Представьте себе август 1936 года. Берлин. Олимпийский стадион, похожий на бетонный космический корабль, приземлившийся посреди Европы. Сто тысяч зрителей. Море флагов со свастикой. На трибуне — человек с маленькими усами, который уверен, что он пишет историю на тысячу лет вперед.
Внизу, на гаревой дорожке, стоит чернокожий атлет. Джесси Оуэнс. Он только что выиграл золото, разбив в пух и прах надежды «арийской расы». И вот тут, согласно легенде, происходит скандал. Адольф Гитлер, побагровев от ярости, вскакивает со своего места и пулей вылетает со стадиона, лишь бы не жать руку «неполноценному».
Красивая история? Безусловно. Она идеально укладывается в нашу картину мира: Добро (Оуэнс) побеждает Зло (Гитлера), а Зло в бессильной злобе хлопает дверью. Этот миф тиражируют в кино, книгах и статьях уже почти 90 лет.
Есть только одна проблема. Этого не было.
История берлинской Олимпиады куда сложнее, циничнее и интереснее, чем черно-белая сказка. Гитлер действительно вел себя как сноб, но совсем не так, как мы думаем. А настоящий плевок в лицо Джесси Оуэнс получил не в Берлине, а в Вашингтоне. Давайте разберемся, что на самом деле произошло в те жаркие августовские дни, почему Геббельс улыбался, когда американцы побеждали, и кто на самом деле отказался пожать руку чемпиону.
Потемкинская деревня Третьего рейха
Чтобы понять контекст, нужно вспомнить, чем была Олимпиада-1936. Это был не просто спорт. Это был самый дорогой рекламный ролик в истории. Йозеф Геббельс, министр пропаганды, решил показать миру «новую, мирную и сильную Германию».
Берлин вымыли до блеска. С улиц убрали таблички «Евреям вход воспрещен». Газетам (ненадолго) запретили печатать антисемитские пасквили. В магазинах появились товары, которых не было годами. Иностранных гостей встречали улыбками, пивом и идеальным порядком.
Лени Рифеншталь, любимый режиссер фюрера, расставила свои камеры повсюду. Она рыла траншеи, чтобы снимать прыгунов снизу, поднимала операторов на воздушных шарах. Она создавала эпос.
И в центре этого эпоса была идея расового превосходства. Немецкие атлеты должны были доказать, что «нордический характер» сильнее всех. И поначалу все шло по плану. Германия действительно выиграла медальный зачет с огромным отрывом (89 медалей против 56 у США).
Но была одна заноза. Американская сборная. В ее составе было 18 афроамериканцев. Нацистская пресса презрительно называла их «черными вспомогательными силами», намекая, что белые американцы настолько деградировали, что выставляют вместо себя «примитивные народы».
День первый: истерика протокола
Скандал с рукопожатием, который мы все «помним», на самом деле произошел в первый же день Игр, 2 августа. И Джесси Оуэнс тут был вообще ни при чем.
В тот день первым олимпийским чемпионом стал немецкий толкатель ядра Ханс Вёльке. Гитлер был в восторге. Он пригласил Вёльке к себе в ложу, пожал ему руку и похлопал по плечу. Потом выиграла финка. Гитлер поздравил и ее (финны считались «расово близкими»).
Но соревнования затянулись. Шел дождь. Уже в сумерках завершились прыжки в высоту. Победил Корнелиус Джонсон — чернокожий американец.
И вот тут случилось странное. За пять минут до награждения Джонсона Гитлер встал и ушел.
Почему?
Версия 1 (официальная нацистская): Фюрер устал, было поздно, шел дождь, и вообще ему нужно было ехать.
Версия 2 (правдоподобная): Он не хотел стоять на одной трибуне с чернокожим под звуки американского гимна.
Американская пресса взвыла. Заголовки кричали: «Гитлер сбежал от негра!». Но настоящий скандал произошел за кулисами. Президент Международного олимпийского комитета (МОК), граф Анри де Байе-Латур, был в бешенстве. Он подошел к Гитлеру и поставил ультиматум:
— Господин канцлер, вы здесь гость. Или вы пожимаете руки всем победителям, или никому. Олимпийская хартия не терпит выборочности.
Гитлер, который хотел выглядеть цивилизованным политиком, выбрал вариант «никому». С этого момента он перестал публично поздравлять любых спортсменов на стадионе. Даже немцев. Он принимал немецких чемпионов потом, приватно, в своей канцелярии.
День второй: выход Джесси Оуэнса
Так что, когда на следующий день, 3 августа, Джесси Оуэнс вышел на дорожку для бега на 100 метров, вопрос о рукопожатии уже был закрыт. Гитлер не пожал бы ему руку, даже если бы Оуэнс был блондином с голубыми глазами из Баварии. Протокол изменился.
Оуэнс пробежал стометровку за 10,3 секунды. Это была молния. Стадион ревел. И вот тут рушится второй миф — о том, что немцы ненавидели Оуэнса.
Простые берлинцы были в восторге. Они скандировали: «Джес-си! Джес-си!». Для них он был не «расовым врагом», а феноменом. Оуэнс позже вспоминал, что ему не давали прохода, просили автографы и даже пытались срезать кусочки одежды на сувениры.
