощёчина. Анна невольно прикрыла живот рукой.
— Мне нельзя поднимать больше двух килограммов, — тихо, но твёрдо сказала она.
Врач предупредил о риске преждевременных родов. Максим закатил глаза с таким презрением, что Анна физически ощутила свою никчёмность.
— Наши бабки рожали в поле и ничего, а ты что, особенная?
Он фыркнул, глядя на часы.
— У меня деловой ужин сегодня, буду поздно. Чтобы к приходу матери всё было готово.
Входная дверь хлопнула, и Анна наконец смогла выдохнуть. Дрожащими пальцами она погладила живот.
— Не слушай его, маленькая, — прошептала она. — Мы справимся.
Супермаркет гудел, как растревоженный улей. Суббота, первая половина дня, пиковые часы, когда хозяйки запасаются продуктами на выходные. Анна медленно толкала тележку, стараясь не обращать внимания на тупую боль в пояснице. Ноги отекли так, что туфли врезались в кожу, оставляя болезненные следы.
Список Максима оказался бесконечным: мука, сахар, масло сливочное, яблоки для пирога, мясо для запекания. Галина Фёдоровна обожала говядину с розмарином. И ещё десятки наименований. Словно Максим готовился к приходу не матери, а целого взвода.
Анна с трудом дотянулась до верхней полки за пачкой дорогого чая, который так любила свекровь.
— Позвольте помочь, — раздался голос за спиной.
Высокий мужчина в очках участливо улыбнулся, снимая чай с полки.
— Спасибо, — Анна виновато улыбнулась, принимая пачку.
— Не за что, — он окинул её взглядом. — Вам бы присесть, отдохнуть. Когда срок?
— Скоро уже, — Анна невольно потупила взгляд. Внимание незнакомца казалось ей непривычным. — Остались считанные недели.
— Моя жена родила в прошлом месяце, — улыбнулся мужчина. — Так что я всё понимаю. Берегите себя, это самое важное.
Он кивнул и пошёл дальше. Анна смотрела ему вслед с неясной тоской. Обычное человеческое тепло, нормальная забота. Как давно она не ощущала этого от собственного мужа?
Из размышлений её вывел голос из громкоговорителя, объявляющий акцию на молочные продукты. Анна вздохнула и продолжила путь по бесконечным рядам с продуктами.
К кассе она подошла совершенно измождённая: спина ныла так, словно её избили, ноги горели от усталости. В тележке возвышалась гора покупок, от которой кружилась голова.
— Ох, милая, да тебе же рожать вот-вот, а ты с такими сумками, — покачала головой пожилая кассирша, когда дошла очередь Анны.
Бейджик на её груди гласил: «Елена Петровна, старший кассир».
— Так надо, — виновато улыбнулась Анна, начиная выкладывать продукты на ленту.
— Муж-то куда смотрит? — не унималась Елена Петровна, ловко пробивая товары. — Мой Иван Степанович, царствие ему небесное, на последних месяцах меня даже к плите не пускал. Всё сам делал, лишь бы я отдыхала.
Анна промолчала, сосредоточившись на упаковке продуктов. Четыре тяжёлых пакета, и это не считая того, что не поместилось.
— Как она дотащит это до дома? — подумала кассирша, заметив замешательство Анны. — Доченька, может, помочь довезти до подъезда? Я Лену-стажёрку попрошу заменить меня на полчаса, начальство не будет против.
Анна почувствовала, как в горле подкатил комок стыда и благодарности. Она так устала быть одной против всего мира.
— Спасибо, справлюсь, — покачала головой. — Тут недалеко.
Ложь. До дома было не меньше километра, но признаться в собственной беспомощности казалось невыносимым. Елена Петровна покачала головой, но настаивать не стала.
Дорога до дома превратилась в испытание силы воли. Пакеты впивались в пальцы, перерезая кожу. Анна останавливалась каждые пятьдесят метров, чтобы перевести дыхание и сменить руку.
До подъезда оставалось метров двадцать, когда она услышала зловещий треск. Один из пакетов не выдержал веса, разорвался по шву, и его содержимое вывалилось на асфальт. Яблоки покатились в разные стороны, банка с маринованными огурцами чудом не разбилась, а упаковка яиц приземлилась прямо в лужу.
Анна в отчаянии опустилась на скамейку у подъезда. Она смотрела на рассыпанные продукты, и слёзы сами собой наворачивались на глаза. Нагнуться с её животом, чтобы собрать всё, было физически невозможно.
Мимо прошла соседка с пятого этажа, бросила любопытный взгляд на Анну, на рассыпанные продукты, но даже не замедлила шаг. Только поджала губы, словно осуждая неуклюжесть беременной женщины.
