На следующий день Анастасия Петровна вооружилась пакетиками с семенами и отправилась на обход соседей. Что может быть естественнее весной на даче, чем обмен рассадой и разговоры о предстоящем сезоне? А заодно можно и поболтать о разном.
Первой на пути оказалась Ольга Петровна с пятого участка. Худенькая, нервная женщина, которая всегда казалась Анастасии Петровне немного странной.
— Ой, Настенька, здравствуй! — заохала Ольга Петровна, увидев соседку у калитки. — Ты как, уже приехала окончательно?
— Пока только разведываю обстановку, — улыбнулась Анастасия Петровна и протянула пакетик. — Вот, петрушка у меня хорошая была в прошлом году. Хочешь семена?
— Конечно хочу! А у меня огурцы... — Ольга Петровна копошилась в карманах, явно нервничая. — Слушай, а ты слышала про Верину брошь? Ужас какой!
— Слышала. Жалко женщину, память семейная все-таки.
— Да уж... — Ольга Петровна отводила глаза. — Хотя, между нами... я всегда говорила, что нельзя всем подряд про ценности рассказывать. Вера же каждой встречной показывала эту брошь!
— А ты видела ее?
— Конечно видела! Красивая, это правда. Я даже говорила Вере — спрячь ты ее в банк, в ячейку. А она — нет, говорит, дома должна лежать, чтобы любоваться.
Что-то в голосе Ольги Петровны насторожило Анастасию Петровну. Такие нотки... зависти? Обиды?
— Дорогая небось была?
— Думаю, да. Вера хвасталась, что оценщик говорил — тысяч на сто потянет, а то и больше.
Ага. Значит, все соседи знали не только о существовании броши, но и о ее стоимости. Прекрасно.
— А ты не помнишь, может, кто-то чужой в последнее время в поселке появлялся?
Ольга Петровна вдруг побледнела:
— А что ты думаешь? Я же ничего не знаю! Я вообще мало кого видела зимой, в город почти не ездила...
Странная реакция. Анастасия Петровна мысленно поставила Ольгу Петровну в список людей, с которыми стоит поговорить еще раз. И почему она про зиму говорит? Ну, оно понятно, что она живет здесь круглогодично. Может и перепутала что.
Следующей остановкой стала Галина Семеновна — соседка Веры с другой стороны. Женщина была из тех, кто всегда все видит и все помнит.
— Ой, Настя! — обрадовалась Галина Семеновна. — Заходи, чай пить будем. Я как раз рассаду перца высаживаю.
За чаем разговор быстро перешел на главную тему.
— Знаешь, я все думаю про Верину беду, — вздохнула Галина Семеновна. — И вот что странно — я же зимой несколько раз видела возле ее дома кого-то. Думала, может, она сама приезжала что-то забрать.
— А когда это было?
— Да в феврале точно, и в марте тоже. Раза три или четыре замечала. Всегда вечером, когда уже темнеет. Силуэт только видела.
— Мужчина? Женщина?
— Да кто его знает... В зимней одежде все одинаковые. Только рост средний был, не очень высокий.
Анастасия Петровна кивнула. Средний рост... Максим, внук дворника, был высоким парнем. Она его пару раз видела — под метр восемьдесят точно.
— А еще я вспомнила, — продолжала Галина Семеновна, — у Веры же с невесткой отношения так себе. Знаешь, Светкой этой, женой среднего сына.
— А что случилось?
— Да старая история. Когда муж Верин умер, завещание было такое — дача детям, а городская квартира Вере до смерти. Ну и драгоценности, конечно, тоже ей. А эта Светка считала, что все поровну должно быть разделено. Скандалила, требовала.
— И как дело кончилось?
— Да никак. Вера на своем настояла, документы в порядке были. Но Светка обиделась, последние годы практически не общались. А эта брошь ее особенно бесила — она знала, что дорогая.
Вот это уже интересно! Анастасия Петровна почувствовала, как в голове начинают складываться новые версии.
Но почему все говорят про зимнее время? Вера ведь привезла ее сейчас.
— А Светка где живет?
— В Москве. Но ты знаешь, она иногда приезжает сюда тайком. Я ее машину видела пару раз зимой. Верa не знает, конечно.
От Галины Семеновны Анастасия Петровна шла уже с совсем другими мыслями. Неужели семейная драма? Такое случалось сплошь и рядом — родственники ссорились из-за наследства, а потом кто-то решал взять "свое" силой.
Но тут ее настигла еще одна новость. Возле своей калитки стояла молодая девушка лет двадцати — симпатичная, но какая-то встревоженная.
— Вы Анастасия Петровна? — спросила девушка. — Я Аленка, Верина внучка. Можно с вами поговорить?
О! Вот это удача. Анастасия Петровна пригласила девушку на веранду.
— Слушаю тебя, дорогая.
Аленка нервно теребила сумочку:
— Мне бабушка сказала, что вы помогаете ей искать брошь. И я... я должна вам кое-что рассказать.
— Рассказывай.
— Я приезжала зимой к бабушке. В январе это было. У меня проблемы с учебой были, из института чуть не отчислили. Я думала... — девушка покраснела. — Я думала попросить бабушку дать мне денег на репетитора. Знала, что брошь дорогая, думала, может, продать ее.
Анастасия Петровна молчала, давая девушке выговориться.
— Но я не взяла ее! Честное слово! Я только посмотрела, где лежит, а потом передумала. Не смогла я у бабушки красть. Но теперь все подумают, что это я!
— Погоди, ты приезжала зимой и брошь была в шкатулке?
— Ну да. Обычно бабушка возила ее с собой, а прошлой осенью сказала, что пусть тут побудет. Стара, мол, стала, вдруг где потеряю.