А что Гитлер?
Оуэнс в своей автобиографии писал: «Когда я прошел мимо ложи канцлера, он встал, помахал мне рукой, и я помахал ему в ответ».
Это подтверждают и некоторые журналисты. Гитлер не «выбежал». Он остался сидеть. Он вел себя сдержанно, но без публичной истерики. Ему нужно было сохранять лицо.
Луц Лонг: истинный ариец против системы
Самый красивый момент Игр, который уничтожает нацистскую идеологию лучше любых лозунгов, произошел в секторе для прыжков в длину.
Главным соперником Оуэнса был немец Луц Лонг. Идеальный «ариец»: высокий, светлый, красивый. Надежда Рейха.
Оуэнс нервничал. Он запорол две попытки в квалификации (заступ). Оставалась одна. Если он ошибется — вылет.
И тут к нему подошел Луц Лонг. На глазах у Гитлера и всей нацистской верхушки немец дал совет чернокожему американцу: «Джесси, ты прыгаешь с запасом. Положи полотенце за полметра до черты и отталкивайся от него. Тебе хватит длины».
Оуэнс послушал. Он прошел квалификацию. А в финале выиграл золото, установив олимпийский рекорд. Луц Лонг взял серебро.
И первым, кто поздравил Оуэнса, был Лонг. Он обнял его и они вместе прошли круг почета под овации стадиона.
«Можно переплавить все мои кубки и медали, и этого не хватит, чтобы покрыть ту дружбу в 24 карата, которую я почувствовал в тот момент», — скажет потом Оуэнс.
Лонг погибнет на войне в 1943 году, но они с Оуэнсом будут переписываться до самого конца. Это был настоящий удар по расизму — дружба двух парней, которые плевать хотели на политику.
Настоящий удар в спину
Оуэнс уехал из Берлина с четырьмя золотыми медалями. Он был героем планеты.
Но когда он вернулся в США, сказка кончилась. Америка 1936 года была страной сегрегации.
В отеле «Уолдорф-Астория», где проходил банкет в его честь, Оуэнса заставили подниматься на грузовом лифте. Ему не разрешали сидеть в автобусе с белыми.
И самое обидное. По традиции, президент США приглашает олимпийских чемпионов в Белый дом. Франклин Делано Рузвельт (ФДР) пригласил белых олимпийцев. Но не Оуэнса.
Рузвельт шел на выборы. Ему нужны были голоса южных демократов, расистов. Он побоялся, что фото с чернокожим атлетом отпугнет избирателей Юга. Он даже не прислал телеграмму.
Позже Оуэнс с горечью скажет фразу, которую не любят цитировать в американских учебниках:
«Гитлер меня не оскорблял. Меня оскорбил Рузвельт. Президент даже не послал мне телеграммы».
Ирония судьбы: в нацистской Германии Оуэнс жил в одном олимпийском отеле с белыми, ел с ними за одним столом и ездил в одном автобусе. В демократической Америке он вернулся в гетто. Чтобы прокормить семью, четырехкратный олимпийский чемпион был вынужден бегать наперегонки с лошадьми и собаками на потеху публике.
Как рождаются мифы
Так откуда взялась история про отказ пожать руку?
Ее раздули американские газеты. Им нужен был контраст. Гитлер — зло, Америка — добро. История про «обиженного фюрера» продавалась отлично. Она льстила национальному самолюбию.
Сам Оуэнс поначалу пытался поправлять журналистов: «Нет, он не уходил, он просто мне не жал руку, но и другим не жал». Но потом он понял: публике нужна легенда. И он перестал спорить. Он даже начал сам рассказывать эту историю на выступлениях, потому что она нравилась людям.
Замыкая круг
Мы снова на Олимпийском стадионе Берлина. Сегодня там есть аллея Джесси Оуэнса. Его имя выбито на стене почета.
История 1936 года — это не черно-белое кино про плохого немца и хорошего американца. Это драма о лицемерии.
Нацисты хотели использовать спорт для пропаганды расизма, но получили пощечину от талантливого парня из Алабамы.
Американцы хотели использовать победу Оуэнса как доказательство своей свободы, но при этом относились к своему герою как к человеку второго сорта.
Единственными, кто в этой истории сохранил достоинство, были сами атлеты. Джесси Оуэнс и Луц Лонг. Они показали, что на беговой дорожке нет рас и политики. Есть только скорость, честность и протянутая рука помощи, которая стоит дороже любого золота и важнее любого, даже самого пафосного, рукопожатия диктатора.
Понравилось - поставь лайк и напиши комментарий! Это поможет продвижению статьи!
Также просим вас подписаться на другие наши каналы:
Майндхакер - психология для жизни: как противостоять манипуляциям, строить здоровые отношения и лучше понимать свои эмоции.
Вкус веков и дней - от древних рецептов до современных хитов. Мы не только расскажем, что ели великие завоеватели или пассажиры «Титаника», но и дадим подробные рецепты этих блюд, чтобы вы смогли приготовить их на своей кухне.
Поддержать автора и посодействовать покупке нового компьютера