«Вот и вся человеческая доброта», — горько подумала Анна, пытаясь решить, что делать дальше.
Помощь пришла неожиданно.
Девочка лет двенадцати с рюкзаком за плечами и наушниками в ушах остановилась рядом.
— Тёть, вам помочь?
Она деловито сняла наушники.
— Если можешь, — с облегчением выдохнула Анна.
Девочка присела на корточки и начала собирать рассыпанные продукты.
— Меня Катя зовут, — представилась она, складывая яблоки в свою школьную сумку. — Я в соседнем доме живу.
— Анна, — улыбнулась она. — Спасибо тебе большое, Катюша. Ты настоящий ангел.
Вместе они справились за пять минут. Катя помогла донести сумки до двери квартиры, вежливо отказалась от денег и убежала по своим делам.
Анна, измученная, но с чувством выполненного долга, перешагнула порог. Максим лежал на диване, закинув ноги на подлокотник. На журнальном столике стояла пустая миска из-под чипсов, а на экране телевизора мелькали кадры футбольного матча.
Анна, оставив сумки в прихожей, прошла в комнату.
— Ты же говорил, у тебя деловой ужин сегодня? — не удержалась она от вопроса.
— Отменили, — буркнул он, не отрывая глаз от экрана. — Что так долго? Магазин за углом вообще-то.
Анна сглотнула готовую вырваться резкость.
«Считай до десяти», — напомнила она себе старый приём из психологического тренинга.
— Там было много народу, — спокойно ответила она. — И список большой. Я всё купила.
Максим оторвался от телевизора и посмотрел на неё с явным недовольством.
— Мороженое не купила, я же просил шоколадное!
Анна растерянно заморгала.
- В списке не было мороженого.
— Да я тебе вчера говорил! — он резко сел. — Ты что, совсем тупая стала с этой беременностью?
Анна прикрыла глаза. Он ничего не говорил, она точно помнила, но спорить не было ни сил, ни смысла.
— Я сейчас пойду куплю, — тихо сказала она.
— Вот ещё, — фыркнул Максим. — Лень с дивана поднять свою задницу, теперь будешь прикрываться беременностью.
Анна молча развернулась и пошла на кухню разбирать покупки.
Сил на препирательство не осталось. Она доставала продукты из пакетов, когда за спиной послышались его шаги.
— Это что такое? — холодный голос заставил её вздрогнуть.
Она обернулась. Максим держал в руке разбитую упаковку яиц. Желтки смешались с белками, превратившись в неаппетитную массу.
— Пакет порвался у подъезда, — начала объяснять Анна. — Продукты рассыпались, и я не смогла…
— И ты притащила домой это? — перебил он, брезгливо встряхнув коробку. — Ты серьёзно?
— Макс, мне было очень тяжело…
Анна чувствовала, как предательски дрожит голос.
— Не ной, — отрезал он. — У всех жен дети рождаются, и ничего. А ты из каждой мелочи трагедии устраиваешь.
Он швырнул коробку с яйцами в мусорное ведро.
— Чтобы через час ужин был готов, и пирог не забудь. Мать придёт проверять.
Максим вернулся в комнату, а Анна осталась стоять посреди кухни, стискивая края столешницы побелевшими пальцами. В который раз она подумала, почему не уходит, почему терпит.
«Потому что некуда», — горько отозвался внутренний голос. И не на что.
Галина Фёдоровна явилась ровно в шесть, как и обещала. Высокая, подтянутая женщина с идеальной укладкой и цепким взглядом, который мог пригвоздить к месту любого провинившегося ребёнка или нерадивого подчинённого. В прошлом — гроза всего детского сада, где она была заведующей.
— Максимушка! — она раскрыла объятья сыну. — Как же давно мы не виделись! Целую неделю.
Анна вымученно улыбалась, стоя в стороне. Сварить борщ, запечь мясо, испечь яблочный пирог — всё это отняло последние силы. Но ужин получился на славу. Даже Галина Фёдоровна не смогла придраться.
За столом свекровь щебетала без умолку, не забывая подложить сыну самый лакомый кусок.
— Такой худой стал. Она тебя совсем не кормит, — качала головой Галина Фёдоровна, бросая косые взгляды на Анну. — Помнишь, как я борщ с фрикадельками варила? Ты тарелку за тарелкой просил.
Анна молча ела, стараясь не реагировать на бесконечные шпильки. После ужина Максим взял мать под локоть.
— Пойдём на балкон, покурим, — предложил он. — Я новый сорт сигарет купил, тебе понравится.
Анна осталась убирать со стола. Она складывала посуду в раковину, когда до неё долетели обрывки разговора с балкона...
продолжение