Анастасия Петровна задумалась: кто же из них кривит душой? Вера клянется, что брошь всегда при ней. А тут получается, что осталась на зиму на даче.
— А кто еще знает, что ты приезжала?
— Никто! То есть... — Аленка помолчала. — Максим меня видел, когда я уезжала. Внук дворника этого. Мы даже поговорили немного.
— О чем говорили?
— Да ни о чем особенном. Он спросил, как дела у бабушки, я сказала, что нормально. А он рассказывал, что деду помогает, дом ремонтирует.
Анастасия Петровна задумчиво кивала.
После ухода Аленки Анастасия Петровна почувствовала себя как в старые времена — когда нужно было распутать клубок лжи, недомолвок и человеческих слабостей. И надо сказать, ей это нравилось. На пенсии не хватало именно этого — головоломок, которые требовали не только логики, но и понимания людей.
Она взяла блокнотик (привычка с работы — всегда записывать важное) и принялась структурировать информацию.
Итак, что у нас есть:
– Брошь пропала между осенью и субботой, когда Вера ее хватилась
– Ключи лежали в "тайнике", о котором знали минимум три человека: Галина Семеновна, внучка Алена и ее подружка
– Зимой кто-то регулярно появлялся возле дома
– Есть семейный конфликт с невесткой Светкой
– Максима в субботу в поселке не было
Стоп. А точно ли его не было?
Анастасия Петровна отправилась к Петру Иванычу еще раз. Дворник как раз закончил подметать двор.
— Петр Иваныч, а точно ваш Максим в субботу не приезжал? — спросила она без предисловий.
Старик удивленно посмотрел на нее:
— Точно. Звонил в пятницу, сказал — заболел, грипп подхватил. Голос хриплый был.
— А в воскресенье звонил?
— В воскресенье? Да... звонил. Спрашивал, как дела. Я ему и рассказал про кражу у Веры Николаевны.
— И как он отреагировал?
Петр Иваныч помолчал, явно что-то вспоминая:
— Странно как-то отреагировал. Сначала удивился очень, а потом... расстроился. Говорил, что теперь на него все подумают.
— Почему он так решил?
— Да говорит — я же единственный чужой тут, молодой, да еще и вид у меня не очень. На таких всегда думают первых.
Умный мальчик, подумала Анастасия Петровна. И правильно рассуждает.
— А адрес его московский у вас есть? Может, стоит с ним лично поговорить?
— Есть, конечно. Запишите — живет он в общежитии на Соколе...
Анастасия Петровна записала адрес, но решила пока не ехать в Москву. Сначала нужно исчерпать местные возможности.
Вечером она зашла к Вере проведать — и заодно внимательнее осмотреть дом.
— Вер, а покажи мне комнату, где лежала брошь, — попросила она.
— Да пожалуйста, пойдем.
Спальня у Веры была небольшая, уютная. Старый комод с зеркалом, на нем — деревянная шкатулка с резным узором.
— Вот здесь и лежала, — Вера открыла шкатулку. — В этом отделении, в бархатном мешочке.
Анастасия Петровна внимательно осмотрела комнату. Все выглядело обычно, никаких следов взлома или обыска. Окно выходило во двор, подоконник был чистый...
Стоп. А что это?
На самом краю подоконника лежало что-то маленькое и зеленое. Анастасия Петровна наклонилась — перышко! Небольшое, изумрудно-зеленое перышко, явно не из тех, что водятся в подмосковных лесах.
— Вер, а откуда это перышко?
— Какое перышко? — Вера подошла ближе. — Ой, действительно... Странное какое, красивое. Откуда бы ему взяться?
— У тебя птиц дома нет?
— Да что ты! Я их побаиваюсь. А у соседей... тоже вроде ни у кого нет.
Анастасия Петровна аккуратно взяла перышко. Оно было явно искусственное — слишком яркое, слишком правильное. Такие используют для украшения шляпок, сумочек, бижутерии...
— А может, это с брошки? — вдруг предположила Настя.
— Нет, брошь была без перьев, только камни и металл.
— Тогда откуда перышко?
И тут Анастасия Петровну осенило. Она вспомнила — когда ехала на дачу, в электричке сидела женщина в эффектной зеленой шляпке с перьями именно такого цвета. Обычно на таких пустяках она не задерживала внимание, но шляпка была очень яркая, бросающаяся в глаза.
Неужели...
— Вера, а фотография твоей невестки у тебя есть? Светки?
— Есть, конечно. А зачем?
— Покажи, пожалуйста.
Вера принесла фотоальбом, нашла нужную страницу:
— Вот, это Светка с моим Димой на дне рождения.
Анастасия Петровна внимательно изучила снимок. Светлана была женщиной средних лет, среднего роста, с правильными чертами лица и холодным взглядом. Именно такой силуэт могла видеть Галина Семеновна зимними вечерами.
— А характер у нее какой?
— Да упертый, — вздохнула Вера. — Настырная. Если что в голову вобьет — не отступит. После смерти мужа я думала, мы с ней поладим, внуков вместе будем воспитывать. А она... Все ей не так, все не по ней.
— И она точно знала про брошь?
— Конечно знала! Даже примеряла как-то, когда мы еще дружили. Говорила — красиво, мол, но старомодно. А как наследство не досталось, так сразу заговорила, какая она дорогая и что несправедливо все.
Анастасия Петровна чувствовала — они на правильном пути. Но нужны доказательства. Пока что у нее есть только предположения и одно зеленое перышко.
— Вер, а телефон Светки у тебя есть?
— Есть, но мы же не разговариваем...
— Ничего, я попробую с ней побеседовать. Может, чего и выяснится.
Предыдущая глава 1:
Далее глава 3